Отпуск
Шрифт:
— Твою мать, твою мать, твою мать!
Процесс создания бессмысленных вибраций воздуха не помешал мне резво соскочить с кровати, подхватить с пола упавший кинжал, резануть по глазам повернувшееся ко мне чудовище, поднырнуть под скрюченную лапу второго, созерцающего, как на ней пробиваются острейшие стального цвета когти, полоснуть по внутренней стороне ляжки третьего, вскочить на ноги, бросаясь к трону и лежащему на подлокотнике резонатору.
Я внутренне ощущал, что моя предыдущая жизнь не была спокойной, но после того, как я оказался на разрушенной базе подготовки пилотов, мое сердце еще не разу так отчаянно не колотилось, буквально пытаясь выпрыгнуть из горла, как во время этой короткой пробежки.
Ближайшее из чудовищ, слегка отойдя от обращения взмахнуло лапой в мою сторону, овевая мою враз вспотевшую спину волной воздуха. Я от страха только взвизгнул, придавая себе этим боевым кличем дополнительное ускорение, как по воздуху взлетел вверх по короткой лестнице, хватая резонатор, и нажимая на кнопку, развернулся к противникам.
Преследовало меня лишь одно существо, но и его хватило, чтобы я тут же, не сходя с этого места, начал спешно седеть. Девушка еще не обратилась полностью, поэтому выглядела еще ужаснее, чем ее сформировавшиеся товарки, смесь вампира, оборотня-насекомого и человека, было даже хуже моего отражения в зеркале, по утру, после страшного бодуна. Пасть монстра открылась чуть ли не на полметра, а затем схлопнулась с лязгом медвежьего капкана, причем схлопнулись сразу две усаженные клыками челюсти: верхняя челюсть свободно ходила внутри трансформирующегося черепа, напоминая своим видом, то ли акулу, то ли богомола. Теперь становилось понятно, почему они не испугались моего божьего гнева, я бы тоже попытался пустить новоявленному богу кровь, лишь бы не превращаться в этакое чудовище.
Единственное, что жрицу сейчас украшало — это обнявшие ее тело бледные лучи резонатора.
Я убрал палец с кнопки, тело монстра хрустнуло и опало на пол бесформенной грудой плоти. Я с трудом сохранил давешний обед в желудке от этого вида, но хуже было то, что на негромкий щелчок отреагировали все обратившиеся монстры в комнате, повернув ко мне налитые кровью буркала. Я еще раз пискнул что-то маловразумительное, резвой макакой взвился на вершину каменного трона, откуда в великолепном прыжке перелетел на тело задремавшего Защитника. Отбил себе при этом все, что можно, чуть не перекусил зажатый в зубах резонатор, но едва почувствовал боль, столько адреналина у меня вспрыснулось в кровь, от вида бросившейся ко мне хищной стаи обратившихся чудовищ. Я возблагодарил бога, за то, что тот для людей выбрал в прототипы стаю резвых шимпанзе, заскакал не хуже их вверх по стальному боку Защитника. Монстры, то ли еще не пришли в себя после обращения, то ли в прототипах у них были не те, кто хорошо по деревьям прыгает, но они отстали, забираясь неуклюже, жутко скребя по металлу кривыми когтями.
Я рванулся вверх в последний раз: вот и короб с аккумуляторами. Глянул внутрь и возблагодарил бога еще раз: отдраившие до блеска робота гадские жрицы не вырвали провода, а просто скинули их с клемм. Вопрос откуда они вообще знали, что делать, у меня не возникло. Они километровую пирамиду построили, питающуюся кровью и по их задумке могущую, разрушить не что-нибудь, а целую луну, а тут какие-то паршивые клеммы…
Трясущимися руками я накинул один провод, глянул вниз, шепеляво выругался, вырвал изо рта обслюнявленный резонатор, ткнул им вниз, врубил и, не глядя на свалившийся на пол мешок с требухой и перемолотыми костями, схватил второй провод, накидывая на место, ударом ручки резонатора задвигая защелку, возвращая гиганта к жизни.
— Защитник, спасай, мочи уродов!
— Принято, — рявкнул резко оживший робот, ударом ладони по колену превращая первого противника в кровавое пятно.
Внимание! Добыто энергии крови 2,01%.
Висящий у меня на шее кинжал на миг налился голубоватым холодным светом и тут же потух.
— Трупы отсчитывает, что ли? — Буркнул я, направляя полностью заряженный резонатор на ближайшего ползущего ко мне урода.
Зря я так сделал. Миг и его разорвало, превратив в кровавую кашу, забрызгавшую только что отмытую спину робота и мои ноги, по самые ягодицы.
Внимание! Добыто энергии крови 2,02%.
— Отменить, на хрен, уведомления, показ по приказу!
Взмах резонатором и спина робота стала чище на двух клещей-кровососов. Взмах стальной лапищей: еще минус три. Кровь тонкими ручейками потекла меж камней пола, стекаяь к ложу, где еще пять минут назад лежал я, утекая куда-то под свисающие донизу белоснежные простыни.
Бах, бах, бах!
Я еле удержался на стальном теле, когда оно начало усердно охлопывать себя руками, отправляя монстров к породившим их небесным демонам. Зато комната, наконец, очистилась от их агрессивного присутствия.
— Шкип, бросай все, быстро забирай нас отсюда! Алло! — Я схватил амулет, поднося его ближе к губам, будто это как-то могло помочь делу, — ты слышишь!? Бегом!
Внимание! Ваш корабль проходит процедуру трансформации и станет доступен лишь через 2 часа 13 минут.
— Что?! Да, сука! Вернусь, каждый твой винтик по атомам разберу, — поклялся я сам себе, — воткну резонатор ему в черный вход и не выключу, пока фальцетом не запоет.
Я резко успокоился, перестав вопить, что помогло мне услышать то, что скрывали мои истерические возгласы. Я давно перестал замечать, но при появлении здесь, приказав организовать молебен, все это время слышал мелодичные песнопения, доносившиеся с земли даже сюда, на километровую высоту. Теперь же я слышал только доносящиеся оттуда рык, вой и далекие вопли.
— Сука! Давай за мной!
— Я не сука. — несколько опешил Защитник, — сука — это собака женского рода. Я…
— Да я не тебе! Пошли! Ну? Чего застыл?
— Приказ мне или нет?
— Тебе, железяка тупая, кому еще?!
— Собаке женского пола?
— Нет, блядь, тебе!
— Блядь — это распутная женщина, а я…
— Капец, задолбал уже, заткнись!
— Принято.
— Ну? Чего застыл? Защитник, за мной!
— Принято.
В этот раз робот сработал как надо, устремляясь за мной. Ну как устремляясь: ползя на четвереньках, ибо потолки ему были низковаты, а огромный люк был открыт только над бассейном и кроватью, но и так он вполне успевал за мной, выбивая из каменного пола целые снопы искр, скребя по нему своим двухметровым клинком и диском алмазной циркулярной пилы.
Три десятка быстрых шагов и вот мы стоим на краю площадки, а вниз, в устилающий землю сумрак, уносится бесконечная крутая лестница, с которой до нас доносится далекий вой.
Что-то щелкнуло и на лбу Защитника включился настоящий прожектор, выхватывая и лестницу, и землю вокруг нее широким светлым пятном света.
— Твою-то…
Это все, на что меня хватило, когда я опознал в ожившем ковре у подножия пирамиды и на лестнице тысячи, а вернее десятки тысяч переродившихся уродов, которые все как подорванные шли, ползли и мчались в нашу сторону, и использовали они для этого не только лестницу, но и всю поверхность пирамид, карабкаясь с одного уступа на другой с таким энтузиазмом, будто тут халявный стрип-клуб открыли со знойными доступными красотками. Впрочем, совсем недавно тут так и было, но сейчас-то его нет, и этих уродов сюда тоже никто не звал.
Загудели раскручиваемые стволы пулеметов, пришлось заорать, перекрывая гудение:
— Стоп, стоп, стоп! Снарядов мало! Подпусти поближе! Давай, лучше помоги!
Я метнулся к краю лестницы, где по бокам от нее стояли две огромные чаши, с горящим внутри огнем, навалился на край, но только обжег плечо, не сдвинув ее ни на миллиметр.
Для Защитника это не составило труда: широкое лезвие вбилось под основание, с хрустом выламывая из камня крепежные болты, робот навалился, и чаша, выбивая набат, как гигантский колокол, заскакала вниз, расплескивая по пути фонтаны пламенеющих углей и водопады искр. Чаша летела, ударяясь о ступени, подскакивая и снова ударяясь, все больше набирая скорость, пока не долетела до первых рядов наступающих. В этот раз звук удара оказался менее звонким, но впечатление от этого не стало менее эффектным: на лестницу будто алой краской плеснули, а чаша полетела дальше, отмечая каждое соударение с камнем новыми всплесками алых разводов. И не успела первая из них оказаться на земле и прочертить на ней полосу из раздавленных тел, как вслед за ней полетела вторая, удваивая нанесенный урон. Я обернулся, выискивая глазами, что еще можно скинуть на головы наступающим, но кроме кадушек с пальмами и скульптур вдоль бассейна ничего не обнаружил. К сожалению, как метательные снаряды они оказались не очень: вот одна из скульптур, отчаянно размахивая руками полетела вниз, сметая со своего пути десяток монстров и взорвалась градом осколков, мигом растеряв большую часть своей убойной силы, а за новой скульптурой бежать уже некогда. Вся пирамида уже стала похожа на потревоженный муравейник: ползущие по стенам чудовища были еще далеко, но вот до несущихся по лестнице монстров осталось, дай бог, метров тридцать.