Отпуск
Шрифт:
— Твою мать!
Пришлось хватать ее за ноги и тащить ее за собой назад, в расширение коридора, по которому мы проползли минуту назад.
Свет моего фонарика ударил в стекло шлема Арии высвечивая ее побледневшее лицо и закатившиеся глаза.
— Черт, черт, черт! — Сердце резанула неприятная боль.
Пусть мы знакомы не давно, и первая встреча была так себе, но вроде у нас все начало налаживаться, да к тому же это был вообще единственный живой человек в этой бескрайней равнодушной вселенной, с которым можно было общаться в живую. Человек теплый и мягкий, в отличие от миллиардов километров холодного и безжизненного пространства вокруг нас.
— Не переживай, я не дам тебе умереть… — зло пробормотал я, выдирая из стены тонкий кабель и быстро привязывая болтающиеся руки девушки к телу. После этого осталось засунуть свои ступни ей в подмышки, и теперь, работая паровозиком в этом
Я, шустро перебирая руками понесся вперед, выбирая как можно более открытые пространства, ибо не смотря на привязанные руки, и мой и ее скафандры так и норовили зацепиться за самую даже минимальную преграду и приходилось останавливаться, теряя на освобождение драгоценные секунды. Рывок, рывок, еще рывок. Вот оружейная с вмонтированными в нее Вертиксами, следующее ответвление наша цель. Я перехватил Арию руками, втискиваясь в узкое помещение. Только в этот раз наше присутствие не прошло не замеченным: один из ремонтных роботов, видимо, не слишком довольный судьбой постигшей его собрата, злобно сверкнул на меня алыми буркалами камер и разродился пятком гибких конечностей, заканчивающихся различным инструментарием, начиная от бешено крутящейся циркулярной пилы, до торчащего в мою сторону сварного электрода. Не знаю, как он намеревался его использовать, разве насадить меня на него, как на шампур и зажарить электросваркой… Я не стал проверять это, не стал даже останавливаться, зло ткнул резонатором взбунтовавшейся железяке в мозг и дождавшись громкого хруста, подошел ближе, пинком открывая дверцу, за которой хранились разнообразные расходники. Баллон с кислородом есть, но лишним еще один не будет, но главное не это: гель для заделки мелких пробоин, вот что сейчас нужно, а еще… Я бросил еще один взгляд на начавшее синеть лицо Арии, выругался и ткнул резонатором в жгут проводов на стене. Несколько из них шли внутри гофрированного шланга и отрубленные со второй стороны, были выдернуты из него, разлетаясь во все стороны. Теперь у меня было все, что нужно: кислород, шланг, герметик, было все кроме ножа. Обыкновенный нож или хотя бы острая железка, способная его заменить. Но нет. Тогда придется обойтись тем, что есть: я выхватил из кобуры Арии ее бластер и прижал его к скафандру в месте между ее грудью и животом. Грудь у девушки была впечатляющих размеров, живот же наоборот, втянутый. Там, в этом месте скафандр всего меньше должен был прилегать к телу девушки. Еще один быстрый взгляд на лицо девушки:
— К черту сомнения…
Выстрел! Яркая вспышка. Заряд, пущенный по касательной, пробил скафандр прошел вдоль тела и вышел, в двадцати сантиметрах от входа, обуглив плотную ткань скафандра. Наверняка обожгло и девушку, но это сейчас наименьшая из проблем. И так практически лишенный кислорода воздух вырвался из отверстий в пробитом скафандре, на лету превращаясь в крупинки льда. Теперь все надо сделать быстро: шланг, с насаженным на него баллоном кислорода пропихнуть в одно из отверстий, затем их залить восстанавливающим гелем, включить подачу кислорода. Баллон зашипел, гель, закрывающий отверстия, вспенился на глазах застывая и превращаясь в трудно разрушающийся полимер. Зато кислород через импровизированную трубку продолжал, шипя поступать внутрь скафандра, а лицо девушки стало терять синюшный оттенок.
— Фу-ф-ф, кажется, успел.
Я устало вытер рукавом силовое поле шлема и тихо чертыхнувшись, поднял девушку на руки, вновь выбираясь в спиралевидный коридор. Еще пять минут, и мы вновь оказались в начальном пункте нашего путешествия по этому чертову кораблю:
— Гребаные роботы, — тихо выругался я, глядя на восстановленную задвижку, но выругался я беззлобно — лицо Арии порозовело, она дышала все ровнее, и у нее в карманах пораспихано еще три баллончика с кислородом, а остальные неприятности меня касались очень мало. В очередной раз разрушив заслонку, мы оказались снаружи гигантского корабля, а еще через пять минут запихивались в уже ставший родным бублик. И стоило нам оказаться внутри него, как глаза девушки открылись.
— С добрым утром, — кивнул я ей, — кислород у тебя в карманах, полежи здесь, отдохни, я скоро вернусь. Если вдруг начнется какой-нибудь кипеж, врубай защитное поле. Ясно?
— Ага, но, прежде чем уходить, может развяжешь меня, извращенец? Или ты, проказник, что-то интересное задумал, пока я в отключке валялась?
Глава 17
После того, как Ария вернулась практически с того света, на душе у меня полегчало, но слишком радоваться было еще рано. Не знаю, на сколько хватит найденных баллончиков с кислородом, дай бог на сутки, а дальше все пойдет по новой, да к тому же, и сухпайков у Арии осталось на дне коробки, надолго не хватит, надо как-то отсюда выбираться. Срочно.
Я с трудом выкарабкался из бублика, сделал вид, что присел на его борт перевести дух и оглядеться. За прошедшее время ничего не изменилось: так же тускло светило солнце, вырывая из мглы пояс из крутящихся вокруг него кораблей, все так же поблескивали вдалеке защитные платформы. Не помню, разбирался я раньше в звездах, наверное, должен был бы, все же я свободный рейнджер, хоть может и не в тринадцатом поколении, но чую, что такого тусклого светила я еще не встречал не разу. На него можно было смотреть, даже не используя защитные фильтры в шлеме. Кажется, что сил у него не хватило даже на то, чтобы растопить плавающую на его поверхности кору, и если приглядеться, на ней были видны даже кратеры вулканов, время от времени извергающихся будто на обычной еще только формирующейся планете. Хотя коричневые карлики это вроде и есть планеты, или все же это звезды? Или ни то не другое? Ни хрена не помню.
Горестно вздохнул, махнул рукой и прикрываясь от защитных платформ тушей осмотренного нами гиганта, устремился к следующему кораблю. Микро-дюзы, используемые в моем скафандре для передвижения, были на самом деле миниатюрными, но я не хотел зря рисковать. Вряд ли аппаратура на защитных базах способна отследить столь малые выплески энергии, но лучше перестраховаться, от греха подальше. Поэтому весь разгон я совершил, скрываясь за бортом доминаторского корабля, а когда выбрался из-под его защиты, то уже отключил всё и продолжал двигаться исключительно по инерции. Разгонялся я не сильно, помня, что хоть веса в космосе нет, но масса-то никуда не делась, и при скорости километров в пятьдесят в час, при столкновении меня просто размажет по корпусу корабля. Воспользоваться тормозными возможностями дюз я боялся, так что лучше уж так, потихоньку, помаленьку. Умное управление отправило меня прямо к цели и я, стараясь казаться не более чем пылинкой, крошечным обломком взорвавшегося некогда звездолета, устремился в свой недолгий полет. Призрачный свет багрового солнца, поблескивающие алмазами звезды, и перекрестья орудий сторожевых платформ, направленных вам в переносицу, что еще нужно для небольшого романтического путешествия? Я выплыл из тени корабля, будто во время игры, где по сигналу надо замереть в том положении, в каком ты был на этот момент. Так я и плыл, раскинув руки, с откинутой назад ногой, боясь пошевелиться и даже бросить взгляд на ближайшую защитную платформу.
Меня не видно, меня не видно, не видно…
Я медленно выдохнул и прикрыл глаза, но и там были только чернота и багровые всполохи: черная крепость, возвышающаяся будто скальный утес над бурлящим лавовым озером, бросающим на его бастионы алые и бордовые отблески. Я тоже облачен не в скафандр, а в непонятную хламиду цвета венозной крови, стою, вцепившись руками в каменный парапет, гляжу застывшим взором на лаву и резвящихся в ней гигантских ящеров.
— Бро, ну что делать-то будем?
Оборачиваюсь, глядя на троицу, вольготно развалившуюся за стоящим на террасе столом. Здоровенный мужик, закованный в черненный полный тяжелый доспех; еще один тоже весь в черном, только худощавый и невысокий, чистящий ногти таким же черным изогнутым кинжалом; третий, вообще если не смотреть на него прямо, начинал растворяться в окружающем пространстве, сливаясь с окружающим.
Я глубоко вдохнул и тут же закашлялся от сернистых испарений исходящих от горящей долины.
— Твою мать… как долина расширилась, здесь стало совершенно невозможно дышать. Надо на хрен продавать этот замок.
— Продавать? — Удивленно прогудел гигант, — ты же сам с ним, как с писаной торбой носился, все деньги на него спускал, развивая и улучшая.
— Доулучшался, блин, дышать невозможно, с другой стороны есть у меня на примете один неплохой замок, в экологически чистом местечке, если у меня получится вернуться в этот мир, а не получится… не получится, нам всем деньги пригодятся, а за этот замок заплатят и заплатят много.
— И что, у тебя уже есть уже покупатель на этот замок?
— Есть. Он, правда, об этом еще не знает, но, так как он недавно лишился своего замка, то я думаю, он с удовольствием ухватится за эту возможность.
— Потерял замок? Ты, случаем, не про Боя говоришь? С ума сошел?
— Не сошел, про него и говорю.
Я не увидел, что произошло дальше, но по ощущениям походило на то, что гигант, не говоря не слова, вломил мне прямой в нос, закованной в латную перчатку рукой, отправляя у нокаут.