Отравитель
Шрифт:
Именно поэтому утром он снова отправился в офис компании, где еще более мрачный Крастуев готовил списки на сокращение. Дронго попросил разрешения занять кабинет Ашрафи и усевшись за столом, позвонил Вейдеманису.
– Тебе нужно срочно лететь в Баку, – предложил он Эдгару, – я дам тебе номера моих друзей, чтобы через них ты узнал, кто такой этот Кэрил.
– Я думал, ты сам полетишь, – предположил Вейдеманис.
– Нет, это сейчас просто невозможно. Мне нужно остаться здесь, чтобы разоблачить наконец неизвестного нам «отравителя». Возможно, он более опасный человек, чем мы это себе представляем. Возьми билет на дневной рейс, кажется, он уходит
– Ты считаешь, что такая связь может быть у египетского бизнесмена с английским консулом? – понял Эдгар.
– Они могут использовать представителя семьи Ашрафи для внедрения не только в Египет, но и в Иран, – напомнил Дронго, – не забывай, что у этой семьи осталось много родственников на родине, которые могут понадобиться английской или американской разведке.
– Ты же сам утверждал, что это не похоже на почерк спецслужб.
– И сейчас говорю, но, возможно, я ошибался, и им нужно было убрать Ашрафи именно таким «тихим» способом. Не знаю. Но лететь тебе нужно обязательно. И прямо сегодня.
Он положил трубку. В кабинет вошел Муса Халил. После вчерашнего разговора он действительно изменил отношение к Дронго. Стал более терпимым и лояльным. Его даже не удивило, что на этот раз Дронго оказался за столом вице-президента.
– Что у вас нового? – уточнил адвокат. – Я слышал, что вчера вы были у следователя Федосеева.
– Откуда вы знаете? – спросил Дронго. – Я же никому об этом не говорил.
– Об этом знает вся наша компания. По-моему, об этом уже знает даже достопочтимый Аббас Ашрафи. Вчера вы были у следователя, и после вашего разговора он выпустил из тюрьмы нашего водителя Голованова. Он даже встретился с ним и сказал, что своим освобождением Петр Голованов обязан именно вам. Водитель приехал домой и сразу позвонил Крастуеву. Тот рассказал обо всем мне. Тауфик тоже звонил мне и сказал, что вчера вы беседовали с Варварой Константиновной и несколько раз спускались к дежурному охраннику. Из этого я сделал вывод, что вы сумели найти настоящего убийцу и поэтому следователь решил отпустить Голованова.
– Я пока не нашел убийцу. Но я сумел примерно вычислить, каким образом действовал убийца, и доказал, что водитель не мог быть причастен к этому преступлению. Следователь оказался умным человеком, он принял мои доводы и решил освободить Голованова.
– Он взял с него подписку о невыезде, – сообщил Муса Халил, значит, вы сумели узнать, каким образом был отравлен Вилаят Ашрафи? Его все-таки отравили на выставке в «Крокус экспо»?
– Нет. Яд был таким сильнодействующим, что он бы просто не доехал до дома, если бы его отравили на выставке. Нет, нет. Эксперты были правы. Этот яд действует в течение нескольких минут. Просто он отравился, не приняв этот яд, а соприкоснувшись с ним. Через поры своего пальца на руке, и поэтому действие яда оказалось не столь стремительным. Но он умер минут через пять или шесть. Возможно, даже раньше.
– Кто дал ему этот яд? – почему-то шепотом спросил Муса Халил.
– Ему никто его не давал. Убийца намазал кнопку восемнадцатого этажа этим ядом, когда Ашрафи приехал домой. Убийца заранее знал, что он поднимется один, и на
– Кабину лифта проверяли. Там ничего не было, – возразил адвокат.
– Они проверяли уже после убийства Ашрафи, – напомнил Дронго, – а убийца успел войти в кабину раньше и стер все следы своего преступления. Но в щель между кнопками попало какое-то количество засохшего яда. Когда приезжали люди, они нажимали кнопки, не соприкасаясь с ядом. Но через неделю там оказалась собака, которая лизнула эту панель. И капелька засохшего яда оказалась у нее на языке. Она умерла этим же вечером. Вчера, по моему предложению, ее должны были эксгумировать и проверить на предмет совпадения ядов, от которых она умерла. Сейчас я жду результатов экспертизы.
– Кто это сделал? – гневно спросил Муса Халил.
– Если бы я знал, то, возможно, уже сегодня убийца был бы арестован. Но я не знаю, кто это сделал.
– Это мог быть кто-то из соседей, – разумно предположил адвокат, – ведь этот человек должен был дважды войти в кабину лифта и незаметно все сделать. Кроме того, он должен был знать, что на восемнадцатом этаже никто не живет.
– Браво! – кивнул Дронго. – Вот что значит юридическое образование и рациональное мышление. Вы абсолютно правы, мой уважаемый коллега. Это был кто-то из соседей, кого мы просто пока не знаем.
– Странно, – сказал Муса Халил, – зачем соседу понадобилось убивать нашего вице-президента.
– Вы знали, что господин Ашрафи имел контакты с английским консулом в Баку?
– Что вы такое говорите?! – всплеснул руками адвокат. – Откуда вы об этом узнали? Это провокация, направленная против семьи Ашрафи.
– К сожалению, нет. Они говорили по-английски, разговор был на повышенных тонах, и Вилаят Ашрафи ругался. Затем он перезвонил своему старшему брату. И я собираюсь сегодня звонить президенту вашей компании, чтобы узнать, о чем именно они говорили.
– Не нужно звонить, – мрачно попросил Муса Халил, – и вообще забудьте об этом контакте. Так будет лучше для всех. Кстати, откуда вы об этом узнали? Каким образом вы смогли узнать, что Вилаят Ашрафи сначала ругался с этим англичанином, а затем перезвонил своему старшему брату? Или это тоже ваше предположение?
– Нет, не предположение. В тот момент в его квартире находились две дамы из заведения Лауры Манкузо, которые слышали этот разговор. Они назвали мне примерное время и содержание разговора, обе понимали английский. Оставалось уточнить в их заведении, когда они встречались с погибшим, и выяснить через Баку, кому принадлежал телефон звонившего. Все просто...
– Это не совсем просто, – выдохнул Муса Халил, – но в интересах дела и как адвокат семьи Ашрафи я прошу вас нигде и никогда не упоминать этого факта в процессе своих расследований. Или вы уже успели сообщить об этом следователю Федосееву? – с явной тревогой уточнил он.
– Не успел. Я не совсем понимаю, почему вы так волнуетесь. В чем дело? Что происходит? И почему я не должен об этом нигде говорить. Можете вы мне объясните? Значит, вы знали о возможных контактах между этим английским консулом и вашим вице-президентом компании. Знали и ничего мне не сообщали. А это ведь меняет все наше расследование. И теперь искать мы с вами должны не убийцу-одиночку, пусть даже самого талантливого, а сотрудника специальной службы ее величества.