Отражение
Шрифт:
— Я ошибся! — уже не в силах сдерживаться, я подбежал к ней и прижал к стене. — Но ты тоже хороша! Почему ты молчала!? — лучшая защита это нападение.
— Я не молчала! Я говорила что я не Марго! — еще один удар по сердцу.
Я прижал ее к стене своим телом. Проклиная себя и сдерживая одновременно так хотелось ее сейчас поцеловать.
— Да. Прости. Ты права. Но я бы все равно не поверил тебе…Ты ее копия… Отражение… — я безумно провел ладонями по ее лицу. — У вас даже родинки одинаковые… — большой палец прошелся по краю подбородка где нее и Марго тоже была родинка.
— Отпустите
— Тише. Тише. Не плач малышка. Все будет хорошо! — я притянул ее к себе и обнял, самонадеянный глупец.
— Все будет хорошо, когда вы меня отпустите! Я сделаю аборт и вернусь в свою квартиру! — вырвавшись плевалась в меня этими фразами словно ядом.
Сейчас бессмысленно что то говорить. Нужно убеждать не словами а действиями.
— Я не дам тебе убить моего ребенка! Дима! — в кабинет зашел Дима который все это время стоял за дверью и наверняка все слышал. — Закрой ее и поесть ей принеси. — я выдохнул когда Дима унес ее.
Воспоминания о моих действиях смешались с мыслями о том как все исправить и о том как в этом разобраться. Такая идентичность не может быть совпадением. Я всегда думал что даже у близнецов бывают различия. Тешил себя слабой надеждой что Ника поймет меня и простит мне мою ошибку. Сейчас же было больно осознавать что ни я ни ребенок что она носит под сердцем не вызывают у нее иных чувств кроме омерзения. Из мыслей меня вырвало новое потрясение.
— Артур! Она вены вскрыла! — вбежал в кабинет запыхавшийся Игорь что следил за камерами слежения.
— Что!? Чем она могла их вскрыть!? Свирепея моментально кинулся в ее комнату! Меня охватила паника. Я долго не мог вставить ключ в замочную скважину и уже был готов выбивать двери. — Сука блядь! — я выругался спустив напряжение и ключ наконец то попал куда нужно и дверь наконец открылась.
Я бросился в ванну.
— Пиздец! Бдлядь что же ты натворила!? — буквально взвыл я вытаскивая ее из горяченной воды. Картина страшная и страшная рана на руке что я увидел когда вытащил Нику, которая была еще в сознании и значит есть шанс спасти хотя бы ее. На спасение ребенка я уже не надеялся.
Игорь дал свой брючный ремень и я перетянул ей руку чтоб остановить кровь которая заливала полы. Перемотал рану полотенцем и укутав ее в плед мы помчались в больницу. За рулем был Слава. Он не переставая матерился и ни как не мог успокоится давя педаль газа до упора и сигналя встречным машинам чтоб побыстрее пропустили. Я сидел с Никой на руках на заднем. Она смотрела мне в глаза словно не живая. Пустые глаза, словно стеклянные.
Артур.
— Я бы положил ее в психиатрию, не будь она беременна. — буднично сказал врач, который занимался спасением Ники. — Вам придется круглосуточно за ней следить, она действительно не хочет жить. В первые вижу чтоб так резали вены, а практика у меня ого какая. — он поднял глаза к потолку имея в виду явно не один десяток лет работы в больнице.
— Вы думаете что она повторит попытку? — глупый вопрос на который я и так знал ответ.
— Думаю что да. Восемьдесят процентов спасенных, в итоге доводят дело до конца.
— Ясно! Спасибо! Я ее забираю. —
Я пошел в палату где лежала Ника, под непрестанным наблюдением Славы. Она не спала. Разглядывала перебинтованную от запястья до локтя руку.
— Мы едем домой. — Слава хотел взять Нику на руки но я его опередил. — Иди машину заводи.
Подхватил ее аккуратно, стараясь не тревожить раненую руку. Она сначала напряглась, но сил у нее совсем не было и она сдалась прильнув головой к моему плечу.
В машине уложил ее на заднее и сам сев рядом положил ее голову себе на колени, осторожно придерживая раненную руку.
— С ребенком точно все в порядке? — спросил Слава, когда мы ехали домой.
— Да. А что? — как то очень странно было слышать от него этот вопрос и вообще он вел себя очень странно.
— Просто. Мы же тоже все переживаем. Чай не чужие. — пожал он плечами и прибавил скорости.
Дома нас встретил Дима.
— Я все убрал. Нож овощной стащила с кухни когда я ее воду пить водил. — виновато признался он, раньше бы я его просто прибил, но сейчас я ни как не мог винить кого то когда сам был так виноват.
— Ясно. — я прошел мимо Димы и направился с Никой в другое крыло дома.
Она уснула. Ну и хорошо подумал я укладывая ее в свою постель.
Ника.
Побег на тот свет не удался. Полный провал. Мало того что во мне так и рос нежеланный плод, ко всему прочему теперь еще по венам текла Артуровская кровь, которую мне переливали в больнице, на прямую из за сильной потери крови. Ну и вишенка на торте… меня поселили в его комнате и теперь возле меня всегда терся надзиратель. И если Димино присутствие я еще могла выносить, то когда его сменял Артур, меня бросало в жар и в буквальном смысле поднималась температура. Благо следил он за мной в основном по ночам когда я уже засыпала.
Мне постоянно было плохо и я не могла ни чего есть и даже таблетки от токсикоза мне не помогали. Я была уверенна что это все психологическое. Я не хотела этого ребенка и вообще воспринимала его как что то чужеродное и мой организм пытался хоть как то от него избавиться, не принимая еду. И возможно у него бы вышло, но каждый день мне теперь ставили капельницы с какими то витаминами, которые поддерживали не только этот плод но и меня саму. Удивительно но я даже не похудела не смотря на постоянный токсикоз и не возможность нормально есть.
— Родишь ребенка и будешь сразу же свободна. — заявил Артур на мою истерику, когда я проснулась после неудачной попытки самоубийства в его постели и требовала меня отпустить.
Я смерилась. Выхода другого не было и возможности сбежать тоже и пришлось выступать в ненавистной роли инкубатора.
Но был и плюс. С этого дня я могла гулять и передвигаться по дому. Естественно при постоянном наблюдении. Дима ходил за мной как хвост. По дому гулять особо не хотелось. Единственным приятным местом в нем была кухня, но туда мне было не зайти, тут же подкатывала волна токсикоза. Все время дня я старалась проводить или на улице или в библиотеке, возвращаясь в спальню лишь ночью спать, так прошли три недели.