Отродье Идола
Шрифт:
– Ссет оставил царство смертных, залетев в вулкан, - сказал он ей, - в одну из Вершин Пламени в Чульте. Я узнал это из твоих собственных воспоминаний в Соборе Изумрудной чешуи.
Зелия зашипела от смеха.
– И ты им поверил?
– усмехнулась она. Потом насмешливая улыбка пропала с её губ.
– Такова официальная версия, - объяснила она, - которую жрецы рассказывают мирянам. Сами жрецы знают, что Ссет покинул этот план бытия сквозь дверь, а не через извергающийся вулкан. Но проблема в том, что никто не помнит, где расположена дверь — только тот факт, что она находится где-то на
Зелия сделала паузу, чтобы покачать головой, как будто разочаровавшись в Сибил. Затем её глаза блеснули.
– Используя Змеиный Круг, можно открыть дверь в Смарагд и спасти Кэррелл.
– Есть только одна проблема, - отозвался Арвин.
– Мне известно лишь о половине Круга — она у Пакала. И я не знаю, где он.
– Ты найдёшь его, - сказала Зелия.
– Может быть, - парировал Арвин, - но что потом?
– Вторая половина по-прежнему будет у Дметрио Экстаминоса.
– Где он, я тоже не знаю.
– Я знаю, - ответила Зелия.
– Его разум в последнее время был затуманен слишком большим количеством оссры, но по-прежнему функционирует.
Она указала на шрам на лбу Арвина.
– Когда ты получишь от дварфа первую половину, используй камень для связи со мной. Я скажу тебе, где находится Дметрио — и дверь, ведущая в Смарагд. Вместе с Дметрио вы сможете открыть её.
Арвин помешкал. Он знал, что не может доверять Зелии, но что, если Змеиный Круг действительно поможет ему спасти Кэррелл? Другой надежды у него не было. Он уцепился за неё, пускай это и было больно.
Он встретил взгляд Зелии.
– Ты знаешь, что я попробую забрать половину Дметрио и сам открыть дверь.
– Да, - с блеском в глазах ответила Зелия.
– Тогда почему готова довериться мне?
– Не готова, - прошипела она, - но если ты не выполнишь в точности мои указания, я скажу марилиту, что его судьба больше не связана с Кэррелл. Когда демон поймает её — а он её поймает — Кэррелл умрёт... как и твои дети.
Арвин почувствовал, как от лица отхлынула кровь. Следовало этого ожидать. Зелия всегда заботилась о том, чтобы у неё было, чем на него надавить — и сама Кэррелл вручила Зелии нужное ей оружие.
– Мне нужно кольцо Кэррелл, - наконец сказал он.
Зелия бросила ему кольцо — небрежно, как будто кольцо ничего для неё не стоило. Арвин поймал его и крепко сжал в ладони. Он посмотрел на Зелию.
– А тебе в этом какая выгода?
– Вечная благодарность госпожи Дедианы Экстаминос, - ответила она.
– За то, что её сын, а не Сибил, отправится на Смарагд, освободит Ссета и получит от бога награду за свою службу.
Арвин испустил долгий, медленный вздох. Дметрио тоже хотел стать аватаром Ссета? Уже год Арвин боролся против одной юань-ти, которая хотела стать богом, и Зелия предлагала обьединить силы с другим — с тем, кто так небрежно использовал, а потом бросил женщину, беременную его ребёнком, тем, кто пользовался поддержкой самого страшного из врагов Арвина.
Арвин потёр виски. Он собирался сыграть в
– Ну?
– спросила она.
Он закрыл глаза и пожал плечами. Зелия по-прежнему управляла его судьбой, так же уверенно, как если бы посадила в него семя. Ей нравилось наблюдать за его страданиями.
– Я сделаю это, - прошептал он.
– Ради Кэррелл и наших детей.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
– Странная рана, - заметила она.
Арвин просто кивнул.
– Можете вылечить?
Жрица была молодой светловолосой женщиной, которая могла быть красивой, если бы не глубокие морщины на лбу — цена за принятие чужих страданий. Она ответила собственным кивком.
– Плачущий бог чувствует твою боль, сын мой, - произнесла она.
Она была одета в пепельно-серую рубаху, штаны и такой же серый головной убор, а к груди был приколот символ Ильматера — пара скованных рук.
Арвин хорошо помнил этот символ из своего детства. Отрубленные руки — они всегда казались ему таковыми — и другие символы мученичества украшали аббатство. Жрецов-мучеников Ильматера изображали во всей красе: усеянных чумными язвами, разрываемых на части волками или покрытых кровоточащими ранами. Мученики всегда смотрели в сторону Шуррока — дикого царства холмов, ливней, воющих ветров и диких зверей, места обитания Ильматера. В этом домене все его преданные последователи получали свою награду: вечные страдания.
Арвин мог пойти к целителю гильдии, но тогда пришлось бы отвечать на неудобные вопросы. Гильдия не одобряла «работы на стороне». Но в Часовне Исцеления, которая заботилась о людях Хлондета, всего лишь просили бросить пару монет — сколько мог позволить себе проситель — в деревянный ящик для пожертвований.
Предрассветный час только заканчивался, и на улицах за стенами часовни было тихо. Исцеления искал только Арвин. Но с наступлением рассвета каменные скамьи часовни наполнятся просителями.
Жрица прошептала молитву — Арвин знал её наизусть, хоть целительные молитвы в аббатстве и использовались нечасто; жрецы считали, что страдания закаляют дух. Раны на его пальцах медленно заросли. Священница коснулась его рта и ушей, и боль от каждой раны угасла. Закончив, она взяла в ладони его левую руку и коснулась обрубленного мизинца.
– Это, - сказала она, чуть приподнимая его руку, - слишком старая рана, чтобы я могла её исцелить. Здесь необходимо касание Боленосца.
– Ничего страшного, - отозвался Арвин. Он совсем не хотел встречаться с кем-то из старших жрецов. Единственная причина, почему он обратился в часовню — здесь работали самые молодые клирики ордена, мужчины и женщины, которые были недостаточно старыми, чтобы разворошить неприятные воспоминания Арвина.
– Я привык.