Отступник
Шрифт:
– Откуда я знал? — растерялся наследник. — Я ничего такого не видел. Кто знал, что у них бомбы есть?
Царь оттолкнул Артура, осмотрел исподлобья местность. Нужно было срочно принимать решение. Если они сейчас остановятся надолго, то потеряют время, что только на руку дикарям. К тому же обескураженным бойцам отряда надо было немедленно поставить какую-то задачу с победоносным результатом, чтобы укрепить пошатнувшийся боевой дух. Но теперь появилась проблема: двое раненых. Кодекс не позволял оставлять товарищей на поле боя, и приходилось отвлекать еще двух человек от непосредственной главной цели.
– Слушай мою команду, — правитель указал на ближайшую из
Сорок минут спустя поредевшая и слегка деморализованная армия царя Антона продолжила продвижение к Запретной зоне. Теперь, получив от противника неожиданный и жестокий урок, отряд продвигался гораздо медленнее, внимательнее проверяя дорогу на предмет растяжек, на каждом повороте ожидая засаду или еще какой-нибудь неприятный сюрприз. Ирина шла в центре авангардного отряда, и ее чувства работали на пределе. Ощущения от мелких животных она отметала сразу же, но достаточно крупные звери врезались в сознание отчетливыми тускло-светящимися пятнами. Вот красно-коричневое мерцание на краю восприятия — гигантский птеродактиль, парящий над их головами. Сейчас он летел достаточно низко для того, чтобы девушка смогла поймать импульсы крылатого монстра своим внутренним радаром. Где-то сбоку, на заводской территории, мимо которой сейчас проходил отряд, копошилось нечто слабо уловимое, бледно-серое. Какие-то гигантские черви. Ирина была почему-то уверена, что они не опасны, ибо неплотоядны. А вот впереди поблескивали желтым сиянием дикие собаки. Много собак. И сквозь них будто пробивалось оранжеватое свечение другого существа. Человек... или нет... там только псы...
– Стойте! — громко шепнула брюнетка.
Четверка окружающих ее воинов мгновенно подчинилась.
– В чем дело? — Антон подошел к видящей.
– Там, — Ирина потерла начинающие ныть виски, — много собак... и я не уверена... может... еще кто-то есть... слишком много собак... они забивают...
– Сканируй вни-ма-тель-ней! — в голосе царя прорезывались стальные нотки.
– Мне нужен отдых, — взмолилась брюнетка. — Хотя бы полчаса... не могу больше...
– Ладно, — прорычал Антон, — иди к замыкающим. Даю тебе пятнадцать минут.
Теперь отряд продвигался по шоссе с разбитым асфальтом, параллельно железнодорожным путям. С обеих сторон дорогу зажимали заросли высокого и густого кустарника, пестревшего цветами, а вознесшиеся к небу тополя бросали темные полосы тени.
Правитель со «Стечкиным» наизготовку шел во второй линии авангарда.
«Неплохое место для засады, когда преимущество огнестрельного оружия не столь очевидно, — думал Анатолий, продвигаясь следом за царем. — Нужно как можно быстрее преодолеть этот опасный участок и выйти на улицу Ленина. Она шире и дает простор для маневра. Там у дикарей уже не будет никаких шансов... или почти никаких».
Вот впереди показались собаки. Заметив солдат, они застыли в нерешительных позах, принюхиваясь и оценивая нежданную добычу. Наконец, сообразив, что такое большое число людей им не по зубам, стая сорвалась с места, заливаясь недовольным хриплым лаем.
Дальше сквозь листву маячил железнодорожный переезд. Он был пуст, и разросшиеся кроны деревьев в некоторых местах смыкались над ним, образуя причудливо вырезанную живую арку. Вокруг царила мертвая тишина. Оставалось пройти мимо проржавевших шлагбаумов, а там уже будет относительно открытая и неплохо простреливаемая местность. Нога одного из солдат ступила на рельсы,
– Отставить! — выкрикнул Антон и щелкнул затвором.
Правитель остался на дороге один. Вглядываясь в листву, он был напряжен до предела, готовясь среагировать на малейшее движение.
– Попробуй еще раз, — обращаясь к невидимому противнику, полушепотом проговорил бывший капитан. — И это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни.
Просить неизвестного снайпера долго не пришлось — стрела просвистела рядом с ухом Антона, который, отклонившись корпусом, резко вскинул руку и выстрелил. Послышался короткий вскрик, хруст ломающихся веток, а потом глухой звук падения. Правитель бросился в чащобу. Вскоре он вынырнул из кустов с юнцом, которого тащил за шкирку. Ноги паренька безвольно волочились по земле, оставляя кровавый след.
– Скоро сдохнет, сучонок, — констатировал царь. — Бедренная артерия прострелена.
Побледневший Илья шевелил бескровными губами, невидящий взор мальчишки был устремлен куда-то вверх, казалось, он не замечал окруживших его врагов, а разговаривал с кем-то далеким и нездешним.
– Где остальные дикари? — грозно спросил Антон.
Но юнец не обратил никакого внимания на вопрос. Тогда царь с силой тряхнул умирающего.
– Где чертовы мутанты?! Отвечай!
Вдруг узкие зрачки паренька стали округляться, на мгновение взгляд сделался осознанным, он посмотрел на своего убийцу так, как обычно смотрел на всех — с болезненной пытливостью.
– Я слышу тебя, — промолвил Илья, улыбаясь, — но не слушаю.
Сразу же после этих слов, зрачки нуклеара сузились до невероятно тонких полосок, и он потерял сознание.
– Черт! — с досады правитель двинул паренька по лицу.
На Илью этот удар не произвел никакого впечатления, он продолжал беззвучно шевелить губами и наклонившись совсем низко к лицу паренька Антон разобрал слова:
– Саша, братик, я не смотрю, но я вижу тебя... вижу, братик... вижу...
К царю подошел Алфераки.
– Что с ним делать? — спросил начальник гвардии.
Антон хотел сказать что-нибудь вроде: «Оставьте его, сам сдохнет», но у правителя вдруг возникло опасение, что дикари могут оказаться чрезвычайно живучими, поэтому он отдал приказ:
– Добить и бросить. Собаки тоже жрать хотят!
Каур лежала на крыше длинного многоэтажного дома и наблюдала за улицей через прицел автомата. Над ее головой и плечами Олег заботливо соорудил небольшой домик из картонной коробки, чтобы свет разгорающегося дня не помешал прицелиться. Сверху дорога казалась широкой серой полосой, обрамленной густыми кронами деревьев. Мулатка терпеливо ждала противника. У нее был всего один выстрел, а потом надо было как можно быстрее сбежать по лестнице и покинуть дом. Прикрывать ее отход вызвались Олег и вождь.
Прошлые две ночи и весь день девушка только тем и занималась, что практиковалась в стрельбе одиночными, а также собирала и разбирала автомат. Валерий Кислов не ошибся, Каур действительно оказалась прирожденным стрелком, и два рожка драгоценных патронов не были растрачены впустую. Она попадала в мишень с невероятных расстояний, так что Олег только таращился и качал головой, с восхищением признавая, что за столь короткий срок ученица превзошла учителей. После недолгого совещания вождь и шаман решили, что право решающего выстрела будет отдано нуклеарке.