Отсюда и в вечность
Шрифт:
— Что, если написать дальше: «Во вторник я в город поеду», — предложил Слейд.
— «В отеле побуду денек», — добавил Кларк.
Радостное возбуждение охватило теперь всех. Казалось, электрические искры срывались с парней и перелетали с одного на другого.
— «Работу потом я добуду», — предложил Прю следующую строку.
— «А пока… веселись, паренек», — закончил Анди, не прерывая игры на гитаре.
— А здесь опять припев, — весело сказал Слейд. — «Денег больше, чем хочу, и за все я заплачу». — И тут же записал эти слова.
— «В среду в барах меня принимают, — продолжал Прю. — В самом лучшем отеле я сплю».
— «Китаянка вино наливает. Обнимая, мне шепчет:
— «Денег больше, чем хочу, и за все я заплачу», — весело пропел Анди под собственный аккомпанемент.
— Подождите, подождите, — закричал Слейд. — Дайте же мне записать. Вы уж слишком быстро начали придумывать.
Они подождали, пока Слейд торопливо записывал. Потом так же быстро, удивленно посматривая друг на друга, не веря самим себе, что это так легко, сложили еще два четверостишия, и Слейд снова взмолился, чтобы сделать перерыв, пока он запишет придуманное.
— Дайте же мне записать! — радостно кричал он. — Вот, — сказал он через несколько секунд, — давайте теперь я прочту. Слушайте, что получается…
— Ну ладно, давай читай, — самодовольно разрешил Прю, нервно, до хруста сжимая пальцы обеих рук.
Анди продолжал тихо, как бы для самого себя, наигрывать мелодию. Кларк поднялся на ноги и нетерпеливо начал ходить около него взад и вперед.
— О’кей! — сказал Слейд. — Ну вот, слушайте: «Блюз сверхсрочника»…
— Эй! Подожди минутку, — перебил его Кларк, устремив взгляд куда-то вниз, по направлению к лагерю. — По-моему, сюда кто-то идет… Смотрите…
Все повернулись и посмотрели вниз. В густой темноте, в том месте, где от дороги отходила тропинка, ведущая к железнодорожной насыпи, мелькали яркие лучи нескольких карманных фонарей. Один из них отделился и поплыл по тропинке в их сторону.
— Это, наверное, Вири Рассел, — заметил Анди. — Идет за мной, пора возвращаться на этот проклятый командный пункт.
— Вот черт! — озабоченно воскликнул Кларк. — Что же мы, так и не закончим песенку?
— Вы можете закончить ее и без меня, — сказал Анди с огорчением. — А завтра покажете мне.
— О нет, — возразил Прю, — мы вместе начали сочинять ее, вместе должны и закончить. Вири может и подождать немного.
Анди поморщился:
— Нет. Вири-то, конечно, и подождал бы, но вот лейтенант ждать не будет.
— Да брось ты, — сказал Прю раздраженно, нахмурив брови. — Ты же знаешь, как они собираются. Минут тридцать слоняются без дела, прежде чем уехать. Давай, — торопливо сказал он Слейду, — читан, что написано.
— О’кей, — сказал Слейд. — Значит, так: «Блюз сверхсрочника»… — Он держал записную книжку и включенный фонарик у самого лица. Потом неожиданно уронил книжку и с негодованием шлепнул себя ладонью по шее. — Москиты, — сказал он виновато. — Прошу прощения.
— Ну чего же ты, — поторопил его Прю. — Давай я буду держать фонарь. Читай скорее, а то мы не успеем закончить.
— О’ коп. Значит, «Блюл о сверхсрочной службе». — Слейд обвел всех торжествующим взглядом и еще раз сказал: — «Блюз сверхсрочника»…
В понедельник меня рассчитали, И я больше теперь не солдат, И все деньги, которые дали, У меня по карманам шуршат. Денег больше, чем хочу, И за все я заплачу. Во вторник я в город поеду, В отеле побуду денек, Работу потом я добуду, А пока… веселись, паренек.— Бот это да! — воскликнул Слейд с ликованием. — Пусть кто-нибудь попробует сказать, что плохо! Очень здорово! Давайте дальше.
Прю нервно хрустел пальцами.
— «А в субботу попал за решетку…» — предложил он следующую строку. — Что же дальше? — спросил он в раздумье, пока Слейд записывал эти слова.
— Эй! — прервал его Кларк. — Это совсем не Вири!
Все снова повернулись в сторону приближавшегося огонька и внимательно присмотрелись. Это был не Вири Рассел. Анди в одно мгновение бросил бутылку — почти пустую теперь — вниз, на другую сторону насыпи. Слейд направил луч своего фонарика на приближавшуюся фигуру. В луче света на плече идущего блеснули два золотых прямоугольника. Растерявшийся Слейд бросил вопросительный взгляд на Прю.
— Смирно! — громко скомандовал Прю.
— Какого черта вы торчите здесь в такой час? — спросил лейтенант Калпеппер.
— Играем на гитарах, сэр, — ответил Прю.
Лейтенант подошел к ним ближе.
— А зачем вам понадобилось включать фонарь?
— Чтобы записать некоторые ноты, сэр, — ответил Прю.
Остальные трое смотрели на него, как на своего адвоката.
Прю понял, что ни о каком окончании блюза сегодня не может быть и речи.
— По всему лагерю зажигали фонари, сэр, — оправдывался Прю. — Мы зажгли фонарь всего на несколько минут. Вряд ли это что-нибудь изменило.
— Вы слишком много знаете, Прюитт, — с насмешкой сказал лейтенант Калпеппер. — Вам предписано находиться здесь в условиях, приближенных к боевым, включая и повсеместное соблюдение полного затемнения.
— Слушаюсь, сэр, — сказал Прю.
— Фонари внизу включали лица, проверявшие несение караульной службы, — сказал лейтенант Калпеппер. — Они включают их только для того, чтобы проверить часовых на постах.
— Ясно, сэр, — сказал Прю.
— А они будут пользоваться фонарями для проверки постов в военное время? — неожиданно спросил дрогнувшим голосом Слейд.
Лейтенант Калпеппер презрительно посмотрел на него, повернув только голову.
— Когда вы обращаетесь к офицеру, солдат, — сказал он поучительным тоном, — то или в начале, или в конце вопроса полагается говорить «сэр».
— Слушаюсь, сэр, — сказал Слейд.
— Кто этот солдат? — спросил лейтенант. — Мне казалось, что я знаю всех солдат в роте.
— Рядовой Слейд, сэр, — доложил Слейд. — Из семнадцатой группы обслуживания военно-воздушной базы на аэродроме Хиккем, сэр.
— А что вы здесь делаете?