Оттенки изумрудных глаз
Шрифт:
— Неужели? — язвительно бросил Локи, усмехаясь. Я сглотнула, немигающим взглядом, полным надежды, смотря на Бальдра.
— Рассказывай, — уверенно кивнул мне он. Изумрудные глаза моментально впились в меня, словно хотели прожечь насквозь. Я прочистила горло, вновь собираясь с мыслями, которые разлетелись по разным уголкам сознания, перепуганные трикстером. Сосредоточиться было крайне трудно, особенно когда бог обмана вновь уничтожил границы моего личного пространства.
— Вы бы выпустили меня одну. А сами держались где-нибудь рядом наготове. Если на меня попытаются напасть, вы тут же заметите и засечете
Локи сжал кулаки.
— Нет. Если твое сознание снова прочистят, ты убьешь себя любым подручным средством. А мой клинок поспособствует этому, — сухо отрезал он, буравя меня практически черным взглядом. Я сглотнула. Внутри меня все стремительно затоплялось бессильной яростью. Мне хотелось протянуть руки и хорошенько потрясти трикстера, чтобы выбить из него согласие.
— Ты же будешь рядом, — безэмоциональным тоном возразила я, собираясь скрестить руки на груди, однако одну мою ладонь перехватили длинные пальцы. Я резко выдохнула. Сердце подскочило к горлу, увеличивая темп биения в тысячу раз. Сознание против воли начинало туманиться. Я опустила глаза, наблюдая, как Локи обвивает мое запястье. Дыхание участилось. Он это специально?
— Я не успею спасти тебя. Поэтому нет. Никогда. Ни за что. Ты поняла? — четко и ясно проговорил бог лжи, притягивая меня ближе. Я запрокинула голову, с вызовом встречая холодный изумрудный взгляд. Злость снова вздрогнула во мне, рассеивая туман, образовавшийся в голове от его прикосновения. Я дернула рукой, требуя, чтобы Локи отпустил меня.
— Перестань вести себя, как маленький ребенок! — воскликнула я, злобно нахмурившись. Бог коварства поудобнее перехватил мое запястье, которое я почти сумела высвободить, и навис надо мной, как коршун над добычей.
— Я — маленький ребенок? — вкрадчивым тоном уточнил он, заставив мое сердце пропустить удар. Я замерла, оглушенная его голосом. — Твои идеи неразумны и глупы! Ты добровольно идешь навстречу смерти. Так наивна, похуже грудного младенца.
Я фыркнула, никак не воспринимая его слова.
— Грудной младенец не знает такого понятия, как наивность.
— Можно наложить заклинание на клинок. Он рассыпется в пыль, если Джен возьмет его в руки с намерением убить себя.
Локи резко отпустил меня и отошел назад, обращая взгляд, наполненный злостью, на Бальдра. Я шумно выдохнула через приоткрытый рот, пряча руку за спину в защитном жесте. На случай, если меня надумают поймать снова.
— Бальдр, ты понимаешь, на что мы ее обрекаем? На счету будет каждая секунда. Если с ней что-то случится… — начал было трикстер, но я его перебила.
— Все будет в порядке. Правда, Локи. Мы уничтожим нашего врага. И я буду жива, — уверенно проговорила я, слабо улыбаясь.
— Джен, — сквозь зубы выдохнул трикстер, снова подходя ко мне. Его пальцы коснулись моих, медленно переплетаясь с ними в замок. Я вздрогнула, смотря в изумрудные глаза. В них светился страх, смешиваемый с гневом.
— Однажды я чуть не потерял тебя. Дважды, — медленно проговорил
— Дважды? Мне казалось, что только…
— Каждый день без тебя я считал потерей.
Меня будто ударили гигантским шаром. Я не могла пошевелиться. Не могла ответить ни слова. Я лишь открыла и закрыла рот, не зная, что еще и сказать на такое.
Наверное, мне потребовалась целая минута, чтобы совладать с собою. Я медленно мотнула головой, стараясь собраться с мыслями.
— Пожалуйста. Локи. Доверься мне. Я же тебе доверяю, — умоляюще сказала я, сильнее стискивая пальцы, которые находились в крепкой хватке Локи. Трикстер, изучая меня пытливым взглядом, поджал губы так, что они превратились в тонкую красную полоску.
— Недавно ты сетовала на это. Так яростно, — припомнил мне он голосом, в котором сквозили ноты печали. Я натужно сглотнула. Мои коленки начинали трястись, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. — Откажись от этой идеи. Она погубит тебя.
— Нет, — тем не менее, твердо стояла на своем я. — Это единственный шанс избавиться от опасности раз и навсегда.
Бог коварства тяжело вздохнул, понимая, что я останусь непреклонна.
— Ладно.
Его ладонь, сжимающая мою руку, слегка раскрылась. Я замерла, оглушенная тем, что он сказал. Он согласился?
Я неверяще взглянула на него.
Локи осторожно вложил клинок в мои пальцы. Я вздрогнула от ощущения холодного металла на своей коже. Бог лжи отпустил мою руку, наблюдая, как я несмело перехватываю рукоять клинка поудобнее и прячу его в специальный карман, прикрепленный к поясу. Покончив с этим, я благодарно посмотрела на напряженного трикстера. Он вдруг поднял руку и коснулся моей щеки. Один его палец скользнул к виску. Его ладонь такая холодная… По моей коже пробежались мурашки. Я рвано выдохнула, сосредотачиваясь на его невероятно приятном прикосновении.
— Начнем?
Я не спеша брела по узкой дорожке, разрисованной прерывистыми тенями, которые отбрасывали деревья, растущие рядом. Солнце взошло несколько часов назад, но уже было довольно-таки жарко. Однако медлила я не из-за этого.
Дрожь в коленях едва удавалось скрывать. Напряжение натянулось тугими струнами во всем теле. Движения были скованными и медленными из-за страха, что так не вовремя явился и густым черным облаком сейчас мощно ширился внутри. Сердце билось в груди, как подстреленная птица. Я постоянно вытирала влажные ладони о брюки. Несмотря на испытываемые сейчас чувства, я не отступала. Уже было поздно.
Сейчас где-то рядом за мной движутся Локи и Бальдр. Они слишком умело спрятались. Как бы я ни пыталась их разглядеть вокруг себя, все было тщетно. От этого складывалось впечатление, что я совсем одна. Это чувство окончательно убивало во мне уверенность. С каждым шагом я все больше чувствовала опасность. Несмотря на солнечную и непринужденную обстановку вокруг, мирных жителей и смелых животных, я никак не могла расслабиться.
Локи ведь не даст меня в обиду. Не даст. Он рядом.
Так я успокаивала себя, пока шла вперед. Напряжение жутко выматывало. Я не знала, сколько уже прошла, но местность перестала узнаваться. Вокруг раскинулись новые дома, лужайки и дорожки. Казалось, изменился весь пейзаж.