Отважный герой, нежные поцелуи
Шрифт:
– Я борюсь за то, что мне нужно, если вы это имеете в виду. Не важно, какой ценой мне это дается, – быстро добавила она, вспомнив о Доминике Тренте, лежащем на полу в луже крови, после того как ей пришлось ударить его подсвечником. Сказав это, Кэтлин увидела, что Маркиз потрусил прочь, к дому работников. Теперь здесь только она, Уэйд и лунный свет, слабый, как волшебная дымка. – Что, как я полагаю, ставит нас по разные стороны линии огня, – с вызовом закончила Кэтлин.
Она хотела пройти мимо него, но он схватил ее за руку и остановил.
– Так быть
Она вдруг очень живо вспомнила несчастный голос Алека Бэллентри: «Мне вовсе не хочется возвращать вам свое слово, но теперь я не могу жениться на вас, Кэтлин. Это совершенно невозможно…
Человек слова. Больше она в такие вещи не верит. Ледяным голосом Кэтлин проговорила:
– Вы передумаете, когда настаивать будет не в ваших интересах.
– Нет. Не передумаю. – Он говорил спокойно, но очень уверенно. – Так что вы напрасно теряете время, пытаясь справиться со мной. Лучше бы вы согласились с условиями завещания и попытались…
– У меня есть сестра, мистер Баркли, одиннадцатилетняя сестра. – Она ощутила какие-то токи там, где он прикасался к ее руке, отодвинулась и быстро продолжала: – Теперь за ее воспитание ответственна я. Вероятно, вам неизвестно, но наши родители, – она намеренно подчеркнула последнее слово, чтобы он понял, что она не считает Риза своим родителем ни в коей мере, – наши родители недавно умерли, и теперь сестра полностью на моем попечении.
Судя по выражению лица, это его поразило.
– Я слышал что-то такое – несчастный случай на море, – но я ничего не знал насчет вашей сестры, – резко сказал он.
– Вы вообще ничего не знаете ни о моей жизни, ни обо мне, мистер Баркли. Вам только кажется, что вы знаете.
– Я знаю, что когда ваш отец – Риз – послал за вами, вы повернулись к нему спиной.
– Его письмо пришло в тот же день, когда я получила сообщение о гибели матери и отчима! – с жаром воскликнула Кэтлин. – Я не могла тогда к нему приехать, даже если бы захотела!
Вид у него был ошеломленный. На мгновение воцарилась тишина, слышалось только, как квакают лягушки на берегу ручья и как взволнованно дышит Кэтлин.
– Теперь я пойду в дом. Когда рассветет, я побеседую с работниками – увидим, все ли они согласятся с моими предложениями, – бросила она Уэйду. – А потом я хочу просмотреть с вами счетные книги, все до единой. Я нашла три ошибки в подсчетах за февраль. Вы ошиблись на целых двадцать семь центов.
Уэйд прищурился.
– Это невозможно. Каждую страницу счетов я проверяю дважды. Там нет ошибок.
– Не возражаете, если мы заключим пари? Его глаза остро блеснули в лунном свете.
– Конечно. Сколько?
– Сколько чего?
– На какую сумму?
Кэтлин задумалась. У нее в ридикюле оставалось всего двенадцать долларов и сорок семь центов. Как ни была Кэтлин уверена в своей правоте, она не могла рискнуть ни единым пенни из этой суммы.
– Деньги так надоедают, – высокомерно сказала она. – Давайте спорить на что-нибудь поинтереснее.
– Ах, вот как? А что для вас интереснее, чем деньги? – Вопрос был задан ироничным тоном, и в глазах Уэйда читался насмешливый вызов, но Кэтлин поймала его именно на том, на чем хотела поймать.
– Если я права, вы немедленно покупаете мою долю, – заявила она.
Он шагнул ближе, и ленивая ухмылка изогнула уголки его губ.
– Не-ет. Простите, принцесса, но это условие завещания вне обсуждения.
– Тогда… – Она глубоко вздохнула. – Если я права, вы тут же выдаете мне мое пособие за два месяца.
Этой суммы, наверное, хватит, чтобы заплатить все долги за обучение Бекки, ее стол и комнату и послать ей немного карманных денег, а может быть, еще останется немного для слуг, уволенных без выплаты жалованья.
Уэйд удивился, с какой это стати наследница, которая только что получила огромное состояние на востоке, так заинтересована в деньгах.
– Ладно, договорились, – согласился он. От него не укрылось, как мило она улыбнулась, взволнованная возможностью выигрыша. В лунном свете она казалась восхитительной, нежной, милой и соблазнительной, словно фея цветов. – Что получу я, если ошиблись вы?
– Обещаю не увольнять никого из ваших работников. – Она холодно кивнула. – Это справедливо.
Уэйд хотел было сказать ей, что ни в коем случае не позволит ей уволить кого бы то ни было – на ранчо нужен каждый работник. Это были тщательно подобранные люди, хорошо сработавшиеся, как спортивная команда, каждый человек обладал особыми умениями, что делало его незаменимым. Но у нее был такой довольный вид, когда она это произнесла, что он забыл о споре и внезапно обнаружил, что стоит прямо перед ней, положив руки на ее талию.
– Может, не будем впутывать сюда работников? Лучше, если это будет только между вами и мной.
– Вами… и мной? – Голова у Кэтлин вдруг закружилась. От его прикосновения она ощутила какую-то непонятную слабость во всем теле и была не в состоянии сосредоточиться на споре. – Не понимаю… о чем мы можем… держать пари между… собой?
– Считаю, мы могли бы что-нибудь придумать. – Уэйд вряд ли понимал, что говорит. Он погрузился в эти бездонные зеленые глаза, потерял контроль над чувствами, осязая ее тело. На этот раз белокурые волосы Кэтлин не были зачесаны кверху, а свободно падали на плечи. Ему хотелось погладить их, узнать, такие же ли они мягкие на ощупь, как кажутся. А ее губы…
– Можно поспорить на поцелуй. – Уэйд не знал, откуда взялись эти слова, такие неожиданные в его устах, – они просто сами собой сорвались с его языка. Наверное, потому, что он смотрел на ее губы.
По телу девушки пробежала дрожь, и он заметил это, поскольку по-прежнему держал ладони на ее талии.
– Мы… разумеется, мы не можем сделать этого! Испугавшись, Кэтлин хотела было отодвинуться, но Уэйд обвил ее стан рукой и не дал ей уйти. Другой рукой он взял ее за подбородок.
– Ну же, не нужно кокетничать со мной, принцесса. Я просто пошутил.