Отведи удар
Шрифт:
– Какова политическая ориентация «Блейд»?
– Наш редактор ориентируется на местные власти. Вы, наверное, заметили, что мы почти не пишем о политике. Давайте лучше допьем коктейли и переберемся в кафе, пока местные таланты еще не съели все самое вкусное.
В кафе я взял в руки меню и спросил Мариан:
– Что будем есть?
– Так, – деловито начала девушка. – Вы не хотите рубленую солонину. Я не беру цыплячьи ножки, потому что цыплят они получили в среду. Есть пирог с телятиной, но это остатки с четверга. Ростбиф сравнительно
– Печеная картошка, хорошо сдобренная маслом, прекрасно заменит все остальное. Как это получилось, что вы пошли со мной ужинать?
Ее глаза округлились.
– Но вы же меня пригласили!
– Как это я догадался вас пригласить?
– А как вы думаете?
– Наверное, потому, что вы об этом заговорили.
– Я заговорила?
– Не прямо. Вы заговорили об этом после того, как человек, который хотел у меня что-то выпытать, шепнул вам за перегородкой, что вам стоило бы со мной поужинать.
Ее глаза стали еще больше, и она сказала:
– Ох, бабушка, какие у тебя большие уши!
– Он хочет, чтобы вы у меня что-то выпытали. И мне он намекнул, что расскажет все, что меня интересует, в обмен на мою информацию.
– В самом деле?
– Вы это знаете не хуже меня.
– К сожалению, я не умею читать мысли.
Подошла официантка и приняла наш заказ. Я заметил, что Мариан осматривает зал.
– Волнуетесь? – спросил я.
– О чем?
– Что Чарли увидит, как вы ужинаете со мной, прежде чем вы успеете предупредить его, что это только деловое задание, которое дал вам босс.
– Какой еще Чарли?
– Жених.
– Чей жених?
– Ваш.
– Не знаю я никакого Чарли.
– Конечно. Но я и не рассчитываю, что вы мне о нем расскажете, поэтому будем называть его Чарли. Это сэкономит время и упростит разговор.
– Понятно, – сказала она. – Нет, Чарли меня не беспокоит, он очень великодушный и терпимый парень.
– Значит, стрельбы не будет?
– Нет, Чарли уже почти полгода ни в кого не стрелял. А в последний раз он всего лишь ранил обидчика в плечо. Тот и шести недель не пролежал в больнице.
– Поразительная сдержанность! А я побаивался, что Чарли – парень горячий.
– О, нет! Он очень спокойный и любит животных.
– Чем он занимается? – спросил я. – Я имею в виду, где работает.
– Он работает здесь.
– Хоть не в гостинице?
– Нет-нет, я имею в виду, что он работает в городе.
– Ему здесь нравится?
Веселье в глазах девушки погасло.
– Да, – ответила она, втыкая вилку в ростбиф.
– Я рад за него.
Пару минут мы оба молчали.
В кафе было довольно много народу. Я не ожидал, что кафе при гостинице пользуется такой популярностью. Похоже, что здесь собирались в основном завсегдатаи. Некоторые из них проявляли явный интерес к Мариан Дантон и ее спутнику. Было ясно, что девушку здесь хорошо знают. Я задал ей еще несколько вопросов о городе и получил короткие, точные ответы. Мариан больше не пыталась подшучивать надо мной. Настроение у нее явно испортилось. Я пытался понять, не стал ли причиной этого кто-то из тех, кто только что пришел в кафе. Если так, то можно было заподозрить двух пожилых мужчин, всецело поглощенных едой и своей беседой, или небольшую семью, по виду автотуристов, – пожилого мужчину с лысой головой и выцветшими серыми глазами, с которым сидели коренастая женщина, девочка лет девяти и мальчик лет семи.
После десерта я предложил Мариан сигарету. Мы закурили, и я протянул ей список имен, которые выписал из газеты.
– Кто из этих людей живет сейчас в Оуквью?
Она несколько минут рассматривала список, а потом неохотно сказала:
– А вы действительно хорошо соображаете.
Я молча смотрел на нее, ожидая ответа.
Помолчав, Мариан сказала:
– Здесь пятнадцать имен. Из них в городе остались только четверо или пятеро.
– А куда девались остальные?
– Они переехали вслед за железнодорожными мастерскими. Когда здесь жил доктор Линтиг, эти люди входили в компанию «золотой молодежи». Я знала кое-кого из них. Когда дела пошли плохо, почти все разъехались. А в 1929 году у нас был еще один кризис, когда закрылась консервная фабрика.
– Вы знакомы с теми, кто остался в городе?
– Да.
– Как мне их найти?
– Отыщите имена в телефонной книге.
– А вы не можете их назвать?
– Могу. Но будет лучше, если вы получите информацию из телефонной книги.
– Понятно. – Я сложил список и сунул в карман.
Начался довольно нудный фильм, который я к тому же видел раньше. Я предложил уйти, и Мариан согласилась. По тому, как охотно она встала, я понял, что она тоже видела эту картину. Мы заказали мороженое, а потом я снова достал список.
– Может, вы все-таки покажете мне, кто из этих людей остался в городе? Просто чтобы меньше трепать телефонную книгу.
Она немного подумала, потом взяла список и подчеркнула четыре фамилии.
– Это остроумный способ розыска, – сказала она. – Но я не думаю, что он вам поможет. Вряд ли кто-нибудь в городе знает, где она находится.
– Почему вы так думаете?
– Вы же знаете, что ее не нашли, даже когда это дело было в центре внимания.
– Но это было еще до кризиса, – ответил я. – С тех пор многие вещи привлекали внимание.
Она, казалось, хотела еще что-то сказать, но промолчала.
– Сделайте одолжение, – попросил я. – Подскажите.
– Вы же мне не подсказываете.
– Если я найду миссис Линтиг, это может оказаться очень выгодно для нее. Возможно, она получит в наследство большое состояние.
– А потом еще выиграет на скачках, – рассмеялась Мариан.
Я ухмыльнулся.
– Вы можете мне объяснить, почему такая суета вокруг миссис Линтиг?
– Не знаю, – ответил я с самым равнодушным видом.