Отвергнутая невеста. (не)нужная жена

Юраш Кристина

– Интересно, а что с ней будет?
– спросила я.

– Ну, либо она выйдет замуж еще раз. Но сомневаюсь, что ее возьмут. Либо останется при ком-то из замужних сестер. Примерно на уровне экономки. Будет старой и вредной тетушкой Мэйбл.

– Нда, незавидная судьба, - вздохнула я, возвращаясь в дом.

На пороге лежал букет сухих цветов.

– Его здесь не было!
– встревожилась я.
– Неужели призрак?

Сердце гулко забилось, а я вжалась в мужа.

– Простите, - послышался сиплый голос.
–

Я не хотел вас напугать…

Я увидела, как из кустов выходит… мертвец в старой потертой одежде.

– Меня зовут Джордан Льюис… - произнес покойник, глядя на нас пустой глазницей.
– Извините, что не сразу. Пока крышку сдвинул, пока кости собрал… Пока букет приличный нашел… Представляете, на кладбище нет ни одного приличного букета. Совсем о нас забыли. И я пришел вас поздравить с бракосочетанием. Вы тогда сказали, что я - ваш лучший друг. И… при жизни у меня не было друзей… Я был не очень хорошим человеком, так скажем… Но мне было очень приятно, что вы меня так назвали… Можно, я к вам буду приходить…

– Может, лучше мы к вам?
– спросили мы хором.

– Ну, как хотите… Мне очень одиноко!
– заметил Джордан Льюис.
– Меня прокляли, поэтому покоя я все равно не найду…. Но вы не забывайте меня, приходите… Всегда буду рад вас видеть…

Эпилог.

– Мама!
– послышался голос из сада. А следом второй.
– Мама! А он меня обижает!

Мы слышали, как по коридору бегут маленькие ножки. И бегут сюда! В открытое окно дышали розы. Я не знаю, как жила без этого нежного и прекрасного запаха. Я уже тоскую по ним зимой и радуюсь, когда они расцветают весной... Ведь для меня они стали символом. Символом этого дома, символом любви и символом счастья.

На столе лежало распечатанное письмо от Бэтани, которая рассказывала о том, что они поселились в маленьком домике, и сделали огород. Они очень благодарили за деньги, которые я им выделила в качестве приданного. По вечерам она слушает рассказы о том, что видел некогда Бесподобный Барнс в своих странствиях. И в конце письма благодарит меня за то, что я помогла ей принять верное решение. Сама бы она никогда не осмелилась.

– Так, не надо ругаться!
– произнесла я, видя двух очаровательных сыновей - наследников фамильного поместья и трепателей родительских нервов.
– Давайте разбираться, что случилось!

– Он сжульничал!
– обиженно произнес младший, тыча пальцем на старшего.
– У него в рукаве лежал туз! И он выпал!

– Как неприлично! Тренируйся лучше!
– заметила я.
– Мама показывала, как это правильно делается!

– А ты что? Не жульничал? Ты магию использовал и превратил восьмерку в козырь!
– нажаловался старший.
– Думаешь, я не видел? Ты сразу в отбой положил. А я проверил!

– И ты учись, -заметил муж, пока я вздыхала.
– Ваша бабушка отлично умела играть в карты.

Пришлось признать

истину. Это - семья заядлых картежников. Теперь, главное, чтобы удачливых. Я уже и прятала карты, но их безошибочно находили. Я проводила воспитательные беседы, но ни в какую. На меня смотрели мне кивали, но все равно поступали по- своему. Так что я решила, раз такое дело, то лучше, чтобы они учились играть с детства. Так надежней. Единственное, что радовало, так это то, что в карты им везло. Недавно они обыграли маму. И вот-вот обыграют папу. Видимо, талант достался от бабушки! И это радует. Детки не пропадут.

Про Акселя я ничего не слышала. Розен немного остыл и даже начал тревожиться, но я надеюсь, у него все в порядке. Может, и он однажды найдет свою истинную любовь, ведь не зря богиня выбрала именно его.

К Джордану Льюису мы ходим довольно часто. Это намного лучше, чем он к нам. Уведеть его вечером - отдельное удовольствие. Особенно, когда он решает сделать сюрприз и выпрыгнуть из кустов с букетом. Может, он при жизни был не самым приятным человеком, но после смерти довольно милый и предупредительный. Всегда дарит цветы на все праздники. Мы тоже ему приносим цветы. Так сказать, играем на опережение.

– Мам! А почему у тебя на шее висит вилка?
– спросил младший, забираясь ко мне на колени. Он дергал меня за украшение, а я дала ему рассмотреть свидетельницу моего брака, а потом заправила в корсет.

– Это - фамильная реликвия. Однажды я передам его по -наследству, - улыбнулась я, глядя на свой талисман в золотой оправе. Вы бы видели глаза бедного ювелира, когда мы принесли ему вилку и потребовали увековечить ее. Но со своей работой он справился, так что согнутая об мужа вилка в золотой оправе и инкрустированная бриллиантами теперь украшает мою шею.

– Где чай?
– требовательно произнес Розен, глядя на дверь.
– Он что там? Сдох?!

Пока дети скакали по комнате, забыв о ссоре, я думала, как сложится судьба у них. Будут ли они дружны или же наоборот. Я всячески старалась подчеркивать достоинства каждого, и, надеюсь, что не допустила ошибки в воспитании.

Дверь открылась, а я увидела фигуру в черном плаще и маске, которая несла нам чай. Муж усмехнулся и повернул кольцо вокруг пальца.

– Сколько с-с-сахара?
– спросил тихий шипящий шепот.

– Две ложки, - кивнула я, вспоминая, как однажды бежала, сломя голову по коридору, испугавшись до дрожи.

– Как с-с-скажете, - сипло и тихо выдохнул призрак.

Сначала он не хотел делать чай. И уверял, что он- не слуга. Но потом мы отдали его детям. После двух часов, он сказал, что готов даже мыть полы в нашем доме, только не отдавать его снова на растерзание двум юным драконам.

Насколько я слышала, Кэтрин так и не вышла замуж. И переехала жить к своей младшей сестре, которая вышла замуж за герцога. И теперь живет с ними в их поместье в качестве экономки и служанки.