Ответ Империи
Шрифт:
— Странно.
— Почему странно? — удивилась Вика.
— Если у него была доза, зачем он сюда лез? Или он за час еще кого грабанул, купил у кого-то дозу, ширнулся и отдал концы под кустом?
— Откуда вы знаете, что под кустом? Тоже читали?
— Я не знаю, я овраг знаю, там везде кусты.
— Ну и что? Может, он в бытовку сунулся уже под этим делом, когда ничего не соображал. А потом еще накатил.
— Может. Кто их разберет, этих нариков.
— А вам звонили в отдел. Женщина, — многозначительно добавила Вика.
— Неужели? В наше время
— Не всегда. Например, если не по работе и из автомата. АОН определил автомат у общаги строительного техникума. Где кольцо "тройки".
— Интересно. Может, из родственников кто паспорт подвез?
— Не знаю. Ничего не просила передать, сказала, еще позвонит.
— …Ему позвонили где-то сразу после обеда. Он узнал голос Инги.
— Здравствуй. Что, у тебя там из-за отсутствия какие-то неприятности?
— Никаких неприятностей. Обычное дело, торчок сигнализацию нарушил.
— Какой торчок?
— Ну обколотый или обкуренный… Я-то откуда знаю?
— Ты так спокойно говоришь? Наркоманы уже свободно по городу по ночам шастают, они же что угодно могут сделать?
— Этот уже ничего не сделает, он коньки отбросил.
— Что? Тебя плохо слышно, говори яснее!
— Ну помер он, уже на сайте… на ресурсе МВД появилось.
— Что?.. — неожиданно резко воскликнула она. — Ладно, хорошо хоть у тебя спокойно. Кстати, ты в курсе, что сегодня в Художественном последний день выставки Дятьковского хрусталя?
— Обожаю хрусталь. Сходим после работы, перед закрытием?
— Да, сегодня я свободна. Жду в шесть у входа. Пока!
Так, с кольцом "тройки" все ясно, рассудил Виктор. Как раз рядом вход в Художественный. Инга не воспользовалась мобилой. Почему? Возможно, операторы еще дорогие, дороже таксофонов.
Вторая половина дня принесла с собой тревогу. Вернулся из командировки некто Росинов — он ездил в Киев по поводу рамочного соглашения со "Светочем". Дело шло к слиянию фирм, что обещало выход на крупные заказы союзных агенств и расширению "Коннекта". Все было бы хорошо, но помимо этого Росинов принес весть, что в поездах начали ни с того, ни с сего проверять паспорта; ничего внятного по этому поводу, кроме туманных намеков на обострение международной обстановки, не объясняли. Чтобы не дергаться и не выдавать себя, Виктор полностью ушел в работу.
В отличие от хакеров, о постановщиках не пишут романов, тем более фантастических, хотя работа постановщика не в пример интереснее и увлекательнее. Если отвлечься от киношных мифов, хакер просто сидит за компом и азартно занимается очень нудной работой; возможно, только непонятность этой работы окружающим создает вокруг хакеров загадочный ореол. Постановщик же работает с людьми и погружается в глубину их отношений, как сценарист сериала и агент разведки в одном лице. То-есть, ему вначале, надо, как агенту, погрузиться в глубину моря житейского в лице отдельно взятой бизнес-структуры и понять действующие в ней
— Виктор Сергеевич! Опять тут тот же клиент вас хочет… Который с белой сборкой. Мозинцев.
Иван Анатольевич нервно перерывал коробку с дискетами.
— Жалоба, что ли?
— Нет, говорит, еще что-то обнаружил, хочет, чтобы посмотрели. Вообще как он, как клиент? Скандальный?
— Нет… не похоже. Вообще он произвел впечатление человека, которому приятно иногда сорить деньгами.
— Может быть. Я тут по бордам пошарился. Любит ходить в рестораны, покупать и продавать антиквариат, живопись, машину имеет, но почти не ездит почему-то, заводит деловые знакомства, вообще человек с большими связями, и, хотя сам ничем не руководит, может помочь. Сейчас, конечно, дефицита нет, но иногда надо чего-нибудь такое…
— Ясно. Посредник по услугам, "ты-мне, я-тебе". Он никому тут никакую комбинацию не предлагал? Может, он хочет что-то провернуть по кооперативу и ищет гастролера?
— Только сейчас нарисовался. Хотя… ну, в общем, смотрите там. Бухгалтеру я уже сказал насчет дневной. Так что до завтра, завтра у нас зал работы с клиентами работает, я тоже буду в течении дня. Паспорт еще не прислали?
— Ну вот я надеюсь, на следующей неделе…
— Хорошо… А, ну вот же драйвер к вильнюсской "Сонар". Успеха!
Вечернее небо было уже затянула серым шатром облаков; наиболее нахальные из них, мохнатые и лиловые, проползали между небом и антеннами, грозя споткнуться и пролить струи дождя. Тем не менее, было тепло. На бульваре Гагарина все так же весело лопались каштановые ежики; Виктор уже стал привыкать к архитектурным различиям между реальностями, и на углу Дома Политпроса ему уже стало казаться, что он никуда и не перемещался.
У Мозинцева уже горела люстра; казалось, хозяин квартиры не хочет смотреть на это унылое небо и специально пораньше закрыл занавески.
— А-а, проходите, проходите. На улице там дождь не идет?
— Нет, тепло. Так что там опять с вашим?
— Знаете, не загружается. Пищит.
Виктор снял с системного блока монитор и, приподняв крышку, осмотрел монтаж: память была вставлена не до конца.
— Скажите, — спросил он Мозинцева, поправляя планку, — вы внутри там ничего не делали? Или кто-то еще?
— Пылесосил. Пыли там много.
— Понимаете, там надо аккуратно, может, даже лучше кисточкой мягкой смахнуть…
Он водрузил все на место и включил: на мониторе пошло привычное тестирование памяти.
— Вот! А я уж испугался. Слушайте, вы для меня все время так много делаете…
— Да ничего, эта наша работа.
— Я понял, как вас отблагодарить. Знаете, я вам сделаю паспорт.
— Какой паспорт?
— Какой-какой? Обыкновенный, советский, какой еще. С заграничным как-нибудь сами, если надо.
— Простите, не понял, — Виктор вытер внезапно вспотевший лоб, — а зачем мне два паспорта?