Ответный удар
Шрифт:
— Вы утверждаете, будто мы не сможем силой заставить вас подчиниться, — сказал Золрааг. — Я не верю, но вы так говорите. Давайте, подумаем… есть ли в вашем языке слово, обозначающее перебор вариантов с целью оценить то, что не совсем понятно?
— Вам нужно слово «предположим», — ответил Анелевич.
— Предположим. Спасибо. В таком случае, давайте предположим, что ваше заявление истинно. Как же тогда мы должны управлять вами, евреями, и одновременно добиваться того, чтобы вы выполняли наши требования?
— Жаль, что вы не спросили до того, как мы оказались по разные стороны баррикады, — ответил Анелевич. — Я думаю, разумнее всего не заставлять нас делать то, что причинит вред остальному человечеству.
— Даже немцам? — удивился Золрааг.
Глава еврейского сопротивления поджал губы. Да, в уме Золраагу не откажешь. То, что нацисты сделали с евреями в Польше — да и по всей Европе — требовало отмщения. Но если евреи станут сотрудничать с ящерами и выступят против немцев, они никогда не смогут сказать им «нет», когда речь зайдет о других народах. Именно эта дилемма заставила Мойше Русси сначала прятаться, а потом спасаться бегством.
— Вам не следует использовать нас в пропагандистских целях. — Анелевич знал, что не ответил на прямо поставленный вопрос, но он не мог заставить себя сказать «да» или «нет». — Не важно, каким будет исход вашей войны — принесет он вам победу или поражение — весь мир нас возненавидит.
— А почем нас должна волновать реакция тосевитов? — спросил Золрааг.
Проблема заключалась в том, что в его вопросе звучало, скорее, любопытство, чем желание отомстить.
— Потому что только так вы получите возможность править здесь спокойно, — вздохнув, ответил Анелевич. — Если из-за вас евреев будут ненавидеть, мы станем ненавидеть вас.
— Вы получили определенные привилегии, потому что помогли нам в войне против немцев, — напомнил ему Золрааг. — По нашим представлениям вы продемонстрировали неблагодарность. Угрозы не заставят нас облегчить вашу жизнь в дальнейшем Вы можете идти, герр Анелевич.
— Как прикажете, недосягаемый господин, — холодно ответил Анелевич.
«Вот теперь жди неприятностей», — подумал он, выходя из кабинета правителя.
Анелевич сумел убедить Золраага в том, что ему следует повременить с разоружением евреев Точнее, он так думал
Ему удалось найти надежное убежище для Русси Теперь, пожалуй, придется искать для себя.
Глава VII
— Как бы я хотела оказаться в Денвере, — сказала Барбара.
— И я тоже, — проговорил Сэм Иджер, помогая ей выбраться из фургона. — От погоды все равно никуда не денешься. — Поздние метели и снегопады задержали их на въезде в Колорадо. — А Форт-Коллинз симпатичное местечко.
Линкольн-Парк, в котором остановилось несколько фургонов Металлургической лаборатории, поражал своими контрастами. В центре площади стояла маленькая бревенчатая хижина — первое строение, возведенное на берегу реки Пудр. Огромное серое здание из песчаника, в котором размещалась Публичная библиотека Карнеги являлось демонстрацией того, как далеко по дороге прогресса ушел городок всего за восемьдесят лет.
— Нет, я не это имела в виду, — сказала Барбара и, взяв Сэма за руку, отвела его от фургона.
Он оглянулся на Ристина и Ульхасса, убедился в том, что военнопленные никуда не денутся, и зашагал вслед за ней.
Барбара подвела Сэма к пню, где их никто не мог слышать.
— Что случилось? — спросил он, снова оглядываясь на ящеров.
Они даже головы из фургона не высовывали, оставаясь на своих соломенных подстилках, где было немного теплее. Сэм не сомневался ни секунды, что они ни за что не решатся сейчас куда-нибудь сбежать, но чувство долга заставляло его за ними приглядывать.
— Ты помнишь ночь после нашей свадьбы? — задала Барбара неожиданный вопрос.
— Хм-м-м? Вряд ли я ее когда-нибудь забуду. — Счастливая улыбка расцвела на лице Сэма.
— Ты помнишь, чего мы не делали в ту ночь? — совершенно серьезно спросила Барбара.
— Ну, мы много чего неделали в ту ночь. Мы… — Иджер замолчал, заметив на лице Барбары беспокойство и смущенную улыбку. Он сразу все понял и медленно проговорил: — Мы не пользовались презервативом.
— Именно, — сказала Барбара. — Я думала, что это будет безопасно, но даже если и нет… Она снова улыбнулась, немного неуверенно. — У меня должно было начаться неделю назад. Ничего не началось, а мой организм, как правило, работает как часы. Так что, мне кажется, я жду ребенка, Сэм.
В нормальной ситуации он вскричал бы: «Как здорово!», но время сейчас было страшное, да и поженились они совсем недавно. Иджер знал, что она не хотела иметь детей — пока. Он прислонил винтовку к пню и крепко обнял Барбару. Они простояли так несколько минут, а потом он сказал:
— Ничего, мы о нем позаботимся, и все будет хорошо.
— Я боюсь, — призналась Барбара. — Сейчас трудно с докторами и медикаментами, да и, вообще, идет война…
— Говорят, Денвер очень приличное место, — попытался успокоить ее Сэм. — Все будет хорошо, милая, — повторил он.
«Господи, сделай так, чтобы все действительно было хорошо», — обратился он к Богу, который в последнее время, кажется, слегка оглох и ослеп.
— Надеюсь, родится девочка, — неожиданно сказал он.