Ответственность религии и науки в современном мире
Шрифт:
Одной из проблем, возникающих при соотнесении выгод и рисков, является проблема принятия решения о том, какие выгоды и риски следует принимать во внимание. Здесь концепция соразмерности, взятая из христианской традиции, учитывает влияние исследования на мир, в котором мы живем, на людей, другие живые существа, на хрупкие экосистемы нашего мира и т. п.
Зачастую те, кто вовлечен в процесс исследования, сами не получают от них ощутимой прибыли. Смысл исследования может состоять в том, что полученное в результате знание позволит получить существенные выгоды в будущем. Однако концепция соразмерности предполагает, что прибыль от исследования не должна быть слишком отдалена от тех, кто в него вовлечен. Например, испытание лекарственных средств на людях
Аналогично концепция соразмерности предполагает, что воздействие на субъектов исследования должно соизмеряться с предполагаемой целью. Например, причинение чрезмерной боли живому существу при испытании косметики может считаться несоизмеримым.
Мы можем пойти дальше. Теория Справедливой Войны использовала концепцию соразмерности для обсуждения воздействия военных действий на гражданских лиц. Аналогия при проведении научного исследования – это влияние на тех, кто не принимает непосредственное участие в исследованиях, но испытывает их воздействие. Например, люди, которые проживают в районе распространения ядовитых паров, высвобождаемых в ходе процесса исследования, явно испытывают воздействие исследования, но могут не иметь к нему никакого другого отношения. Концепция соразмерности должна настаивать не только на том, чтобы учитывались их интересы, но также и на том, чтобы воздействие на них было включено в оценку прибылей и рисков от исследования.
Вот несколько примеров того, как концепция соразмерности может обогатить дискуссию о прибылях и рисках научного исследования. Они показывают, что, учитывая множество аспектов этой концепции, содержащихся в теории Справедливой Войны, мы можем выдвинуть важные вопросы о проведении научного исследования.
Многое из того, что было сказано выше, можно отнести и к вопросам разработок. Концепция законности ставит такой вопрос: кто санкционирует эту разработку? Это затем ведет к вопросам об ответственности
и подотчетности. Здесь, даже больше чем в исследовательской сфере, есть множество трудных вопросов о степени ответственности за использование продукта. Тем не менее эти вопросы дают основу для обсуждения таких проблем.
Концепция намерения концентрирует внимание на том, почему что-то разрабатывается. Нужно ли нам это? Здесь концепция приводит к важному вопросу об использовании ресурсов, а также к вопросам, касающимся коммерческой деятельности и современного маркетинга.
Вопросы, касающиеся прибылей и рисков, вытекающие из концепции соразмерности, в сфере разработок столь же важны, как и при научных исследованиях. Например, мы можем использовать ядерную энергию, но следует ли нам делать это? Говорится о значительной выгоде в настоящем, но при этом общепризнанно, что ядерная энергия несет с собой значительный риск, который будет сохраняться в течение столетий. Здесь концепция соразмерности концентрирует внимание как на соотнесении прибылей и рисков, так и на том, кто при этом испытывает воздействие, – теперь и в будущем.
Таким образом, мы видим, что три основные идеи, взятые из теории Справедливой Войны, могут быть модифицированы и применены для обоснования научных исследований и разработок и в ходе этого применения могут быть получены важные результаты. Здесь мы лишь очертили тему. Если более тщательно изучить все нюансы этой традиции, разрабатываемой на протяжении столетий, то, по-видимому, мы обнаружим еще больше способов применения выявленных в ней идей к сложным процессам и проблемам принятия решений при научно-технических исследованиях и разработках.
Мое предположение, приведенное в начале этой статьи, состояло в том, что религиозные традиции могут быть весьма полезными для принятия эффективных решений при научно-технических исследованиях и разработках. Они дают основу, на которой могут быть разработаны и обоснованы эти решения. Мы видим, что хорошей основой могут быть основные идеи, извлеченные из теории Справедливой Войны, разработанной в западном христианстве, а именно законность, намерение и соразмерность.
В последнем разделе я попытался показать, как эти основные идеи могут быть приложены к некоторым вопросам исследований и разработок. Обсуждение этой темы наводит на мысль, что мы можем сосредоточить это применение на следующих ключевых вопросах:
– Являются ли человек или учреждение, занимающиеся исследованиями или разработками, компетентными, готовыми взять на себя ответственность за работу и быть в состоянии отчитаться за работу?
– Какова цель исследования или разработки?
– Перевешивают ли прогнозируемые прибыли, прогнозируемые риски для всех, кто может испытать воздействие исследования или разработки в течение короткого, среднего или длительного периода?
Такие вопросы обязательно приводят к тому, что в дискуссию о науке и технике вносятся вопросы о ценностях. Но это происходит таким образом, что сами ценности не учитываются при принятии решений. Я полагаю, что религиозные традиции снова и снова могут с готовностью обосновать ответы на подобные вопросы; а ученые и технологи должны приветствовать это.
Как и в случае с теорией Справедливой Войны, эта схематичная основа должна быть конкретизирована. Например, может возникнуть множество споров по поводу того, что точно подразумевается под прибылью и риском и как их можно измерить и сравнить. История войн в Западной Европе напоминает нам о том, что существование теории Справедливой Войны не прекращает ни войну или применение силы, ни жестокое обращение с невинными людьми, захваченных войной и насилием. Было бы неразумным предположить, что такая основа, даже будучи полностью разработанной, легко приведет к рациональному контролю над научно-техническими исследованиями и разработками и защитит людей от эксцессов, наблюдавшихся в прошлом. Однако традиция обсуждения принципов Справедливой Войны обеспечивает последовательную критику войны и применения силы и призывает тех, кто ведет войны, подумать о том, что они делают, и дать себе в этом отчет. Это достигается путем заимствования концепций, идей и методов аргументации, разработанных в рамках христианских богословских традиций, и применения этих концепций, идей и методов к ситуациям, в которых богословие не признается в качестве законного участника дискуссии. Я считаю, что аналогичный процесс может иметь место и по отношению к научно-техническим исследованиям и разработкам. Если это произойдет, то мы сделаем большой шаг на пути улучшения мира. Я полагаю, что это достойная задача для религиозных традиций.
Перевела с английского Татьяна Чикина
Об авторах
Ганс Кюнг – швейцарский священник и богослов, профессор экуменического богословия в Тюбингенском университете и президент Института глобальной этики в Тюбингене.
Владимир Натанович Порус – доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой логики, онтологии и теории познания философского факультета Государственного университета – Высшей школы экономики (Москва).
Григорий Борисович Гутнер – кандидат философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии РАН, заведующий кафедрой философии и богословия Библейско-богословского института св. апостола Андрея.
Питер Ходжсон – глава теоретической группы ядерной физики в лаборатории ядерной физики Оксфордского университета, старший научный сотрудник в Corpus Christi College.
Алла Алексеевна Кобченко – старший преподаватель Белгородского государственного университета.