Отвези меня домой
Шрифт:
Тем временем, Володька Четвертаков, поначалу чувствовавший себя явно не в своей тарелке, полностью освоился и даже успел уговорить Анюту незаметно полечить его жену Надю, детей и собаку, которые, в общем-то, были вполне здоровы, но в целях профилактики…
– Но учтите, Владимир Александрович, – чувственным голосом предупреждала Анюта, – только ради вас и только в целях профилактики.
– Нюточка! – радостно восклицал Володька. – Родная! О чём вы говорите! Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены, как говаривал отец Фёдор из вечно живой
Анюта смеялась, соглашалась, что не воспользоваться подобной возможностью действительно грех, но считать себя какой-то там высшей силой решительно отказывалась.
– Бросьте, Володя, – говорила она. – Какая ещё, к чёрту, высшая сила… Запомните, – для вас я просто Анюта.
Егор только диву давался, слушая этот приятельский трёп, в который ему лишь изредка удавалось вставить реплику-другую и вспоминая с каким трудом он сам устанавливал с этим существом женского пола более менее постоянный и дружеский контакт. Он даже в какой-то момент поймал себя на том, что испытывает к другу Володьке нечто вроде ревности и очень позабавился этому обстоятельству, но тут весёлая беседа неожиданно кончилась, потому что Анюта, прервав саму себя, встревожено воскликнула:
– Ого!
– Что? – одновременно спросили Егор и Володя.
– Погодите, сейчас уточню, – ответила Анюта и замолчала.
Друзья открыли ещё по одной бутылке пива и закурили.
– Ну и как тебе это всё? – заполняя паузу, осведомился Егор, кивая на радиоприёмник.
– Охренеть, – коротко и честно признался Володька. – При всей своей нелюбви к фантастике, вынужден признать, что это именно фантастика и есть. И ещё должен констатировать, что тебе повезло так, как, возможно, не везло никому и никогда. Ну и меня твоим везением зацепило по краешку. Так что, с меня, когда всё это закончится, большая и вкусная бутылка.
– Что значит «когда закончится»? – не понял Егор.
– Так ведь все когда-нибудь заканчивается, – пожал плечами Четвертаков. – Вот наберётся Анюта силёнок у нас, оклемается окончательно и того… Ищи её свищи в космических просторах! Правильно я говорю, Анюта?
– Всем домой хочется, – философски заметил Егор. – А Анюта будет прилетать к нам в гости. Верно я говорю, Анюта?
– Если будет к кому прилетать, – сказала Анюта. – Я тут только что перехватила кое-какую информацию, и она мне совсем не понравилась. Информация пока закрытая, но, боюсь, если она верна, то скоро станет известна всем. И тогда, мальчики, я вам не завидую.
– Нам, это кому? – быстро спросил Володька. – Мне и Егору?
– Нет, – сказала Анюта с печалью в голосе. – К сожалению, всем людям.
– Ты это прекращай, – строго заметил Егор. – Нас пугать не надо. Мы и сами, кого хочешь, испугаем.
– Вы лучше послушайте и сами решайте, пугаться вам или нет. Включаю запись.
В динамике что-то отчётливо щёлкнуло, и чей-то очень знакомый, мужской голос, но с какими-то совсем незнакомыми интонациями закончил явно только что начатую фразу:
– … десять миллионов человек. Вы представляете, что будет, если начнётся паника?
– Да что десять миллионов… – устало ответил второй, тоже мужской, но уже гораздо менее знакомый голос. – В стране сто сорок пять миллионов с хорошим хвостиком. А в мире – шесть миллиардов человек. Это ведь всех касается.
– М-мда… Послушайте, а вы полностью уверены в достоверности этой информации? Может быть, все не так страшно? Пусть, чёрт возьми, сто раз проверят и опять доложат! Пусть с американцами ещё раз проконсультируются!
– Консультировались уже. У них те же данные. Но, разумеется, сейчас снова и снова все проверяют и перепроверяют.
– Хорошо. Сколько им нужно времени на проверку данных?
– Сказали, что хватит суток. А с учётом дополнительных консультаций с американцами и коллегами из других стран – двух.
– Двое суток… Хорошо, а какие-нибудь предварительные рекомендации они дать могут?
– В каком смысле?
– В смысле наших действий. Что делать, проще говоря. Они знают?
– Насколько я понял, – нет.
– Что, вообще никаких предложений?!
– Дело в том, что подобный вариант никогда не рассматривался в ввиду своей… как бы это выразиться… безнадёжности, что ли. То есть, с самого начала было ясно, что если завтра такое случится, то всем… кранты. Нет у нас на сегодняшний день технологий, с помощью которых можно было бы эту, извините, хренотень, остановить. Нет и в ближайшие годы не предвидится. Собственно, времени у нас тоже нет. Счёт, насколько я понял, идёт буквально на недели. А, может, и на дни.
– А если… Впрочем, ладно. Жду вас лично с подробнейшим докладом завтра в это же время. И прихватите там с собой кого-нибудь из этих умников, кто помоложе и посмекалистей. У пожилых, конечно, знаний и опыта больше, но нестандартно мыслить они зачастую уже разучились. А нам как раз и нужны нестандартные решения. Впрочем, я всё же надеюсь, что тревога ложная, и всё обойдётся. До завтра.
– До свида…
На этом запись оборвалась.
– Так, – после короткого, но тягостного молчания требовательно вопросил Четвертаков. – И что сие означает?
– По-моему, – не очень уверенно сказал Егор, – один из говоривших – это наш Президент. Во всяком случае, голос очень похож. А вот второй…
– Второй – это ваш Секретарь Совета Безопасности, – проинформировала Анюта. – Вы их слышали практически в режиме реального времени. То есть буквально через пару минут после того, как они закончили разговор.
– Это мне понятно, – стараясь говорить совершенно спокойно, сказал Володька. – Мне не понятно о чёмони говорили. Анюта, кончай тянуть кота за хвост и признавайся. Что случилось?!