Отвор трава
Шрифт:
Время стояло еще не кромешно позднее, так что Ионел, распрощавшись с Деяном, не стал откладывать до утра и тут же побежал к господину Кайлену делиться своей находкой.
Глава 7
— Значит, чтобы кровь пошла, — задумчиво проговорил Кайлен. — Ионел, я тебе сейчас кое-что расскажу, а ты попробуешь додуматься, в чем там дело было…
— И лавка, и детективное агентство, и школа заодно, — прокомментировал Мариус, свисающий с одного из книжных шкафов. Ионел его, разумеется, не слышал, а Кайлен не мог ему сейчас ответить, потому что это была подпактная магия.
— В общем, слушай. Покойный Камил Штефан, когда показания по этому нападению давал, рассказал, что после того, как бандиты ушли, его обнаружил случайный прохожий. Помог подняться, отряхнуться, дал свой платок, чтобы кровь с разбитой губы вытереть…
— На крови прокляли! — моментально сообразил Ионел.
— Молодец, соображаешь, — усмехнулся Кайлен. — А теперь вторая загадка, на которую у меня пока у самого ответа нет: почему на Камиле никаких следов проклятья не было? Должны были быть, а не было. Я проверил и перепроверил… И обе комнаты, где покойников нашли: спальню Штефанов и кабинет Ласло — обшарил вдоль и поперек.
Ионел только руками развел.
— Как минимум, мы теперь знаем, что это не оборотень-змея, — прокомментировал Мариус. — Хотя версия была отличная…
— Я тебе сейчас расскажу все, что знаю и понимаю на этот счет — вдруг тебе раньше меня умная мысль придет. Потому что соображаешь ты и правда хорошо.
— Спасибо, господин Кайлен, — Ионел расплылся в польщенной улыбке.
— Способ сделать так, чтобы никаких следов колдовства в комнате не осталось, существует только один: провести колдовской ритуал, а потом его «закрыть», тем самым прекратив действие колдовства. Закрытие для того и нужно, чтобы все следы колдовства стереть и никакие его остатки потом никому и ничему не помешали. А вот способов сделать так, чтобы на проклятом следов сработавшего проклятья не было, я не знаю ни единого, их просто не должно существовать…
— Выходит, это могло быть не проклятье…
— … а какой-то другой ритуал на крови жертв, который привел к смерти. И провели его, Ионел, сами жертвы, не имея ни малейшего понятия, что именно они делают.
— Это как же такое получиться могло? — изумился Ионел.
— Да очень просто… Видел, как твои ведьмы заговаривают больные зубы?
— Да кучу раз!
— Ну вот гляди: она сперва шепчет наговор, делает все, что нужно, а потом в конце?..
— Просит человека три раза сказать «уйди» и сплюнуть.
— Вот и здесь так же: колдун большую часть дела заранее исполнил, а его жертве осталось только сказать какое-нибудь простое слово или сделать какое-нибудь простое движение, чтобы ритуал завершить. Причем это может только жертва, потому что ритуал на крови: если будет кто-то другой, чьей крови там нет, просто ничего не произойдет.
— Так вы ж, вроде, сами поняли, как убийца это провернул, господин Кайлен?..
— Нет, Ионел, я пока совершенно не понимаю, что это мог быть за ритуал. Такой, чтобы убить их наверняка. Да еще таким способом… Что именно должен сделать человек, чтобы точно напугаться до смерти? Я понятия не имею… Но это очень умный колдун.
— И подпактный, — добавил Мариус.
Кайлен мрачно вздохнул в ответ.
На встречи с важными людьми следовало ходить хорошо выбритым и в чистой рубашке — этому правилу Балаж Сабо следовал
Разумеется, он брился утром, так и что с того?.. За день щетина слегка отросла, нужно было подправить, чтобы выглядеть идеально. К цирюльнику, конечно, в такое время не пойдешь, но Балаж и сам прекрасно управлялся: он выбрался из такой грязи, где походы к брадобреям никто даже вообразить не мог, все брились сами, если в принципе брились.
Покончив со своим важнейшим делом, он огладил подбородок, проверяя чистоту результата, потянулся за полотенцем, чтобы вытереть лицо — и тут заметил, что с зеркалом что-то случилось, оно будто помутнело с краю. Балаж нахмурился, пригляделся, потер пальцем угол и окончательно понял, что с зеркалом происходит что-то странное: оно туманилось все больше, будто затягивалось сизой дымкой. Хотя только что было совершенно нормальное, он же возле него брился!
Дымка тем временем уже превратилась в густые клубы тумана, которые, казалось, сейчас выползут через стекло в комнату. Они темнели все больше и больше, наливаясь чернотой, а потом расступились, открывая абсолютную непроглядную черноту посередине, и там, в этой черноте…
Балаж попятился назад, пытаясь отмахнуться от зеркала рукой, но почему-то был не в силах отвести от него взгляд. Он хотел закричать, но из горла донеслось только странное глухое бульканье. Ноги не слушались, руки тоже, все тело колотило крупной дрожью. Балаж Сабо, профессиональный мошенник, который давно не боялся ничего, сдавленно захрипел и осел на пол с искаженным от ужаса лицом.
— Вот полюбуйтесь, Неманич, — капитан Фаркаш махнул рукой на распростертое на полу тело.
— Судя по тому, где он живет, это не кто-то из друзей Ласло Андронеску… — меланхолично заметил Кайлен. Это был дом с довольно дешевыми съемными комнатами, слишком паршивыми даже для средней руки торговцев, которые могли бы иметь дела с Андронеску.
— Да это Балаж Сабо, — Фаркаш брезгливо поморщился. — Известный проходимец, один раз сидел за подделку документов, один раз — за мошенничество. И еще раз пять мы его за руку поймать не смогли, потому как хитрый больно…
— Интересные у Андронеску и его приказчика знакомства случались! — оценил Кайлен.
— Да вот и я о том же подумал, — кивнул Фаркаш. — Ну что, давайте искать?..
Свою теорию насчет ритуала Кайлен успел изложить по дороге до квартиры Сабо. Делать это он мог совершенно свободно, поскольку в этот раз Шандор, от греха подальше, не взял с собой вовсе никого из офицеров, только пару рядовых полицейских, чтобы на место преступления никого не пускали. Третье убийство Надзор в целом и Фаркаша в частности совершенно не радовало: придумать приемлемое объяснение для трех подряд одинаковых, якобы естественных, смертей у них пока не получилось. Но тут им Кайлен был не помощник. Вот с делом доразобраться — это сколько угодно.