Ожившая головоломка
Шрифт:
Он подошел прямо к нашей компании.
— Здравствуйте, молодые люди, — сказал он. — А нет ли среди вас некоего Антона Красильникова?
— Это я, — ответил я незамедлительно.
— Могу ли я с вами поговорить с глазу на глаз? — спросил старик.
— Да у меня нет секретов от друзей, — заявил я с уверенностью.
— Хорошо, пусть будет так, — согласился он. — А как вас величать?
— Это Юра, а это Ева, — представил я ему своих друзей. — Так о чем вы хотели поговорить?
— Я старый и близкий друг вашей бабушки, Клавдии Никитичны, — объяснил
— Да нам, кроме огромного дома да пары старых дубовых комодов, ничего и не досталось, — сообщил ему я.
— Я имею в виду большую доску с переливающимися камнями, — добавил старик. — Я вам хорошо заплачу, не пожалеете.
И он назвал такую сумму, что у любого подростка бы загорелись глаза, если бы ему в руки попали такие деньги. Я посмотрел на Юрку, потом на Еву — все ясно, они думают так же, как и я.
— Нет, к сожалению, я не могу вам ее продать, — вежливо отказал я ему. — Она нам с отцом очень дорога как память о бабушке, поэтому цены не имеет.
— Ну что ж, прошу великодушно меня извинить за беспокойство, прощайте, — сказал старик и пошел прочь.
Через некоторое время его уже и след простыл.
— Вы его раньше видели? — спросил я у Юрки с Евой.
— Нет, первый раз вижу этого странного старикана, — ответил Юрка, и Ева тоже подтвердила его слова.
— Откуда же он тогда взялся? — спросил я, наверное, сам себя.
После этих событий прошло несколько дней. Этого странного вежливого джентльмена больше никто в городе не видел.
Я поднялся к себе в комнату и хотел засесть за компьютер. Палыч, отцовский коллега, хорошенько потрудился над моей машиной после того злосчастного вируса и даже сделал какие-то улучшения, так что теперь возможностей у моего компа стало побольше. Вдруг мне в голову вкралась подозрительная мысль — последний раз, когда я видел головоломку, она лежала на моей кровати. Но сейчас ее там не было. Я вскочил и принялся за поиски. Сорвал покрывало, отодвинул подушку, заглянул под матрас, потом под кровать. Головоломки нигде не было. Я внимательно-превнимательно осмотрел каждый сантиметр в своей комнате, но все безрезультатно.
Я с вытаращенными глазами залетел в комнату к отцу.
— Пап, ты доску с камнями не брал? — спросил я его.
— Нет, сын, я к тебе даже не заходил с того раза, — ответил отец. — А что случилось?
— Нет, ничего, — махнул я рукой и снова пошел к себе.
Осмотрев еще раз всю комнату: мало ли — вдруг слона-то я и не приметил, как говорится, — и окончательно убедившись, что ее нет, я сел на кровать.
— Пропала, — печально вздохнул я. — Исчезла бесследно!
— Мя-я-я-у! — послышался протяжный звук из-под кровати так неожиданно, что я вздрогнул.
Уголь вылез оттуда и запрыгнул мне на колени. Он уставился прямо на меня и снова замяукал. И мне на секунду показалось, что он очень хорошо понимает, каково у меня сейчас на душе, и пришел мне выказать свою поддержку. Я почесал ему за ушками, и он
Эпилог
Было утро. Солнце, уже высоко сиявшее в небе, высушило росу на цветах, что росли вокруг старинного замка. Кто бы мог подумать, что такая величественность может существовать в наши дни. Всего в нескольких сотнях метров была автострада, по которой неслись «Форды», «Феррари» и черные «Ягуары».
А здесь время словно застыло. Возле замка находилось небольшое круглое озеро. Вода в нем была такой прозрачной, что суровая громада отражалась в ней, как в зеркале. Высоченный замок завораживал своими стрельчатыми узкими окнами. Посеревшие от сырости и плесени каменные стены словно стремились к небу. Внутри можно было затеряться среди винтовых лестниц из темного мрамора, покрытых выцветшими, но все еще красивыми коврами. С потолка свисала огромная люстра с искрящимися подвесками. От нее к стене шла толстая бронзовая цепь с начищенными до золотистого блеска звеньями.
Сквозь узкие окна в свинцовом переплете лился мрачноватый свет, разноцветный, благодаря пестрым витражам, на которых умелец искусно изобразил картины средневековых балов и охот. Под окном находился узкий узорчатый балкончик.
Великолепный замок был под стать тем людям, которые в нем жили. Впрочем, назвать их просто людьми было бы неверно — это были Хранители. Они наблюдали за миром — ничто не должно было нарушить гармонии, и если происходило что-то из ряда вон выходящее, угрожающее нарушить ход бытия, то Хранители немедленно вмешивались. Не раз им приходилось применять магические способности. Потом, когда Порядок восстанавливался, они снова продолжали наблюдать за картиной мира.
За последние сто лет силы Хаоса давали о себе знать все чаще и чаще. Хранителям требовались помощники — это были на первый взгляд обычные люди, разве что в них, в отличие от всех остальных, был заложен некий магический потенциал. Они отбирали этих людей с помощью разных артефактов, которые то и дело подбрасывали в мир. Но таких людей было очень мало, и иногда поиски заканчивались ничем.
В центре величественного зала с высоким, украшенным лепниной и позолотой, потолком высился огромный круглый стол на витых ножках. Вокруг стола стояло несколько стульев с обивкой из пурпурного бархата, расшитого золотыми нитями. На одном стуле сидел седой благородный старик.
Волосы великого алхимика все до одного были давно уже седые, и он не мог сказать точно, сколько ему сейчас лет. Свой возраст он исчислял приблизительно плюс-минус век другой. А скольких королей он пережил — вообще не счесть. Но одного из испанских королей он запомнил хорошо — еще бы, тот продержал его в сырой темнице целый год.
На другом стуле сидела пожилая женщина. Красота ее как будто и не увядала с годами. Рыжие, отливающие краснотой длинные волосы рассыпались по плечам — настоящая ведьма. В свое время один только цвет ее волос нагонял страх на простых смертных, которые старались сразу убежать от нее как можно дальше.