П 2
Шрифт:
— Было все это. Но долг свой Алексею мы отдали с лихвой. Теперь же хотим вернуться на родину. К тому же и я из этих мест буду. Веселовская слободка.
— Это которую три года тому половцы пожгли, — не спрашивая, а скорее констатируя, произнес Горыня.
— Она.
— На том месте нынче другая слободка встала.
— Так я на то место и не гляжу. Князю виднее где ему больше пригодится городок с сотней опытных воев-пахарей.
— Эка. Это как, так-то, — хмыкнул Горыня.
И было отчего. Сотня воинов по местным раскладам не так
— Все мои вои семейные. К плугу да ремеслам приучены. Сами себя могут прокормить, да еще и пользу казне княжеской принести податями. Ну и границу оборонить. Не сразу. Но сдюжим.
— Это что же за такие воины пахари? — вздернул бровь Горыня.
— Да уж какие есть. И с какой стороны меч держать знают, и как ворога рубить ведают. Так что, польза на границе будет, не сомневайся.
— Может и так. Только отчего ты речь ведешь о податях? Слободы на границе платят только службой.
— Хаживал я по той дорожке, Горыня, с Алексеем, коий тогда еще императором не был. Там с нас тоже только служба была. Да только вышло все иначе. Потому и желаю сразу все по местам расставить. Со второго года, как град поставим, в казну мы станем отдавать десятину со всех наших доходов. А для досмотра за тем князь к нам своего мытаря приставит.
— Вот оно значит как. И к чему тебе оно. Ну и жили бы тишком да рядком.
— За тем, что ни ты, ни совет бояр не станете мириться с ложкой проходящей мимо рта. А от того и беды приключатся куда большие, чем польза. Проще сразу уговор заключить. Все, что сегодня мною в дар князю поднесено, творится в моих мастерских. Так-то, Горыня.
— Вот оно значит как, — задумчиво помял подбородок Горыня. — Ну коли ты и так подати готов платить, так к чему тогда на границе селиться. Выделим мы вам землю в глуби княжества, подалее от степи половецкой.
— Э-э не-эт. Так дело не пойдет. Заскучают мои пахари-ремесленники без звона мечей, хлопков тетив, да скачки залихватской. Так что, только граница.
— А как пожгут половцы?
— Это ж как им обозлиться нужно, чтобы собрать большое войско и пожечь град, где сотня воев за стенами. Чай не слобода крестьянская.
— Н-да-а. Удивил, ты меня Михаил. Удивил.
— Так каково твое решение Горыня?
— Что бы ты там ни думал, а решение в Переяславле принимает совет бояр. Так что, придется тебе обождать.
— Надеюсь недолго думать-то будете. Мне ить возвращаться нужно. А море с каждым днем все беспокойнее становится.
— Не переживай. Распотягивать не будем.
— Я чего сказать-то хотел, Горыня. Дело не мое, ты дядька и тебе оно виднее. Только холоп, что подле князя обретается, не прост. Подминает он Ростислава под себя. Не дело, дружков воспитаннику подбирать средь тех, что старше него. Эдак и до беды дойти может.
— С чего ты взял, что он довлеет над князем?
— Князь подле тебя каждый день, а оттого ты перемен и не видишь. Я же гляжу со стороны. Приглядись, и поймешь, что я прав.
— Присмотрюсь. Не сомневайся.
Глава 5
Пограничному быть
— Ишь каков. Славный подарок, — произнес Горыня, вертя изогнутый меч с утолщением на две трети клинка к острию.
— Испанская сталь. Та самая, что хороша и в мороз, — счел необходимым пояснить Михаил.
Как уже говорилось, местные металлурги работали все больше по наитию. Поили клинки кровью, обкладывали раскаленную заготовку разными травами да кореньями, искренне полагая, что творят какую-то ворожбу.
Романов прекрасно понимал, что тем самым запускаются различные химические процессы ведущие к какому-никакому легированию. Но в чем там суть ему знать не дано. Поэтому остается только подмечать наработки и использовать старые, а нередко и древние знания.
Так, еще древние римляне использовали сталь из испанской руды для изготовления мечей. И клинки получались на загляденье. Во всяком случае, они лучше всего переносили русскую зиму. Не панацея конечно, но ведь все познается в сравнении.
Михаил оказался на подворье дядьки князя на третий день после приема не просто так, а по приглашению самого Горыни. Ну и явился не с голыми руками, а с полным доспехом, арбалетом своей конструкции и вот этим мечом. Правда, похвалить клинок хозяин похвалил. Да только не заметно чтобы оценил высоко. Гляди еще и перековать велит.
Сталь-то и впрямь добрая. Но здесь в почете все больше прямые мечи, в основном предназначенные для рубящих ударов. У них даже острие подчас закругленное. Этот же клинок хорош и в колющем. Хотя конечно в основном его удел конечно же рубка. Но все же.
— Горыня, а помнишь, ты сомневался, что из меня за пару лет мог получиться добрый боец.
— Рискуешь, Михаил.
— А без риску жизнь пресная, как каша без соли. Есть вроде бы и можно, но не вкусно.
— Ладно. Пошли на задний двор, — явно заинтригованный произнес воспитатель князя. — А ты чего это крестильным именем всюду зовешься? — пока шли, поинтересовался Горыня.
— Ну так, как окрестили, так и зовусь, — выходя вслед за воином, ответил Михаил.
— Сглазу не боишься?
— Господь не попустит, — уверено произнес Романов.
Угу. Есть такая особенность на Руси. Крестильное имя в тайне держится, называются же вторым, вроде как не настоящим. Для оберега. И это считается нормой. Странно выглядит как раз тот, кто поступает иначе. Михаил раньше думал, что причина тут в языческих корнях. Крестили насильно, есть имечко и есть, пусть себе висит, а зовутся все по старике. Ан нет. По большей части это именно суеверия. Хотя, конечно же и отсылка к прежним богам имеется.