P.S Бывшие

Вашингтон Виктория

Следующую историю начала рассказывать Анита. Как ни странно, она была связана с Владом.

– Мы поломали правую руку в один день, – со счастливыми глазами заявила она. – Тогда Влад сказал мне никогда не лазить по деревьям, а я не послушалась. Хотела быть такой же бесстрашной, как он, и в итоге добралась едва не до верхушки дерева, к тому моменту, как Фирсов это заметил. Сердце оборвалось в груди, когда ветка под ногами треснула и я полетела вниз, награждённая кучей царапин и сломанной рукой, при тяжёлом приземлении.

По её голосу очевидно, что воспоминания приносят радость, несмотря на то,

что в тот момент, ей было больно.

– Домой Влад нёс меня на руках, постоянно повторяя, какая я бестолковая. Замолчал только тогда, когда из-за поворота на нас выскочила бешеная бездомная собака. Скорость, с которой он мчал в ту секунду, не сравнить ни с чем. Наверное, ему стоило тогда заняться вовсе не бегом, а плаваньем. Влад спрятал меня где-то на высоком выступе, куда собака допрыгнуть не могла, а сам побежал дальше, потому что не успел залезть следом. Нашёл убежище лишь когда добежал до ближайшего дерева и вскарабкался на него. Пёс пробыл около нас недолго, так как учуял для себя новое развлечение в паре проходящих неподалёку мальчишек. Лишь тогда удалось ощутить облегчение. Правда, ровно до тех пор, пока Фирсов не начал спускаться с дерева и ветка не треснула, оповещая своим страшным звуком, что ничего хорошего ждать не стоит. По дороге домой ни я, ни Влад не могли успокоить смех, после его фразы «кажется я тоже руку сломал». Зато, бестолковой больше не называл.

Я прекрасно знала эту историю. Из-за сломанной руки Влад пропустил важные соревнования по плаванию. Только совсем точно не знала, что в этой истории фигурировала ещё и Анита.

Думаю, всё потому что, Фирсов рассказывал это уже тогда, когда к его «подруге» я испытывала крайнюю неприязнь и была уверена, что он ни в какую не хочет этого замечать. Оказывается, ещё как замечал и специально опустил упоминания о ней, рассказывая мне о своей сломанной руке.

Вздрогнув от того, что в кармане завибрировал телефон и, встав с песка, отхожу от компании, присаживаясь в стороне.

Иона, как всегда, вовремя. Будто имеет какой-то датчик моего настроения, который даёт сигналы, когда оно бесповоротно, словно с обрыва, катится вниз.

Хватаюсь за звонок, как за спасительную соломинку, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Но, что очень важно, не предаться самокопанию. В этом мои навыки просто превосходны, но, похоже, давно пора перестать трепать свои нервы в поисках той причины, по которой наши отношения с Фирсовым пошли под откос.

Иона звонит ненадолго, просто убедиться, что со мной всёв порядке. Но даже после окончания нашего разговора, не нахожу силы обратно вернуться к компании. По берегу разносится их заливистый смех, но никак не находит отклик в моей груди.

Всё потому, что слишком неприятно поддаваться этому всему. Создаётся ложное впечатление, что, как минимум, у нас с Владом всё ещё есть шанс что-то исправить. Но очевидно ведь, что о таком даже думать не стоит. Слишком опасно и нереально.

– Почему не возвращаешься? – вздрагиваю, когда голос Фирсова раздаётся за спиной.

Уже через считанные секунды, он присаживается рядом со мной.

– Ночное небо красивое, – говорю первое, что приходит в голову.

– Отличается чем-то от того, что находится всего в пару метрах? – вопросительно приподнимает бровь.

– Да, –

заявляю так уверенно, будто сама верю в то, что говорю.

Конечно же, небо не отличается. Отличается моёпотрёпанное душевное состояние и ненужные мысли, которые так и норовят снова и снова возвращаться в моменты, которые давно стоило забыть.

– Ответишь честно на один вопрос? – ни с того ни с сего нарушаю тишину, которая царит между нами.

– Постараюсь, – он пожимает плечами, внимательно вглядываясь в черты моего лица.

Точно не догадывается, что именно можно от меня ожидать. Да я и сама бы не ожидала.

– Когда мы были женаты, у меня был повод ревновать тебя к кому-то? В целом, неважно к кому именно.

– Тогда нет. Не было ни малейшего повода, – сразу отвечает Влад, и по его серьёзному выражению лица могу понять, что он сейчас ни капли не врёт.

Слишком цепляет фраза «тогда нет». Не понимаю, сказана она нарочно или просто к слову. Выходит, что теперь есть к кому ревновать?

Хотя, о чём это я? С чего мне вообще сейчас к кому-то его ревновать?

Грудь заливает ещё большим приливом тоски. Почему полгода назад мне не хватило смелости задать этот вопрос в лоб? Боялась услышать ответ? Или бы даже если услышала, продолжила сомневаться изо дня в день?

Размышляя об этом, даже предположить не могла, какая новость огорошит меня утром.

Ощущала ли неловкость после своего вопроса? Сложно сказать, потому что чувств в груди после вечерней прогулки было намешано столько, что не счесть. Среди них, уверена, с лёгкостью отыскалась бы и эта самая неловкость.

В целом, всё было хорошо. Мы прогулялись ещё полчаса, а потом попрощались с Лёшей и Линой. Он обещал вернуться, как только отвезёт свою невесту домой.

Только вот ложиться в одну кровать с Фирсовым к концу вечера казалось чем-то неправильным. Возможно, причиной тому стало быстрое привыкание к близости Фирсова. Слишком уж многое прочувствовала всего лишь за один день пребывания вместе. Очень многое из того, что сама себе клялась стереть из памяти и никогда не вспоминать.

Видимо, у Фирсова точно такая же точка зрения, ведь когда я готовилась ко сну, в комнату он так и не пришёл.

Странно, но вопреки своим же убеждениям, ощутила по этому поводу укол разочарования. Сразу же отбросила глупые мысли.

Может, просто задержался где-то?

Правда, если судить о том, что мой чуткий сон за всю ночь ничего не нарушило, и проснулась я совершенно одна в огромной кровати, Фирсов здесь так и не появлялся.

Умываясь утренней холодной водой, ещё даже не могла предположить, что именно ожидает сегодня.

То, что перевернёт привычную жизнь с ног на голову.

То, что очевидно покажет, насколько каждый человек может заблуждаться в своих мыслях, убеждениях и предположениях.

Иногда лучше всё-таки оставаться в полном неведении.

Год назад

В какой именно момент всё начало идти наискосок? Я точно не знала ответа на этот вопрос. Влад, думаю, тем более.

Просто в определённый момент что-то щёлкнуло, и в нашу семейную жизнь пришло то, от чего мы оказались не в силах избавиться – громкие ссоры.