Падальщики. Книга 3
Шрифт:
Исайя прав. Как и всегда. Мало закрыться в бункере, надо еще подпереть его стены и наладить производство продовольствия, выстроить системы жизнеобеспечения, если мы хотим создать настоящее убежище для остатков человеческой цивилизации. И если когда-нибудь мы дорастем до уровня, на котором сможем производить оружие, патроны и вот такую усовершенствованную экипировку для солдат, тогда мы сможем вести успешные бои с зараженными.
– А еще я уверен, что в Клуже находятся коды запуска «Труб Иерихона», – эту фразу Генерал почти прошептал.
А потом посмотрел на меня взглядом, которого я всегда боялся и боготворил. Этот взгляд говорил: «Я кладу тебе на плечи смертельную ношу».
– В них ведь так никто и не успел протрубить. Возможно, этот шанс представится нам.
Я кивнул, принимая ношу.
Я понял, что отличало меня от Исайи: в то время, как я полностью сосредоточился на спасении людей, их эвакуации в безопасное место, днями напролет придумывал поэтапный план построения полноценного убежища, начиная от покрытия стен и потолка, заканчивая многоуровневой обороной снаружи, Исайя же не оставлял надежды сразиться с зараженными тварями, отвоевав у них мир, который они отняли у нас. Он мечтал не только об убежище. Он мечтал о профессиональных отрядах солдат, подготовленных к одной цели – убивать могучих монстров.
Исайя был мечтателем. Я – реалистом. Но каждый мечтатель признает, что в мечте нужна хотя бы частица реальности, чтобы зацепить эту мечту за что-то. И каждый реалист не откажется от доли мечты в его пресном мире, которая зажжет маяк где-то в тумане, как ориентир, куда следует двигаться. Мечтатель и реалист нужны друг другу, как лошади и кучер: первые несутся оголтело, второй придерживает, чтоб не занесло.
Внезапно где-то с запада донеслось эхо приглушенных выстрелов. В ту же секунду мы бросились на улицу, уже больше не жалуясь на пронизывающий мокрый ветер.
Я активировал рацию и тут же заговорил:
– Это лейтенант Триггер. Что происходит? Откуда пальба?
Пока в рации раздавались помехи, я снова вспомнил, как завидую немцам в их IdZ, потому что они могли подсоединиться к видеокамерам на БМП и увидеть, что происходит в двух километрах от их позиции.
Исайя рядом застегивал бронежилет и затягивал каску, слева из великолепного дома мэра из белого кирпича высыпали оба пехотных взвода, видно было, что еще минуту назад многие из солдат исправно следовали приказу отсыпаться.
– Зараженные в километре от нас! Приближаются с южного берега! Радар улавливает до тридцати особей! – кричал из рации майор пехотного отряда, держащего караул на главном мосту через Тису.
Французы на Спартанах дежурят всего в пятистах метрах от места нашего перевала. Именно их FAMASы ознаменовали тревогу, поскольку только эти винтовки оборудованы мощным прицелом-дальномером. К сожалению, в нынешних условиях, когда видимость затрудняют снегопад и ливень, весь потенциал дальномеров резко сокращается.
– Вниманию всех командиров взвода! Занять позиции обороны! Включить радары! Отслеживать уродов по шагам! Активно направлять Спартанов! Ромашка, БМП в боевую позицию! – Исайя руководил быстро, он наизусть помнил расположение каждого отряда на этом пятачке Сольнока, который скоро, очень скоро станет местом ожесточенного кровопролития.
– Есть! – Ромашка уже направлялась к своим детищам. – Лиса, Боксер, активировать 30-миллиметровые!
– Так точно!
– Волчонок! Стоять у гимназии! Чтоб ни одна сволочь не прошла по мосту! – командовала Ромашка.
– «Роланд» вошел в систему IdZ, готов принимать и транслировать картинку!
– М-84 «Снайпер» стою с Волчонком, готов оборонять!
– Спартан-1 на западной позиции возле банка!
– Спартан-2 на восточной позиции на круговом кольце!
– Где Кайманы? – ревел Исайя, когда доклад разведки не последовал в очереди.
Я стукнул себя по лицу.
– Трухина, твою мать! Чем ты занята?!
– В акушерку бл…ть играю! – тут же отозвалась разгневанная богиня деторождения.
Я стукнул Исайю по плечу, тот кивнул.
– Светка! Я к тебе! – крикнул я в рацию и побежал в веткликнику.
В рации продолжались переговоры.
– Отправьте Кайманов на другой берег реки для сдерживания!
– Отставить! Никто не сойдет с северного берега! Держим мосты! – рявкнул Исайя. – Кайманы на эвакуацию! Всех людей по автобусам! Приготовиться драпать отсюда!
Два автобуса стояли прямо за штабом, и уже первые люди высыпали на улицу, не дожидаясь приказа солдат – у них выработался рефлекс на перестрелку. Если зазвучали пули в воздухе, значит необходимо бежать.
Я пересек переулок Джокай, мимо меня проехали четыре Каймана, мне кажется, они даже не увидели меня во тьме. Бурлящий в крови адреналин возбудил рефлексы, и я вовремя отпрыгнул на тротуар.
Кайманы еще не затормозили, а из них уже выбежали солдаты в белорусской зеленой униформе и с резким славянским акцентом требовали людей пошевеливаться:
– Давай, давай!
– Скорее!
– Грузитесь, потом будете искать друг друга!
Сейчас было уже неважно кто с кем сидит, главное – запихнуть всех в автобусы и валить подальше от города.
Легкое эхо выстрелов справа сменилось на оглушительную пальбу, резонирующую по стеклам зданий. На этот раз стрелял уже не FAMAS, а нечто гораздо крупнее. 30-миллиметровая пушка с башни Боксера, например. Видимо, зараженные подбирались к мостам быстрее, чем их отстреливали французы с дальномерными прицелами.
Здесь всего два моста, ведущих на противоположный берег, оба блюдутся бойцами с тяжелой колесной бронетехникой. Нам необходимо удержать тварей на противоположном берегу как можно дольше, потому что как только они пересекут реку и разбегутся по городу, ситуация резко выйдет из-под контроля.