Падающего толкни
Шрифт:
— Теперь ты зряч, — раздался в голове Кира голос могучего воителя-ведуна. — Ты видел, что может поток, если верить.
— Я вижу, — с дрожью в голосе произнес Скиф. — Но я и слеп.
— Ты прозреешь, — ответил Рус, — когда придет на небо свет. Прощай. Теперь ты надежда племени. Твоя очередь хранить его.
Кир открыл глаза и увидел свет, мутный, словно смотрел через бутылочное донышко, неясные образы вместо четкой картины, но он начинал видеть. Он знал, что зрение вернется, но не сейчас.
— Командир,
— Нормально, — пытаясь нащупать застежку спальника, ответил Скиф. — Я уже немного вижу, просто все очень мутное и не четкое. Сколько сейчас времени?
— Около полудня. Мы боялись будить тебя, — раздался рядом уверенный голос Грома.
— Вы все правильно сделали. Я должен был увидеть то, что мне показали. Теперь я знаю, что такое ВЕРА. Нам нужно к храму.
— Мы пойдем туда не раньше, чем ты придешь в себя, — твердо произнес Стоян. — Там нечего делать со слепым ведуном.
— Гром прав, — садясь рядом и обнимая Кира, произнесла Ольха. — Как только зрение вернется, мы тронемся в путь.
— Хорошо, — просто согласился Кир. Свет становился все ярче, видимость все лучше, а глаза болели все сильнее. Он с блаженством прикрыл веки и окунулся в полумрак.
— Причем здесь вера и храм? — поинтересовался Гром.
— Совершенно не причем, — не открывая глаз, ответил Скиф. — В храме сейчас тьма.
— Походу, ты явно не черный цвет имеешь в виду.
Кир кивнул.
— Для славян тьма была не обозначением ночи, вернее, не только, тьма — это зло.
— С чего такой вывод, Скиф? — поинтересовался Хохол. — Может, это просто обыкновенный природный феномен, воронка или еще что-то?
Кир отрицательно покачал головой.
— Может быть, тебе темные очки поискать? — спросил Гром.
— Где ты собрался их искать?
— В километре отсюда торговые павильоны, их разгромили, но, возможно, что то уцелело. Мы с Вадимом смотаемся, а Ольха побудет с тобой.
— Хорошо, — решил Кир, — только будьте осторожны. Не забывайте, где мы находимся. Кстати, а где книга?
— Мы осторожно, — согласился Гром, — а книга вот, — он вложил в руки Скифа кожаный переплет.
Через несколько минут по брусчатке раздался цокот копыт и все стихло.
— Мы одни? — найдя на ощупь руку жены, поинтересовался Кир.
— Да, милый, они уехали, — ответила девушка. — Зачем ты так рисковал собой, зачем решил прочитать книгу, ведь она была нужна не тебе, а Денису?
— Ты ошибаешься, — нежно погладив Ольху по руке, ответил Скиф. — Эта книга очень важна не только для него. И она ждала именно меня.
— В каком смысле? — удивилась девушка.
— Я видел Руса, он показал мне, насколько безгранична вера, и веду, которая спасла его народ.
— Но почему именно тебе?
— А почему меч, который у меня за плечами, слушается меня?
Девушка задумалась. Кир не видел ее, но чувствовал, как она ищет ответ.
— Не мучайся, — поглаживая ее руку, ответил он, — я далекий, очень далекий, возможно побочный, потомок первого князя. Но это значит только одно: все потомки Руса были защитниками земли русской. Например, двоюродный брат моего деда — великое историческое лицо. Чуть меньше восьмидесяти лет назад он ехал по Красной площади на белом коне и смотрел, как к его ногам швыряют знамена тьмы.
— Ты хочешь сказать?
— Да, — сделав довольно эффектную паузу, произнес Кир, — Георгий Жуков, великий защитник, двоюродный брат моего деда и тоже потомок первого князя. Поэтому эта книга ждала меня.
Так они сидели молча, Ольха обняла его и что-то тихо говорила, какие-то ласковые слова, Кир не слушал, он просто ловил момент спокойствия и близости женщины, которая любила его.
Гром и Вадим вернулись через час.
— Вот, держи, — вложив Киру в руку пару зеркалок, произнес бывший наемник.
Кир надел очки и очень медленно приоткрыл глаза. Образы становились все четче, свет не резал глаза, правда теперь полумрак холла МГУ стал еще более густым.
— Ну как? — спросила Ольха.
— Нормально, — ответил Кир, вставая, — я даже могу разглядеть наших коней.
— Неплохо, — довольно заметил Гром, — если учитывать, что до них почти десять метров. Думаю, на рассвете мы сможем тронуться в путь. Сегодня нужно отдохнуть.
— Хорошо, — согласился Скиф, — мы все немного устали, отдых, действительно, необходим.
— Ты считаешь, что здесь безопасно? — спросила Ольха.
— В этом городе опасность везде, — доедая остаток приготовленной накануне щуки, ответил Кир. — Нам нужно попасть к храму как можно быстрее. Но несколько часов или дней ничего не решат. Так что, не дергайтесь.
Все оставшееся до ночи время все занимались своими делами. Гром проверил подковы коней, Вадим готовил ужин. Ольха точила меч. Как только спустились сумерки, Скиф снял очки. Зрение восстановилось, теперь он мог смотреть на мир своими глазами. Прежний яркий и четкий мир. Это радовало.
Гром снова взялся за гитару и что-то напевал из раннего Наутилуса.
Автоматная очередь снаружи разорвала спокойствие в клочья. Кир схватился за автомат и отпрыгнул в тень. Остальные действовали не менее стремительно. Вскоре в холе остался гореть один костер. Выстрелы снаружи не стихали, несколько разрывов гранат показали, насколько хорошо оснащены люди, ведущие перестрелку.
Гром, прижав приклад к плечу, выцеливал проход, готовясь свалить любого, кто сунется внутрь. И тут наступила тишина, тяжелая, давящая. Ни выстрелов, ни голосов, только потрескивание горящих в костре дров.