Падение Иерусалима
Шрифт:
Строить храм Соломон начал не на пустом месте. Во-первых, царь Давид за годы своего правления собрал и оставил Соломону огромные запасы золота и серебра, железа и меди, а также прочие драгоценности, добытые в многочисленных войнах. Во-вторых, завещая наследнику строительство храма, Давид перед своей смертью созвал представителей всех колен и всех начальников и предложил им сделать пожертвования в пользу строительства. Тогда же он передал Соломону и разработанный им, совместно с Синедрионом, проект храма. Описание будущего храма Давид завершил словами: «Всё это (сказано) в писании от Господа, – который вразумил меня о всех работах предначертанных».
Соломон приступил
Вместе с тем, Соломон подчёркивает: «Поистине, Богу ли жить на земле? Небо и небо небес не вмещают Тебя, тем менее сей храм, который я построил» (3Цар. 8:27).
Празднование освящения храма длилось четырнадцать дней и его описание свидетельствует о том, что строительство храма было делом величайшей важности для всего народа. Храм являлся частью комплекса царского дворца и, несомненно, доминировал над окружающими постройками. Дворец, возведённый тем же финикийским зодчим Хирамом, располагался рядом с храмом и сообщался с ним посредством отдельного входа. Недалеко от храма Соломон также построил свой летний дворец и дворец для дочери египетского фараона, которую взял в жёны. Строительство всего храмового комплекса длилось шестнадцать лет.
Священная территория храма имела две главные части: Азара, то есть двор, и Хейхал, то есть само здание.
Двор занимал большую площадь и был разделён на две части – внешнюю и внутреннюю. При входе на территорию Храмовой горы посетитель попадал прежде во «внешний двор», который назывался Эзра гдала, то есть «большим» или «новым». Здесь происходили народные собрания и молитвы. Особенно много людей собиралось здесь по праздникам. Сюда, кроме главного входа с востока, вели ещё входы с севера и с юга (со стороны дворца). С этих трёх сторон к нему примыкали здания для священников и кладовые.
Через внутренние «южные» ворота, покрытые медью, посетитель поднимался во «внутренний двор», который назывался также «верхним», поскольку находился выше внешнего двора, а также «двором священников», для которых эта территория собственно и предназначалась. Этот двор непосредственно примыкал к зданию храма. Он был построен из трёх рядов обтёсанного камня и из ряда кедровых брусьев и был окружён низкой оградой в три локтя высотой, чтобы народ мог видеть священнодействие.
Царь мог войти в этот двор прямо из дворца через верхнюю галерею, так что ему не нужно было проходить через внешний двор. При входе во внутренний двор помещался Амуд, то есть «столб», нечто вроде ораторской трибуны, с которой царь обращался с речами к народу.
В этом внутреннем дворе, перед входом в Притвор, стоял большой медный Жертвенник всесожжения, на котором совершались жертвоприношения животных. Он представлял собой квадратную трёхступенчатую конструкцию двадцати локтей длиной, двадцати шириной и десяти высотой.
Первая ступень (10х10 м), погружённая в землю и обведённая кюветом, была высотой в один метр; вторая ступень (8х8 м) – высотой два метра; третья (6х6 м) – высотой в два метра – называлась Харэль, на её углах было четыре «рога». С восточной стороны к жертвеннику примыкали ступени.
В стороне от жертвенника, к юго-востоку от здания храма, помещалось «медное море» (бронзовая чаша огромных размеров), служившее для омовения священников. Диаметр «моря» составлял десять локтей, длина его окружности тридцать, высота – пять, а ёмкость – от двух до трёх тысяч батов. Толщина его стенок была приблизительно 7,5 сантиметров, так что весило «море» около 33 тонн. «Море» стояло на двенадцати медных быках – по три с каждой стороны света.
По сторонам двора (на севере и на юге) стояли десять медных умывальников, по пяти в каждой стороне, для омовения жертв. Умывальники были украшены изображениями херувимов, львов и быков и стояли на медных «подставках» (мехонот) на больших колёсах.
Само здание храма было каменным и располагалось в центре внутреннего двора. Его длина (с востока на запад) составляла шестьдесят локтей, ширина с севера на юг – двадцать локтей и высота тридцать локтей (соответственно 30х10х15 м.). Приведённые цифры указывают только внутренние размеры здания, толщина его стен не указана. В описании Храма Иезекииля она составляет шесть локтей.
Плоская крыша храма была сложена из кедровых брёвен и досок. Она не опиралась на колонны в центре зала, как это было принято в храмовом строительстве того периода.
Внутренние стены храма были обшиты кедром и покрыты золотом, так же, как и его пол и вышки над Святая святых и над Притвором. Убранство их состояло из выпуклых изображений херувимов, пальм и распускающихся цветов, заключённых в квадратные клетки решётки.
В плане здание храма было продолговатой формы и состояло из трёх смежных помещений одинаковой ширины – Притвора (Улам), Зала (Хейхал или Кодеш) и Святая святых (Давир или Кодеш а-Кодашим).
Притвор, составлявший восточную часть храма, отделял святое от мирского. Он имел двадцать локтей в ширину (с севера на юг) и десять локтей в длину (с востока на запад). Высота его составляла сто двадцать локтей. В Притвор поднимались по ступеням, а с двух сторон от входа стояли две медные колонны: правая называлась Яхин, а левая Боаз. Каждая колонна имела в окружности двенадцать локтей и была высотой восемнадцать локтей и ешё пять локтей занимал венец.
Святилище Хейхал, где велось богослужение, было самым большим помещением храма, длиною в тридцать локтей, шириной – двадцать и высотой – тридцать локтей. Из Притвора сюда вела двустворчатая кипарисовая дверь шириной десять локтей, украшенная вырезанными на ней херувимами, пальмами и распускающимися цветами. На косяке двери была укреплена мезуза (прикрепляемый к косяку двери в еврейском доме свиток пергамента, содержащий часть текста молитвы «Шма») из оливкового дерева. Толщина стены между Притвором и Хейхалом составляла шесть локтей. В верхней части стен располагались окна.