Падший Ангел
Шрифт:
— Какой сюрприз? Настя! — насторожилась Одри, но хранящая тайны Искусственный Интеллект лишь хихикнула, старательно скрывая секретик Уильяма, который хотел устроить небольшое взрывное файер шоу, но, благо, одумался.
— В любом случае, с четверкой я вас в следующий раз познакомлю лично, не через презентацию, так что этот номер пропускаем, — Настя чуть надулась, но ничего не поделать, Уильям и сам не до конца был уверен друг ли ему четверка, хотя, в отличие от бывшего напарника, этот псевдо-друг был в списке. После над головами появилась тройка, а стол шефа оказался внезапно завален автоматами Томпсона, сигарами и кучей покерных фишек.
— Прекратите издеваться, не похож я на гангстера, — сказал
— Именно поэтому ты одеваешься как он, играешь в азартные игры и коллекционируешь старое механическое оружие, — с упреком сказал Уильям. Он не всегда понимал шефа. Несмотря на его мягкий и азартный характер, Кевин стал шефом полиции центрального отдела. И Уильям знал точно, что несмотря на то, что над боссом иногда подшучивают, это придает ему уверенности. Ассоциируя себя с жестокой личностью, обладая при этом мягким характером, шеф все время приходит к компромиссу: как одновременно быть добрым и строгим начальником.
— Так, шефа показали, теперь моя цифра, моя цифра! — Насте не терпелось показать себя во всей красе перед ее новой подругой.
Загорелась цифра два, и по кабинету разлетелись перья, а сама голограмма Насти залезла на стол, мило крутанулась на нем и, расправив крылья, растопырила пальцы, прижав их к лицу. После чего чуть нагнулась и подмигнула зрителям. Складывалось впечатление, что она милая идол-певица. Вот только ее грудь чуть не вывалилась из платья. Заметив это, ангел покраснела и прикрылась крыльями, Уильям, чуть краснея, отвел взгляд. После чего Настя спустилась, пока на нее не накричал шеф. «Надо будет в следующий раз, попросить ее снизить физику отображаемой голограммы, или попросить сменить платье дабы такое не повторялось» — промелькнуло в голове Уильяма. Хотя есть шанс, что коварная девушка специально все так провернула.
— Ты очень красиво все сделала, — Одри похлопала в ладоши, подбадривая Настю, что так старалась. — А кто номер один? — заинтересованно спросила напарница.
— Мой отец или, если быть точнее, создатель… — сказала Настя и вдруг белые перья, что плавали вокруг, окрасились в черный. Они кружились в причудливом вихре, а цифра один под потолком из-за шрифта очень была похожа на знак вопроса. Сама же МУЗа загрустила, не проронив ни слова более.
— Его уже давно нет на этом свете. Погиб под обломками Элизиума. Давайте на этом закончим, — высказался Уильям, чуть отстраненно наблюдая за снегопадом из перьев. Детектив не хотел заставлять Настю вспоминать о её отце, вместе с ужасами того времени. Он был рад, что напарница все понимала и не приставала с вопросами. Вскоре снегопад прекратился, и Настя нарушила тишину.
— Подозреваемых уже оформили, они в камере допроса, — удобно быть МУЗой полицейского участка: знаешь и узнаешь обо всем, не покидая комнаты, находясь сразу в нескольких местах одновременно.
Команда детективов отправилась на допрос. Первым, кого допрашивали был Патрик, который, к сожалению, ничего нового не сказал. Заказчика он ни разу не видел, знает лишь его позывной — «Алхимик». Всё общение было односторонним монологом через одноразовые неотслеживаемые сообщения со стороны «Алхимика». Вместе с сообщениями он присылал и препарат. Также Патрик дополнил мелкими деталями все, что и так знали детективы, и отказался от адвоката, соглашаясь на все обвинения. Даже с признанием ему грозила смертная казнь. Судя по его поведению, он сознательно шел на нее. Может, чтобы искупить свои грехи, или боясь увидеть, как его мать погибнет раньше него. Во всяком случае, вслух причины он не называл. А вот с Аннализой допрос был поинтереснее.
— Скажи, на кого ты работаешь? — задал стандартный вопрос детектив Уильям войдя в допросную, за ним прошмыгнула Одри и
Всегда чистые и стерильные допросные комнаты напоминали собой палату для содержания душевнобольных, впрочем, на этом сходство комнат заканчивалось. Прозрачный сенсорный столик, несколько стульев — это был весь небогатый интерьер комнаты. Перед детективами в магнитных наручниках сидела Аннализа, прижимая руки к столику. Столик тем временем, отображал базовые показатели девушки: давление, температуру рук, пульс и все в таком духе, позволяя следить за состоянием подозреваемого и его реакции на вопросы.
— А не то что? Снова обезвредите своим пистолетом? — улыбнулась подозреваемая. Единственное преступление, в совершении которого она подозревалась — это убийство главы корпорации «Цистерн», которая после такого ужасного события развалилась. Логично предположить, что ее наняла одна из конкурирующих фирм. Прошло полгода, и единственная улика — несколько капель крови, чью принадлежность удалось определить лишь сейчас.
— Но ведь согласись, это действительно работает, — хмыкнул Уильям, демонстративно доставая свой пистолет, после чего, прокрутив в руке, спрятал обратно в кобуру. — Давай начистоту. Тебе терять нечего, — загнул детектив первый палец, — работодатель хочет твоей смерти, ибо никому другому нет выгоды от этого, в особенности таким способом, — загнул второй палец, — тебя раскрыли, так что твоя карьера наемника кончена, — третий палец, — остаток жизни проведешь в тюрьме, или вовсе будешь приговорена к смертной казни, — детектив загнул четвертый палец. Подозреваемая, не в состоянии возразить что-либо, лишь тяжело вздохнула.
— С учетом того, что вы спасли мою жизнь, я бы с радостью все вам рассказала, — начала разговор Аннализа, давая шанс на более крупную рыбу. — Но вы сами знаете, какие нынче криминальные гении. Анонимные переводы и сообщения с заказами, — и следующие пару секунд сразу разрушила все надежды выйти на след нанимателя. — Все что я знаю, так это его кличку.
— Случаем не «Алхимик»? — спросила Одри, вспоминая допрос Патрика.
— Что? Нет, у него более самовлюбленная кличка — «Трефовый Король», — это было странно, Уильям где-то уже слышал это имя, как и Алхимика, вот только вспомнить бы где.
— А есть предположения, почему подчиненный «Алхимика» хотел вас убить? — продолжала допрос Одри.
— Честно, не знаю. Вы — детективы, вы и ищите заказчика моего убийства. Но, к слову, я все еще сомневаюсь, что это мой наниматель. Я еще не провалила ни одного убийства. Все заказы я провела идеально.
— Погоди, погоди, все убийства? — удивилась Одри, впрочем, для Уильяма ничего нового не было, он уже подозревал девушку в этом, что она обладала хорошим резюме в криминальном мире. — Но ты подозреваемая лишь в одном!
— Это вопрос времени, когда вы обнаружите связь с другими убийствами, — сказала с улыбкой девушка.
— И скольких же ты убила? — спросил наконец Уильям.
— А вы догадайтесь, — хихикнула Аннализа, а затем немного помолчала, посматривая в угол потолка, где была камера, и начала злодейский монолог. — А я ведь хотела быть актрисой. Знаете, какого это, входить в роль перед убийством? Узнавать, кто больше нравиться жертве — блондинки или рыженькие — пытаться стать его идеалом, идеалом его извращенных мечтаний, чтобы он затащил тебя в постель. Я подбиралась к жертве поближе, входя в личное пространство, на такое расстояние, что слышала каждый его вздох. А затем, давая ему ложное чувство контроля и власти надо мной, я прожигала маленькую дырку в сердце своим карманным плазменным пистолетом и спокойно покидала место преступления, не обронив ни единой улики. Эти глупые мужчины сами заметали все следы, дабы скрыть интрижку от жен и коллег по работе.