Падший демон. Изгой
Шрифт:
– И неужели за все это время к тебе ни разу не заходили люди, если не считать Ярокия?
– Нет, – резко ответил алхимик, и Наргх почувствовал, что маг не желает об этом говорить. Возможно, подумал демон, что Ролус и вправду что-то скрывает.
– Ты разве не думаешь, что инквизиторы рано или поздно найдут тебя. Они же находят других колдунов, рано или поздно могут найти и тебя, – не унимался Наргх.
– Инквизиторы не часто захаживают в Приболотную, а в Великое болото и того реже. А по поводу других, как ты сказал, колдунов – неужели ты и на самом деле думаешь, что Орден сжигает на кострах исключительно только представителей гильдии? – усмехнулся алхимик.
– Я знаю, что не только их, но и обычных неповинных ни в чем людей. Мы с Клоином как-то наблюдали за сжиганием.
– Да, совершенно обычных и далеких от магии людей они безжалостно убивают. Настоящие маги им попадаются довольно редко. Мы скрываемся и довольно успешно. Теперь мы поняли, насколько тогда, перед войной, оказались глупы. Но как бы там ни было, маги обречены на вымирание.
– Но почему? Вам людям, свойственно вести войны, нападать и убивать. Мне кажется, что вы могли бы нанести ответный удар Ордену. Вы могли бы вернуть себе былую славу, – рыкнул Наргх, опрокидывая очередную кружку с настойкой. Алхимическая жидкость пилась на удивление легко и незаметно.
– Это невозможно! Нас слишком мало, и мы теперь слабы, словно дети. Люди в основной своей массе не станут поддерживать нас из-за страха к Ордену. Инквизиторы слишком запугали их, ты же это видел!
– Тогда зачем тебе нужно все это, почему ты до сих пор разрабатываешь новые зелья? Я не говорю, что это плохо, а наоборот поддерживаю. Не будь тебя, я бы вообще не знал что делать. Но сейчас, когда магов преследуют и уничтожают, зачем тебе нужно дальше заниматься магией? Ты бы мог спокойно жить в каком-нибудь людском селении и заниматься чем-нибудь другим. Мог бы ни кому не говорить, что раньше был магом и спокойно жить, как обычный человек, – Наргх с непониманием глянул на Ролуса.
– Это невозможно! Тот, кто стал на путь мага, никогда не должен с него сворачивать. Это есть главный закон Гильдии, – проговорил маг с ноткой высокомерия.
– Но в этом же нет теперь смысла! Нет вашей Гильдии – нет и ваших законов. Зачем служить тому, что уже умерло. Ты ведь сам так считаешь! Ты же говорил, что маги обречены на вымирание.
– Гильдия умерла, но отголоски ее славы и могущества остались в нас, магах. Мы ее осколки, ее неотделимые части. Да и вообще, я уже слишком стар, чтобы начинать новую деятельность. Алхимия для меня – это все. Я уже в семнадцать лет стал учеником мага, начал свою, так сказать, магическую деятельность. Большую часть жизни я занимаюсь алхимией и еще некоторыми магическими науками. Перестраиваться для меня поздно.
– Странные вы все же существа, люди! – вздохнул Наргх. Ему непреодолимо хотелось спать. Алхимическая настойка наконец сразила и его.
Ролус уложил Наргха рядом с Клоином, а сам отправился в темную комнату. До полуночи оставалось еще около двух часов, поэтому маг решил кое-что проверить.
Старый алхимик перешагнул через порог и оказался в небольшой темной комнате. Чуть пошатываясь, он подошел к высокой этажерке, полки были заставлены разными колбами с жидкостями и порошками. Немного помедлив, он взял одну, вытащил пробку и отпил немного содержащейся в ней красноватой жидкости. Трезвость ума постепенно стала возвращаться к Ролусу, он ведь не мог позволить себе творить магические вещи на пьяную голову.
Испитое магом снадобье являлось ничем иным как Отрезвляющим Зельем Оникса – одного из алхимиков, умерших от старости еще задолго до войны Гильдии и Ордена. Оно получило широкое распространение среди магов и обычных людей. Но после победы инквизиции, его запретили, как и остальные продукты магии.
Ролус еще какое-то время постоял, ожидая пока опьянение окончательно не спадет, и подошел к небольшому старинному сундуку, в нем он хранил самые дорогие для себя вещи. С глухим скрипом отворив крышку сундука, он начал копаться в нем, бережно откладывая попадавшие под руку предметы в сторону. Среди них было несколько книг, их алхимик чудом успел спасти из горящей библиотеки, толстый фолиант, написанный самим Ролусом о жизни Гильдии и ее падении, и мантия мага четвертого порядка.
Наконец отыскав нужный предмет – старинный пергаментный свиток, Ролус сложил все вещи обратно и закрыл сундук. Не долго думая, он направился в основную комнату своего жилища. По пути маг прихватил с собой две большие колбы: с прозрачной жидкостью в одной и темно-зеленым порошком в другой.
С кряхтеньем присев на стул, алхимик поставил колбу с жидкостью на середину стола и бросил в нее небольшую щепотку порошка из другого сосуда. Прозрачная вода начала стремительно приобретать светло-зеленый цвет и тускло мерцать, разгоняя наплывшую вечернюю темноту. Буквально через две минуты комнату наполнял яркий, но не ослепляющий, зеленовато-желтый свет.
Зелье Зеленого Освещения Килории, как называлось светившееся ярким светом снадобье, Ролус часто использовал когда темнело. Большим его достоинством являлось то, что раствор, полученный сочетанием аквамариновой кислоты и эссенцией люпина – распространенных алхимических ингредиентов, можно было использовать многократно. При добавлении Изумрудного порошка, раствор начинал светиться на протяжении четырех-пяти часов, после чего медленно угасал.
Как только комната наполнилась приятным зеленоватым светом, Ролус бережно развернул свиток и внимательно начал разглядывать мелкий корявый текст. Местами слова, стертые временем, были и вовсе неразличимы, но, прочитав предложение полностью, можно было легко догадаться о смысле написанного.
Алхимик невольно прищуривался и временами задумывался. Он давно не держал в руках этот ценнейший свиток и не читал этих букв. Некоторые слова ему казались незнакомыми, так как написан текст был не на родном ему миранийском языке, а на наречии орушских друидов – гаане.
Гаан – это мертвый язык, его давным-давно использовали в своих заклинаниях древние друиды. Они покинули Орушский материк около четырехсот лет назад, обосновав свой поступок тем, что не желают жить на одной земле с неценящими природу людьми.
По своей сути это была определенная каста магов, исповедующая веру в природу, а не в Создателя. Но в отличие от тех же гильдейских магов, друиды появились очень давно – еще до основания самой Гильдии, но когда точно это произошло, никто наверняка не знает. Что весьма странно, они никогда не вступали в ряды гильдейских магов, хотя и занимались, казалось бы, тем же ремеслом. Жили в лесах небольшими отшельническими общинами, а членов набирали из добровольцев. Но таких добровольцев всегда было немного и поэтому друиды всегда были малочисленны и далеко не так могущественны как гильдейские маги.