Падший демон. Высшая раса
Шрифт:
– С помощью этой гребаной хрени Одержимый погубил кучу народа. Я не позволю, чтобы еще хоть кто-то, даже тот, кто обеспечил нам победу, прикасался к ней.
– Ты не понимаешь. Длань Бездны можно использовать по-разному. Я заберу ее и уйду. – Артий старался говорить спокойно, но в голосе все равно проскальзывали нотки гнева.
– Ну уж нет, колдун, ничего у тебя не выйдет.
– Да вы… – повысил голос маг, – неблагодарные ублюдки! Я подарил вам победу. Без меня вы бы никогда не одолели Агниуса.
Маг взмахнул рукой, с его пальцев сорвалась маленькая иголка и метнулась в сторону Толгрида. Приближаясь к командиру
Командир завалился на бок, лук выпал из рук. Он схватился за основание этой гигантской иглы, решив ее выдернуть, но острая боль молнией пронзила все нутро. Через миг он понял, что она исчезла, но дыра в животе никуда не делась. Горячая кровь хлынула из раны, заливая руки. Он ощутил, как его окутывает предсмертный холод. Во рту стало солоно.
Он сплюнул кровь и поглядел на мага. Тот лежал на спине, рука сжимала древко стрелы.
Толгрид понял, что умирает. Перед глазами замелькали картинки из воспоминаний, стало еще холоднее. И впервые в жизни командир ощутил леденящий ужас. Он умирает по-настоящему. И это не сон, в котором он падал в море рук, что разрывали его на куски. Это настоящая смерть. Окончательная и бесповоротная.
Перед глазами все помутнело. Он видел склоняющихся над ним людей в шлемах, читал на их лицах испуг и отчаянье. Они не продолжили наступление, как он велел им. Они все еще не могли прийти в себя после колдовского наваждения.
Силы покидали командира. Он закашлялся, снова сплюнул. И тут его взгляд наткнулся на сгусток тьмы, лежащий совсем рядом с ним и словно безмолвно просящий прикоснуться к нему. Маг сказал, что обычного человека эта штука убьет. Но Толгрид и так умирает. И он, превозмогая боль в животе и тяжесть в теле, потянулся к нему.
Дотронувшись до Длани Бездны, Толгрид от бессилия закрыл глаза, но что-то толкнуло его извне. Он очнулся и поглядел на руку, что сжимала артефакт. Тьма поползла по кисти, перескочила на запястье, окутала предплечье и стала подниматься все выше и выше. Покалывающий холод возник в руке, а потом она окончательно онемела. Может, именно поэтому Одержимый почти никак не отреагировал на пронзенную стрелой ладонь. Тьма уже перекинулась на ключицу, поползла по груди и животу, добралась до шеи, защекотала подбородок и щеки. И тот предсмертный ужас, что минуту назад сковывал разум командира, вдруг перерос во что-то всепоглощающе кошмарное. Он услышал леденящие душу голоса, перед глазами замелькал страшные картины. А через миг на него накинулась пустота.
***
Шаг. Другой. Еще один.
Вот демонолог почти полностью растворился. А демон еще не настиг его.
Время застыло, Наргх замер в прыжке. Несколько шагов. Еще несколько проклятых шагов, и он коснется его.
Но нет. Агниус исчез, а демон упал на то место, где он только что стоял. Магические эманации окутали его невидимым облаком. Но он успел ухватился за край ускользающего портала. И последовал по нему. Пространство вновь задрожало, и почти утраченный портал опять открылся.
Его выбросило в то же место, где они сцепились с Агниусом. Демонолог склонился над огромным черным пятном на земле, где можно было распознать останки одеяния Лесных Волков. Наргх сразу же учуял высыхающий запах жизни Толгрида. Недалеко от него лежал Артий со стрелой в груди. Тоже мертвый.
– Он… он… уничтожил Длань Бездны! – яростно кричал демонолог. – Недостойным нельзя прикасаться к ней.
Краем глаза он заметил демона и резко обернулся.
– Ты все же успел, – проскрежетал он. Глаза пылали красным огнем, морщины вокруг них тоже начинали светиться.
Демон бросился к мечу, кувыркнулся, схватил его. Камень в эфесе мерцал, грозясь взорваться; даже сам клинок, казалось, раскалился.
Наргх ринулся к демонологу. Маг вскинул руку, готовый снова телепортироваться, но не успел. Меч демона полоснул его по груди. Агниус отступил на шаг, присел, подбирая выроненный кем-то клинок. Ударил наотмашь. Наргх парировал удар, снова замахнулся и отбил клинок, но демонолог увел оружие в сторону, опять присел и вонзил меч замешкавшемуся демону в живот. Его лицо скривилось в радостной ухмылке, он прокрутил клинок, разрывая внутренности, и со всей силы дернул меч вверх, распарывая демону брюхо. Потерявший много крови и духовно истощенный Наргх взвыл от жуткой боли и рубанул наискосок. Со всей силы. Удар пришелся прямо по шее демонологу. Голова слетела с плеч, обмякшее тело задрожало и упало на Наргха.
Демон упал на спину, обливаясь кровью. Его тело способно быстро самоисцеляться, но сейчас, похоже, на это ему не хватит сил. Жизнь уходила из него со скоростью ветра.
Он глянул на отрубленную голову Агниуса. Глаза на ней больше не светились красным пламенем, на их месте остались пустые глазницы. Меч в руках вибрировал, камень в эфесе горел алым и, казалось, звенел. Где-то в глубине мыслей Наргх слышал, как радостно вопит Гарок-Харотеп-Коген, поглощая душу демонолога.
Вокруг него стали собираться люди. Они тыкали в него пальцами, что-то говорили. На их лицах блуждали страх и возбуждение. А еще он видел уважение и сострадание. Наконец-то он добился его. Может быть, теперь его перестанут бояться и презирать.
Демон тяжело выдохнул. Кровь хлестала из глубокого пореза на животе. Рана упорно не желала затягиваться. Он чувствовал, как смерть подступает к нему. Почти все, кого он считал друзьями, умерли. Клоин, Наринна, Ролус, Артий, Толгрид – все.
Подошел и его черед.
Люди после смерти попадают за грехи в Бездну. Но то люди. А куда устремится его демоническая душа?
Он не знал. Да его это не особенно волновало. Он сделал то, что должен был. А остальное не имело значения.
Ничего больше не имело значения.
Эпилог
Ветер успокаивающе шумел кронами деревьев. Солнце еще не спряталось за горизонтом, но воздух уже полнился ночными звуками. Костер трещал прогорающим сухостоем, серый дымок поднимался ввысь и быстро растворялся.
– Славная сегодня вышла охота, – сказал Миллс, довольно улыбаясь. Во рту у него недоставало трех передних зубов, из-за чего его прозвали Пусторотым.
– Да, – протянул Оранк, пристально глядя на костер. – Ничего не скажешь. Богатый здесь лес. И чего парни из Орошейка и других городов сюда ходить боятся?