Пака. Книга сапфировая
Шрифт:
Правда? Стива, любимый, ты готов ради меня плюнуть на своих новых родственников и пожертвовать своим блестящим будущим только потому, что я ненавижу приемы и не умею себя вести??!!! Господи, какая же я эгоистка!
Ма продолжала.
— Инь, мой дар не лжет. Пожалуй, я не против еще одного сына, да еще такого красивого, — она подкалывала па, камикадзе! — Стива, можешь говорить мне «ма». Так мои дети величают меня. На счет Марка Андреевича, не могу ничего сказать. Он, кажется, слегка в бешенстве, но ты справишься. Думаю, после жуткой Паки тебя уже ничем не напугать! Вот такая у нас семейка. Чем богаты, как говорится.
Я хихикнула, за мной ма и Стива. Илька редко смеялся, иногда улыбался, но сейчас и он блеснул ровными белыми зубами, присоединяясь к нашей милой оппозиции в противовес отцу.
— Так и будем тут стоять?! — па взрыкнул! — Динь, может кофе…э…гостю предложишь?
— О, прекрасная мысль! Давайте выпьем кофе в саду? Понимаю, не по этикету, но мне просто жаль будет, если ты и Стива разнесете дом. А в саду можно полыхать друг на друга сколько угодно! Никто не против?
Стива кивнул, па тоже…. Нас с Илькой никто не спрашивал. Впрочем, я против не была, а по Ильке никогда не понятно, что он думает и чего хочет.
В уютной беседке мы расположились стратегически точно. Па, ма, Стива, я и Илья. Стол круглый. И Ильке пришлось волей неволей стать буферной зоной между па и моим тантум. Илька сильный, он справится.
— Здоров ли Император? — ма начала светскую беседу.
— Здоров. Предупреждая следующий ваш вопрос, МА, отвечу сразу- все члены Императорской семьи здоровы, — оп, «ма»!
Ма хихикнула. Па фыркнул. Илька принял безразличный вид, но хотел улыбнуться. Я замерла. Стива продолжил.
— Я уже очень давно хотел поблагодарить Вас, данни, — это он ма, — Ваш дар помог мне и не единожды.
— На здоровье, сынишка. И говори мне «ты». Теща, как никак! — и снова ржачь, только теперь уже со Стивой на пару.
Ма и Стива прекрасно поладили. Па, дорогой не бузи, и прими счастье дочери как должно. Это важно для меня.
— Марк Андреевич, я понимаю, что морда моя Вам не нравится, но тут я ничего не могу поделать. Прошу только принять во внимание, что она, морда моя, нравится Вашей дочери. А мне очень нравится Ваша дочь. Я люблю ее и намерен всю жизнь провести подле нее. Учитывая руну Тантум, сама Алена, не против быть моей парой. Алене дорог не только я, но и Вы. Таким образом, только в Ваших силах распутать этот кошмарный узел. Я не прошу Вас полюбить меня, как сына, но ради Алены перестаньте полыхать на меня своим черным глазом. Я все равно не смогу ответить Вам. Вы ЕЕ отец. Это не будет ЧИСТОЙ победой.
Илька прищурился, пытаясь понять, можно ли распутать кошмарный узел без па. Ма смотрела на па внимательно и нежно. Стива взял меня за руку, и отпускать не собирался.
Два суперарэ — всегда соперничество. Только дяде Генри фон Штраубе (он суперарэ тоже) удавалось дружить с отцом очень много лет.
— Уел, мерзавец! Ладно. Забирай дочь, но помни, если что, глаз на жопу натяну!
И все вздохнули облегченно.
— Всегда мечтал это сказать! Так мне академик Лакри грозил, когда я появился в доме Динь и потребовал отдать ее мне, — па засмеялся, ма, припомнив, видимо, что-то, тоже засмеялась, — Нормальная у тебя морда. И сам ты ПРАВИЛЬНЫЙ. Дистэто, принц и мужик. Динь, плесни кофейку, лучше с коньяком. И давайте уже историю, как вы там в море болтались!
Мы со Стивой пересказали еще раз. И снова хитом была несчастная курица!
Сидели долго. Смеялись, болтали. Потом Стива уехал, поцеловав меня на прощание так крепко, что я хотела уже с ним отправиться. Да и он, воровато озираясь, подтвердил мои догадки, о его планах умыкнуть меня прямо сейчас. Но, завтра сложный день. И мне предстоит провести его с тантум, поддерживая и улыбаясь газетчикам и телевизионщикам. Самому же Стиве придется еще труднее. Ничего, любимый, мы еще и не то переживали.
И как это я стала такой рассудительной?! Боже, спасибо тебе за крупицу разума, что подарил мне вместе с руной Тантум!
Глава 6. Стива. Пойдешь!
В день официального объявления о моем чудесном воскрешении, с самого утра, на меня снова посыпались «плюшки». Дядя Ники не подвел и мой банковский счет маякнул мне сообщением, что на нем, на счете, появилась сумма с большим количеством нулей. Я попытался пересчитать…. Потом забил, понимая, что деньги я считаю не свои, а царские. Неприятное ощущение.
Я по праву рождения стал наследником поместий и земель по всей Империи, включая часть наследства моей мамы в Бюрхенштрау. Юристы проели мне плешь подписанием бумаг и разъяснением их значения.
Все лебезили, улыбались, и я припомнил девочку свою, которую мутило вот от такого подобострастия и неискренности.
Кошка, я понимаю, что твое присутствие на сегодняшних мероприятиях не обязательно, но ты мне нужна! НУЖНА! Хочу видеть пару синих глаз, которые смотрят с любовью и пониманием.
Она, словно угадав мое настроение, позвонила!
— Привет. Погоны начистил? Или теперь за тебя это делает камердинер?! — какое счастье!
— Именно, камердинер. Кстати, он очень удивился, когда нашел в кармане моих брюк разодранные в клочья кружевные трусики. Я человек честный и сразу объяснил, что они не мои, а твои! — кариньо, дорогая, дай залп, а то я рехнусь от официоза.
— Я перестану носить белье, Стива, чтобы тебе не пришлось объясняться с прислугой. Вот с сегодняшнего дня и начну, — чертова кошка, вот как теперь не думать об этом??!
Впрочем, я обрадовался и все время, пока мне давали инструкции, пока везли к месту пресс-конференции, я не мог думать ни о чем, кроме НЕЕ. Без белья…
Вот и она! Прямо у зала Савинского. Я не стал дожидаться и направился к кошке, по дороге размышляя, надела или нет?
— Не надела, — она совершенно точно прочла мои мысли, и подняла ко мне личико для поцелуя.
А вот это с большим удовольствием! И сразу полегчало…. Спасибо, кариньо, я должен тебе…. Я должен тебе так много, что жизни не хватит, чтобы вернуть долг.