Палач мимоходом
Шрифт:
Я был смущён, стал пытаться уверить, что права вовсе и не мои, так случайно оказались в кармане.
– Да и в визитках у вас указаны разные фамилии. Как это понимать?
Я приложил палец к губам:
– Т-с! Между нами, никому не слова! Потом как-нибудь я вам всё объясню.
– Не утруждайте себя, амиго. В конце концов, какая мне разница, кто вы.
– Я тоже не знаю, кто вы, но вот если бы вы знали Кондора!..
– Увы, не знаю, амиго.
– А может быть, сведёте с теми, кто это знает. Я вам заплачу!..
Брюнет усмехнулся, передёрнув плечами: ситуация его в
– Хотите сто баксов?
Губы брюнета расплылись в улыбке. Он ничего не ответил, а подозвал официанта и расплатился с ним, демонстративно показав толстую пачку ассигнаций.
У меня даже челюсть отвисла при виде такой огромной пачки. Я опорожнил свой стакан. Зашатался, опёрся на стол, едва его не сдвинув.
– Спокойнее, амиго, вы слишком много пьёте.
– Разве это много? Будь у меня столько денег, сколько у вас, вот тогда бы я пил! А сейчас я не пью, только опохмеляюсь после последнего раза… – растерянным голосом, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал я: – Знаю, вы мне не поможете. Так как же мне теперь найти Кондора? – я почесал голову, изображая недоумение.
– А вы кто такой?
– О, это я скажу ему! Только ему! Понимаете, это секрет. Я вас уважаю, вы настоящий мужчина, мог бы сказать, но не имею право. Только он услышит от меня то, что я хочу ему сказать.
– Ничем не могу помочь, амиго. Простите, мне нужно идти. У меня дела.
– Извините, простите, что задержал вас. Если случайно где-нибудь повстречаете Кондора, скажите, что я жажду его увидеть.
– Вы обратились не по тому адресу, амиго. Всего хорошего!
Брюнет направился к выходу. Доселе я его не видел, но готов был поспорить с кем угодно, что двигался он быстрее обычного. Явно хотел оказаться снаружи раньше меня. Что ж, я не имел ничего против этого.
Я сделал ещё несколько попыток заговорить с посетителями бара, но они меня откровенно игнорировали. За столиком в углу плечистые мужики о чём-то сговаривались, бросая на меня косые взгляды. От них исходила угроза. Сказал себе, что пора удаляться со сцены, иначе могут и морду набить. Всё шло именно к этому, уж многих я довёл до белого каления.
Глава 4
Бурча проклятья в адрес трусов, я вышел из кафе и принялся останавливать такси. Видя меня в сильном подпитии, одна пустая машина пронеслась мимо, не останавливаясь. Зато таксист во второй оказался совсем не из робкого десятка и довёз до отеля. В пути меня развезло, я задремал, и ему пришлось меня будить. Артистом я оказался неплохим, водитель не заметил моей игры.
До отеля двигался, с усилием переставляя ноги, несколько раз делал передышки. Я заметил, что за мной следит юркий типчик, прилизанный, незаметный. Впрочем, таким и должен быть наблюдатель, привлекать внимание к себе ему совсем ни к чему. Он провёл меня до дверей отеля.
Оказавшись в своём номере, я распахнул окно и принялся дышать свежим воздухом, старательно обмахивая лицо шляпой. Это для того, кто вёл наблюдение с улицы: пусть видит, где я нахожусь и считает, что мне очень жарко. При этом исподтишка я обозревал окрестность. Не сразу, но обнаружил соглядатая на противоположной стороне дороги. Он находился за пальмой, была видна лишь часть его головы. Только специфический тренинг, опыт и острое зрение мне позволили его обнаружить.
Включил телевизор. В новостях, среди многих прочих, прозвучало сообщение о том, что пропала двенадцатилетняя школьница – Вероника Кастро, она отпросилась у матери сходить в гости к подруге, которая жила на соседней улице. До неё она не дошла. Была высказана версия, что к исчезновению причастен сексуальный маньяк, который уже совершил шесть убийств несовершеннолетних девушек за последние два месяца. Всё происходило по одному сценарию: вначале какая-то девчонка пропадала, а через день-два находили где-то в парке или в реке растерзанный труп с признаками всевозможного насилия…
Меня резануло по сердцу: у меня самого дома имелись две дочери – одиннадцати и девяти лет, а также – трёхлетний сын. Желваки заходили на моих скулах при мысли, что подобное могло случиться с кем-то из них. Да я бы тогда?!.
Но это меня не касалось. Я тут практически мимолётный гость, максимум на пару суток. Большего потратить на все дела здесь я не мог. Меня потом ждёт гораздо более важное и действительно трудное.
Взял себя в руки, успокоился. Хоть и с трудом.
Несмотря на все предпринятые усилия эпатажа всех и вся, меня никто не потревожил – ни в этот вечер, ни ночью.
Что ж, обычное дело. Терпения мне было не занимать.
Встал я довольно поздно, заказал в номер завтрак и бутылку виски. Выходил уже навеселе. Хвост обнаружил довольно легко, но он вряд ли об этом догадался. Я ничем не показал, что выявил слежку, впрочем, мне было на него плевать. Я порадовался, что ниточка становится всё более осязаемой и крепкой, она должна была вывести меня, как нить Ариадны, к выходу из лабиринта, в котором я пока не видел даже и намёка на просвет, а действовал наугад, больше интуитивно.
Пытался пройти в клуб гольфистов, но меня не пропустили.
Какое-то время, изображая внешнее негодование, я пооколачивался поблизости, поглядывая на тех, кто туда входил и выходил. На всякий случай запоминал лица.
Занятие малоинтересное, несомненно, оно должно было мне надоесть, несомненно, так думали и те, кто наблюдал за мной, и я нашёл повод заглянуть в ближайшее кафе, чтобы перекусить и развлечься.
Глава 5
Зашёл развязной походкой в накуренное помещение, почти полностью заполненное галдящими посетителями. Вызывающе оглядел всех, презрительно щуря глаза, приняв вид крутого парня.
Подошёл к мокрой стойке, поморщился, провёл пальцем по ней, кривя нос.
Бармен поспешил приблизиться, изображая угодливость и желание погасить недовольство сверхтребовательного визитёра.
Я заказал двойной виски без содовой. Поел жареную курицу, брезгливо покопался в салате. У стойки бара сидела фигуристая блондинка, спутник которой направился в туалет. Я тут же оказался рядом с ней, стал откровенно проявлять свои намерения, словом, показал себя отъявленным ловеласом. Она хмурилась, пыталась отшить нахала, но я не отставал…