Палач
Шрифт:
Только что мы позавтракали копченой зайчатиной и рисовой кашей, сваренной дежурившим последним Иванычем. Теперь с кружками горячего чая мы разглядывали в свете народившегося дня карту, захваченную Иванычем из дома. Я сравнил ее со своей и сразу понял, что на мою лучше не смотреть. Иваныч признался, что у его карты ноги растут из силовых структур. Хотя и они уже не давали стопроцентной гарантии.
Дима подошел к нам и ткнул пальцем:
– Вот тут перейти хотите? Конечно, так лучше. Я в горах с этой стороны был еще пацаном – ну его, туда соваться. Там
– Ну, хорошо. Так, значит, так, – согласился я. – Где мы должны выйти на шоссе?
– Вот тут примерно, – поколебавшись, ткнул пальцем Дима. – Да потом сориентируемся, там несколько деревень брошенных.
Иваныч согласно кивнул.
– Да, потом проще все будет. А где демон-то? – вдруг спросил Иваныч. – А то сколько к вам ходил в город, а все спросить недосуг было.
Дима поджал губы, но все же выдавил:
– Да в Первомайском. – Он показал на деревушку, почти слившуюся с городом. – Там фермы заброшенные…
– Ладно, – вмешался я, чтобы сгладить неловкость. Первомайское было совсем рядом с той точкой, куда мы должны были сейчас выйти. – А не увидит нас кто? Может, по лесу еще дальше пройдем, километра два-три, чтобы наверняка?
– Да ну, смысла нет, – возразил Дима и криво усмехнулся. – В эту сторону городские не ходят…
Мы быстро собрали вещи и отправились в путь.
Иваныч с интересом поглядывал на Дмитрия, а тот в ответ только хмурился. Мне понятна его реакция – постоянное назойливое внимание мне хорошо знакомо. Интересно, что Иваныча я в этом отношении интересовал мало: одно дело чужак, а совсем другое свой, сосед по улице, можно сказать.
Через полчаса мы вышли на дорогу и даже почти не ошиблись. Получилось чуть ближе к городу, чем мы рассчитывали, но не намного – километра на полтора-два. Тут уже чувствовалось приближение гористой местности. Сейчас мы были на возвышенности, Лисинск остался внизу, почти не видный за деревьями.
– Во-о-он, – ткнул пальцем Иваныч в выделяющиеся светлыми пятнами на фоне почти черного леса бетонные коробки. – Это и есть Первомайское. От города сначала деревня, потом уже коровники. Это их видно. Жилые дома дальше, отсюда не углядишь.
Я присмотрелся. Несколько продолговатых параллелепипедов. Рядом десяток зданий поменьше. Возле них синеют три или четыре трактора. Толком не видно, потому что лес уже вплотную подступил к колхозным постройкам. Над одним из коровников вроде курится слабый дымок. А может, мне кажется – дым черный и сливается с темнотой леса.
Мои товарищи уже прошли пару десятков метров на север, начав путь по затяжному подъему.
– Дима! – Я повернулся и окликнул проводника. – Ты был внутри его логова?
Мне не нужно объяснять, про кого спрашиваю.
Дмитрий остановился и удивленно посмотрел на меня.
– Конечно нет… А ты у своего был?
– Нет. Пошли посмотрим?
– Ты
– Я готов, – бросил на него взгляд Дима и усмехнулся. – Если сейчас не сходим, больше такого шанса уже не будет.
– Парни, хорош прикалываться! – воскликнул Иваныч. – Ну, подурили, и хватит. Давайте, пойдем уже, а? Хоть бы до конца асфальта сегодня дойти.
Я посмотрел Дмитрию в глаза и понял, что он на самом деле не шутит.
– Иваныч, оставайся тут с вещами, а мы по-быстрому смотаемся, ладно?
Полковник ФСБ тяжело вздохнул и стал сбрасывать с плеч рюкзак. Я последовал его примеру:
– Спасибо, Иваныч! Мы быстро…
– Да не за что. Оставим вещи здесь, чего их, правда, зря таскать? Ничего им не сделается…
– Ты с нами?!
– Нет, блин, одних вас отпущу, что ли?
– Иваныч, в случае чего, ни меня, ни Дмитрия демон не тронет. Наверное… А ты другое дело…
– Да я уже такой старый, что меня он побрезгует жрать, – отшутился Иваныч.
Он сложил наши рюкзаки в узкую расщелину между двумя большими валунами и привалил сверху большим камнем:
– Только давайте, парни, в темпе вальса, ладно? А то я и вправду стремаюсь маленько…
– Тебе повезло, Иваныч, – усмехнулся я. – Потому что я готов в штаны наложить…
– Плюс один, – хмыкнул Дима.
Мы рассмеялись и быстрым шагом пошли в сторону Первомайского. Идти было легко: и дорога шла под уклон, и камни на склонах обычно скатываются, образуя большие завалы, а не лежат в беспорядке по всей дороге. Лучше обойти три-четыре больших завала, чем то и дело петлять, фактически увеличивая путь чуть ли не в два раза.
Отделение колхоза, к которому мы подошли, было животноводческим. Я увидел огромную заасфальтированную площадку с большими бетонными коробками коровников. Чуть в стороне, в зданиях поменьше, располагались службы для персонала, склады комбикорма, который подвозили с главного отделения в пяти километрах отсюда, и помещения, где держали молодняк после отела. Еще дальше, теперь уже в лесу, виднелись разрушенные камнями и выросшими елями деревянные ограждения выпасов, куда летом загоняли коров на время дойки. Все это рассказал Дима, который, как оказалось, до Первой Кары работал трактористом в колхозе.
Чем ближе мы подходили, тем яснее слышали звуки из второго от города коровника. Вой, стук, рычание, что-то еще. Рыжая, все это время кружившая под ногами, заволновалась. Она коротко и зло взлаяла, предостерегая нас от того, чтобы идти дальше. Когда мы вышли на площадку перед коровниками, я почувствовал волну страха, которую распространяют перед собой посланники ада. Но по сравнению с тем воздействием, что исходит от демона, это было ничто. Я мысленно привычно напрягся, и подступающая к горлу паника, чуть было не заставившая меня развернуться и убежать, отступила. Дима побледнел, но через несколько секунд тоже задышал нормально. Мы понимающе переглянулись: это упражнение и ему, и мне приходится делать раз в неделю.