Палач
Шрифт:
Михаил должен был приехать с минуты на минуту, поэтому он быстро принял душ и спустился в гостиную. Анжела уже дожидалась его: тихая и покорная, как всегда после ссоры.
— Добрый вечер, Демьян, — он любил её голос: мелодичный и звонкий, как весенний ручей. За одно лишь звучание Демьян в свое время прощал Анжеле многое. Едва уловимый шлейф духов коснулся его, когда она наклонилась, обнимая за плечи и легко целуя в щеку. Он заправил тонкую льняную прядь, выбившуюся из прически, за ухо, провел пальцами по тонкому запястью, невольно любуясь ею. Не хотелось вспоминать
Он придавал большое значение внешности, и Анжела никогда не позволяла себе выглядеть неухоженной. Сегодня она выбрала атласное платье кораллового цвета, с глубоким, но не пошлым декольте — Демьян не терпел крикливых и вызывающих нарядов — свободным рукавом до локтя и пышной юбкой чуть ниже колен. Цвет ей шел, равно как и высокая прическа. Легкий макияж оттенял изящные красивые черты.
— Восхитительно выглядишь, — коснувшись губами кончиков пальцев, он отметил тень растерянности, скользнувшую по её лицу, а в следующее мгновение Анжела расцвела искренней и светлой улыбкой.
— Спасибо. Стол уже накрыт, я обо всем позаботилась, — поспешно добавила она, — рада, что ты пригласил Мишу в гости. Вам давно стоило поговорить о прошлом.
— Возможно, — Демьян напомнил себе, что она пока что ничего не знает о Филиппе. Это ненадолго, но пусть лучше думает, что он решил помириться со Стрельниковым.
— Друзьями не разбрасываются, — негромко произнесла Анжела. — Особенно теперь, когда мы все люди, нам стоит держаться вместе… Все будет как прежде, если ты позволишь.
— Не хочу тебя расстраивать, моя дорогая, но как прежде уже ничего не будет.
— Знаю, у тебя есть повод ему не доверять, но это былое.
Второй раз за день она отвесила ему ментальную пощечину: первую — о Полине, нарочно, вторую — мимоходом, даже не задумавшись о своих словах. Ответить Демьян не успел: мелодичный звонок переливчатым эхом прокатился по дому.
Они встречали Михаила вместе, совсем как в старые-добрые времена. Анжела при появлении Стрельникова оживилась, он же легко поцеловал тыльную сторону её ладони, пожал руку Демьяну, мгновенно переключив свое внимание на него.
Она поджала губы, выражая свое неудовольствие. В памяти по-прежнему жила привычка к вниманию и крайне трепетному отношению с его стороны, поэтому мимолетное приветствие восприняла чуть ли не как оскорбление. Анжела поспешно вышла, чтобы распорядиться по столу, а Михаил кивнул ей вслед.
— Она в курсе того, что произошло?
— Пока нет. Какие новости?
— Не слишком обнадеживающие, — улыбка Михаила растаяла, сменившись сосредоточенным и хмурым выражением. — У Элизабет полтора месяца назад начались серьезные проблемы с сердцем. Операции она не дождалась, но успела передать свой список. И вот это покажется тебе интересным. Ее преемниками стали Филипп и Фелисия. Кто-то из них, но кто именно, неизвестно. Фелисия исчезла. Её нигде не могут найти.
Такого Демьян не ожидал: история приобретала более темный оттенок, чем он предполагал. Во время чумы списки выживших сложились сами собой и были поделены территориально.
Список исчез вместе с Фелисией, а Филиппа убили на его, Демьяна, территории. Бросили тень на его репутацию.
— Какие там настроения? — спросил он, задержавшись перед дверями в столовую.
— Трясутся от страха и подозревают всех подряд. Мне намекнули на одного молодца, который слишком рвется к власти, но это всего лишь домыслы. Про Россию, молчат, но сам понимаешь… Сейчас у них сложно с доверием. Я бы поставил на то, что кто-то хочет подобраться ко всем спискам.
— А я бы не стал делать поспешные выводы, — Демьян вовремя понизил голос — из столовой вышла Анжела, — но я переговорю с Вальтером на эту тему.
Стол к ужину был великолепен: меню, сервировка — все идеально. Анжела превзошла саму себя, будто извиняясь за утренний скандал. Демьян надеялся, что она в самом деле извлекла из этого урок и отныне все перепады её настроения останутся в стенах дома.
— Что нового в Петербурге?
— Стало также тесно, как и в Москве, — Михаил явно говорил не о том, что его любимый город становится шумными и многонациональным, а о себе. Короткая человеческая жизнь задает совершенно другой ритм: постоянно хочется куда-то бежать, что-то делать, все время кажется, что оступишься, замешкаешься — и все. Точка.
— В больших городах не бывает спокойно, — Анжела поняла буквально. В последние годы она существовала в своей реальности, и редко чувствовала истинную глубину слов. — Мы всегда можем уехать.
В отличие от Михаила, Анжела не разделяла его бесконечной любви к России. Она не понимала, как с его непостоянством он остается верным одной-единственной стране и городу, а главное, ради чего.
— Мой дом здесь, — ответил Стрельников.
Фраза прозвучала двусмысленно, но от неё стало тепло. Говорил ли Михаил о родном языке или о старой дружбе? Демьяну хотелось верить, что и о ней тоже. Уязвимость так или иначе делает тебя сентиментальнее.
— Лучше и не скажешь, — негромко отозвался он.
— Знаю, — тепло ответил Стрельников. — Расскажите, как вам живется.
Говорили обо всем. Так, будто и не было долгих лет, что раскинулись между ними пропастью. Ужин пролетел незаметно. На несколько часов Демьяну удалось отвлечься. Дружба с Михаилом растворилась в потоке времен, оставив лишь горькое послевкусие сожаления. Былого не вернуть, но мысль о том, что в настоящем все может выйти по-другому, была ему приятна.
После, в его кабинете, Михаил рассказал обо всем подробнее. Полтора месяца назад у Элизабет начались сердечные приступы. Её перевезли в Германию, но до операции она не дожила.