Паладины звездной империи. Ч. 1 - Оковы для медведя
Шрифт:
Ещё одним видом славийских товаров, пользовавшихся огромным спросом, были нанокостюмы, мужские, женские и детские, способные расти вместе с рёбёнком. Покупая всего один нанокостюм, ты тем самым обзаводился гардеробом из двадцати пять, тридцати костюмов, срок жизни которых определялся, как вечный. А ещё эти нанокостюмы можно было смело называть лёгкими гражданскими бронекостюмами весьма высокого уровня защиты. Точно такой же была славийская мебель и вся бытовая техника. Очень большим спросом пользовались славийские кресла и диваны «с настроением», которые изменяли свою цветовую гамму в зависимости от настроения человека, который сел или прилёг на них. Они сразу же создавали человеку максимум комфорта и начинали выделять ароматические вещества, которые быстро поднимали ему настроение.
Список славийских товаров, поставляемых на экспорт, рос в геометрической прогрессии, но при этом самые ценные можно было купить
Только по той причине, что Славия печатала строго ограниченное количество рублей, которое соответствовало реальному объёму активов, и продавала их не более пятнадцати процентов, не обвалило мауранский кредит. Была от этого и польза, причём явная и видимая каждому. Поскольку объём славийского экспорта был довольно велик, постоянно увеличивался и славийские товары пользовались высоким спросом, в Мауране, наконец, появилось истинное мерило ценностей и уже очень скоро все знали — если этот товар можно продать за славийские рубли, значит он того действительно стоит. Так, вопреки мнению Гейнуора Рамалдана Загрета, однажды высказанному Максиму Первенцеву, Славия, славийцы и всё славийское пришлись ко двору в доброй трети миров Маураны, чего он никак не ожидал и это стало для него очень звонкой оплеухой. Которой он также не ожидал.
Глава вторая
Неожиданные переговоры с президентом Ардии
В Москве было три часа двадцать две минуты, когда на руке Максима Первенцева беззвучно завибрировал браслет-коммуникатор, с которым он не расставался ни на минуту. По характеру пульсаций он сразу понял, что его вызывает на связь кто-то из разведчиков, а такое случалось крайне редко и означало, что дело чрезвычайно важное. Он бесшумно выскользнул из-под одеяла, сунул ноги в мягкие, пушистые тапочки и не одеваясь вышел из спальной вилла Первенцевых стояла в двенадцати километрах от Кремля, в Нескучном саду, на берегу озера. Она мало чем отличалась от других вил Нескучного сада, в которых жили члены правительства, которое одновременно, по совместительству, было ещё и президентской администрацией. Большая, чтобы было где поместиться всему семейству, а Первенцевых уже насчитывалось девять душ, с просторным приусадебным участком, есть где разгуляться детворе, неогороженная и без охраны. Максима, Машу и их детей и так охраняла вся Славия от мала до велика.
Президент Славии надел домашний тёмно-зелёный халат и прошел в кабинет, ещё носивший следы вчерашних игр детворы то ли в казаки-разбойники, то ли в дочки-матери. Он подсел к пульту связи, на котором тревожно, но беззвучно мигал красный огонёк, включил его и увидел на трёхмерном экране моложавого мужчину, по внешнему виду вылитого элтурийца. Это был его старый друг Виктор Дворжецкий, оперативный позывной Шмель. Улыбнувшись он сказал:
— Привет, разведка. Что-то важное?
— Это смотря как посмотреть, Макс, — со вздохом ответил Виктор, — скорее уж неприятное. Завтра, максимум послезавтра с тобой на связь обязательно выйдет Ворон. Вояки допекли его окончательно. Трое адмиралов уже подали в отставку, а ещё несколько собираются сделать это в ближайшее время. У них там, Гроссмейстер, всё как в том анекдоте про генерала, нагрянувшего в танковый полк с проверкой. Ну, ты помнишь, это когда он распекает офицеров за ржавые танки, а потом кричит — к кто, мол, Родину защищать будет, я что ли, да не хрен она мне нужна. Высшие чины ардийского космофлота именно так и считают, на хрен она им сдалась такая Родина, которая не хочет или не умеет обеспечить их боевыми звездолётами с корпусами изготовленными из максимера. Ворон чуть ли не на Коране поклялся, что немедленно начнёт переговоры со Славией, но ты знаешь, Макс, он точно на всю голову то ли больной, то ли шибанутый, раз решил, что сможет на тебя надавить. Никого из нас в
Максим Первенцев вздохнул:
— Хорошенькое дело, не волнуйся. Витя, чёрт с ней с этой информацией. Держитесь от Ворона подальше. Это приказ.
— Нет, Максимка, так дело не пойдёт, — возразил старый кадровый разведчик, помнивший еще Семичастного. Тебе наша информация будут нужна завтра, как воздух. Не волнуйся за нас, мы не пропадём. Будем работать из-под земли. У нас всё уже давно готово. Поверь, там нас никто искать не станет. Всё, мне пора выдвигаться.
— Тогда с Богом, Шмель, — дал старому другу последнее напутствие Максим, — и чуть что не так, сразу же уходите.
О том, что славийские разведчики сумели создать под дворцом президента три потайных бункера, в каждом из которых мог поместиться всего один человек, видящий телепат, имеющий способности к телепорту, президенту Славии доложили ещё три года назад. Это были естественные полости, расположенные на стасемидесятиметровой глубине, под президентским бункером, где находился Главный командный пост, и фундаментом дворца. Полости слегка увеличили и привели в Божий вид, но находиться в них можно было только в герметичном боескафандре. Зато если президент Ардии для того, чтобы побеседовать с президентом Славии, спустится свой фешенебельный, бункер повышенной защиты, то окажется буквально в пятидесяти метрах от ближайшего к нему телепату. Таким образом он окажется на смертельно близком расстоянии и если вдруг возникнет необходимость уничтожить его, то спастись он уже не сможет.
Из тех донесений, которые непрерывным потоком шли с Ардии, разведчикам-телепатам было ведь куда легче добывать секретную информацию, Максиму давно уже стало ясно, что ардийцы, привыкшие во всём полагаться на свою сверхсовременную технику, которой они никого особенно не баловали, недооценивают истинную мощь славийских космодесантников-псиоников и спецназовцев. Он же, в свою очередь, приказал делать всё, чтобы они и дальше пребывали в полном неведении. То, что они когда-то показали кассамцам, стало тайной за семью печатями и президент Кассама Роббард вад-Семмер взял со всех, кто это имел несчастье увидеть, такую «подписку», что болтать языком никто из них не сможет даже под пытками. Зато военный космофлот этой планеты имел теперь свой собственный спецназ, состоящий из довольно-таки мощных бойцов-псиоников, которые прошли пятилетний курс специальной псионической подготовки на Славии. О нём тоже никто и ничего не знал.
Зато кассамцы вовсю бахвалились тем, что их новейшие военные технологии в руках бойцов-псиоников пси-корпуса «Титан» «заработали» по-новому, что и доказал беспримерный рейд его дивизий на Колвед. Благодаря славийским космодесантникам-псионикам кассамский космодесант теперь также мог выполнять такие боевые задачи, за которые раньше он не рискнул бы взяться. Более того, кассамские бойцы-псионики доказали это на деле, взяв на абордаж транспортный звездолёт, занимавшийся несанкционированными перевозками сверхмощных плазменных турбопушек и горючего к ним. Хотя вскоре всё разрешилось миром, задержанные кассамцами военные космолётчики так и не смогли толком объяснить, каким это образом их мало того, что обнаружили, так ещё и всех вырубили. Поэтому «сказка» про кассамское чудо оружие и технику, которые так никому и не показали, хотя на Кассаме станнеры, в том числе и полицейского образца, можно было купить чуть ли не на каждом шагу, лишь подогрела интерес всех разведок к кассамскому космодесанту.
Хотя по идее трём разведчикам-телепатам, отправившимся в самое что ни на есть логово пусть и не откровенного врага, но всё же недруга, так трясшегося над своими военными секретами, ничто не угрожало, Максим так и не смог больше уснуть в эту ночь. Дело дошло даже до того, что он умылся, оделся, сварил себе чашку славийского кофе, вышел на веранду, сел и закурил сигару, что делал крайне редко. Всё, что когда-то выращивалось как хорошего, так и далеко не совсем, вроде того же табака, выращивалось теперь и на Славии. Карингфорс давал людям поблажки к таким вещам, как табак и спиртное. А вот наркотики в этом молодом мире были под тотальным запретом, да и курево, как и спиртное, разрешалось употреблять в умеренных дозах только мужчинам и только с двадцати пяти лет, когда их признавали взрослыми и самостоятельными людьми физически, эмоционально, интеллектуально, юридически и к тому же ещё и псионически. С двадцати пяти лет славийцы считались полностью взрослыми и могли подавать заявление о службе в армии и космофлоте.