Паломино (Саманта)
Шрифт:
– Пошли, соня, я провожу вас домой.
– Но разве я виновата, что мой начальник выжимает из меня все соки? Удивительно, как это я в конце рабочего дня не падаю от усталости с лошади.
– Пару раз, – ухмыльнулся Тейт, – я думал, что вы и вправду упадете. – У него вырвался смешок. – В первый день, когда вы вышли на работу, я думал, вы так и заснете верхом на лошади.
– И были правы. Джош чуть ли не волоком дотащил меня до дому.
– И после этого вы поскакали на Черном Красавчике? Это чистое безумие!
– Да… я без ума от этого коня. – Услышав эти слова, Тейт сразу приуныл, и Саманта поспешила сменить тему разговора, выйдя на ночной морозец. –
– Да нет, вряд ли. По крайней мере, я надеюсь, снега не будет, – Тейт поглядел на небо, но тон у него был не очень уверенный.
К этому времени они уже дошли до хозяйского дома.
Саманта секунду поколебалась, а затем, войдя в дверь, обернулась и поглядела на темноволосого великана с глазами глубокого зеленого цвета.
– Может быть, зайдете, Тейт? Выпьем вина или кофе?
Но он торопливо замотал головой, словно она предлагала ему нечто несусветное, невозможное.
– Я не буду на вас набрасываться, – усмехнулась Саманта. – Обещаю! Я даже сяду отдельно.
Он рассмеялся, и Саманте показалось невероятным, что перед ней человек, с которым она больше двух недель была на ножах.
– Дело не в этом… Просто… тут, на ранчо, свой этикет. Это дом мисс Кэролайн. И будет невежливо, если я… в общем, это трудно объяснить…
Саманта обворожительно улыбнулась, стоя на пороге.
– Хотите, я разбужу ее, и она сама вас пригласит?
Тейт в шутливом испуге закатил глаза.
– Ну, что вы! Хотя благодарю за заботу. Как-нибудь в другой раз.
– Трусишка!
Саманта сейчас казалась сущим ребенком, и Тейта это рассмешило.
10
Наутро, повинуясь выработавшейся за десять дней привычке, Саманта проснулась в половине пятого. Однако вставать не стала и даже попыталась себя обмануть: сделала вид, что спит. Примерно час она лежала с закрытыми глазами, перескакивая мыслями с одного на другое, и наконец вылезла из-под одеяла. За окном было еще темно, звезды ярко сияли, но Саманта знала, что не пройдет и часа, как жизнь на ранчо забурлит. Домашний скот надо кормить и в Рождество, и хотя в горы сегодня никто не поедет, за лошадьми все равно ухаживать придется.
Саманта тихонько прошла босиком в кухню, включила электрическую кофеварку, которой обычно пользовалась Кэролайн, и сидела в темноте, ожидая, пока кофе будет готов; мысли ее вновь вернулись к событиям предыдущей ночи. Праздник удался на славу. Все чувствовали себя одной гигантской семьей, каждый ощущал свою связь с остальными, никто никому не был безразличен; дети, знавшие всех обитателей ранчо, были совершенно счастливы и с криками радости бегали вокруг большой, красиво убранной рождественской елки. Вспомнив про ребятишек, веселившихся в рождественский вечер, Саманта вдруг подумала про детей Чарли и Мелинды. Впервые она оставила их на Рождество без подарков. Сэм болезненно поморщилась, вспомнив про обещание, данное Чарли, но поблизости не было ни одного магазина. В пустой кухне Саманту внезапно подстерегло чувство одиночества, и вновь нахлынули мучительные мысли о Джоне. Как он празднует Рождество в этом году? Какие эмоции испытывает человек, чья жена ждет ребенка? Они уже обставили детскую? Боль, пронзавшая Саманту, словно нож, была почти непереносимой, и она инстинктивно потянулась к телефону. Сэм сделала это, не успев толком подумать, сделала просто потому, что ей хотелось вырваться из плена этих мыслей и услышать голос друга. Она набрала знакомый номер, и буквально в следующую секунду Чарли Петерсон подошел к телефону. Чарли снял трубку, напевая своим приятным, медоточивым голосом песню из репертуара «Джингл Белле». Сэм удалось вставить слово, только когда он пропел первую строфу и перешел ко второй.
– Кто это?.. Скачем мы по полям…
– Чарли, заткнись! Это я, Сэм!
– О!.. Привет, Сэм… Мчимся ветра быстрей…
– Чарли! – Саманта покатилась со смеху, слушая пение друга и время от времени пытаясь на него шикнуть.
Но хотя Чарли ее позабавил, сердце вновь больно сжалось от одиночества, и Саманта неожиданно осознала, как же она далеко сейчас от него. Ей захотелось быть там, рядом с ним, а не за три тысячи миль от Нью-Йорка, на каком-то ранчо…
Ей таки пришлось дослушать песню до самого конца.
– Поздравляю!
– А разве концерт уже окончен? Неужели ты не споешь мне «Ночь тиха»?
– Вообще-то я не собирался, но по твоей заявке, Сэм, конечно, могу…
– Чарли, я тебя умоляю! Мне хочется поговорить с Мелли и с мальчиками. Но сперва, – Саманта чуть не задохнулась, – скажи, как дела у нас в агентстве?
Саманте стоило больших усилий воли удержаться от звонков на работу. Харви фактически запретил ей звонить, и она подчинилась. Если им что-нибудь понадобится, у них есть ее телефон… Начальник считал, что ей следует постараться совсем забыть о работе, и она на удивление удачно с этим справлялась… До сегодняшнего дня.
– Как там мои клиенты? Вы их еще не растеряли?
– А как же! Всех до единого! – Чарли расплылся в гордой улыбке и закурил сигару, но потом неожиданно нахмурился и поглядел на часы. – Но какого дьявола ты звонишь в такое время? У вас там… сколько? Э, да у вас еще и шести нет?! Ты сейчас где?
Он вдруг испугался, что она уехала с ранчо и вернулась в Нью-Йорк.
– Там же, где и была. Я просто не могла больше спать. Я тут встаю каждое утро в половине пятого, поэтому сейчас не знаю, куда себя деть. У меня такое ощущение, будто сейчас уже середина дня. – Саманта немного преувеличила, но на самом деле она и вправду уже окончательно проснулась. – Как твои дети?
– Прекрасно! – Чарли слегка замялся, но потом поспешил поинтересоваться, как поживает она. – Надеюсь, ты там скачешь на лошадях до изнеможения?
– До полного… Чарли, ты мне лучше расскажи, что у вас происходит! – Саманте вдруг захотелось знать все-все, от глупых сплетен до того, кто из клиентов пригрозил обратиться в другое рекламное агентство.
– Да ничего особенного, солнышко. За последние две недели Нью-Йорк не очень-то изменился. Ты давай о себе рассказывай, – Чарли резко посерьезнел, и Сэм улыбнулась. – Ты счастлива там, Сэм? У тебя все нормально?
– Все чудесно, – заверила его Саманта и добавила с легким вздохом: – Хоть мне и неприятно в этом признаваться, но я правильно поступила, приехав сюда. Пожалуй, мне действительно нужно было такое радикальное средство. Я уже целых две недели не смотрю шестичасовой выпуск новостей.
– О, это уже что-то! Если ты просыпаешься в половине пятого, то, должно быть, в шесть уже дрыхнешь без задних ног.
– Не совсем так, но довольно близко к истине.
– А как твоя подруга? Ее зовут Кэролайн, да? Как лошадки? Все о’кей? – Чарли говорил как типичный житель Нью-Йорка, и Саманте стало смешно, когда она представила себе, как он попыхивает сигарой и глядит в пространство, сидя в пижаме и банном халате… А может, он вдобавок щеголяет в чем-то, что подарили ему на Рождество сыновья: в бейсбольной шапочке, перчатках или полосатых красно-желтых носках?