Память, согревающая сердца
Шрифт:
ПАРАМОНОВ Сергей
ПАРАМОНОВ Сергей (бывший солист Большого детского хора Гостелерадио СССР; скончался от правосторонней пневмонии 15 мая 1998 года на 37-м году жизни).
Рассказывает М. Марголис: «Умирал Сережа мучительно. Последние сутки к телефону уже не подходил. Патологоанатом сообщил, что финальные два с половиной часа он, видимо, задыхался и скончался от приступа пневмонии, а не от сердечной недостаточности, как сообщалось повсеместно. В свое время Парамонов заработал туберкулез и имел вторую группу инвалидности. Незадолго до смерти он простудился и, находясь дома, не избежал соблазна полечиться «народными средствами». Это дало осложнения…»
Незадолго до смерти Парамонов внезапно сказал: «Если я умру, похороните меня на Красногорском кладбище в Митино. Там похоронен мой друг». Просьбу Парамонова его друзья
ПАРФЕНОВ Николай
ПАРФЕНОВ Николай (актер театра, кино: «Сын полка» (1946; Горбунов), «Случай на шахте восемь» (1958; Фирсов), «Жестокость» (1959; Воробьев), «Битва в пути» (1961; Демьянов), «Приключения Кроша» (1962; директор автобазы Владимир Георгиевич), «Первый троллейбус», «Тишина» (Аверьянов), «Председатель» (Клягин) (все – 1964), «Дайте жалобную книгу» (1965; начальник из Главка Иван Семенович Постников), «Дети Дон Кихота» (1966), «Тридцать три» (1966; Прохоров), т/ф «Семь стариков и одна девушка» (1969; главная роль – начальник Горкомхоза Сухов), «Возвращение «Святого Луки» (1971; слесарь-умелец Матвей Захарович), «Конец Любавиных» (1972; отец Клавдии Елизар), т/ф «Совесть» (1974; сослуживец Кудрявцева), «Афоня» (1975; председатель месткома Борис Петрович), т/ф «По семейным обстоятельствам» (1978; Трошкин), т/ф «Мы, нижеподписавшиеся» (1980; проводник поезда), т/ф «Чародеи» (1982; начальник поезда), «Инспектор ГАИ» (1983; руководитель строительного треста Василий Кириллович Пушков), «Искренне Ваш», «Не ходите, девки, замуж» (Трофимов) (оба – 1985), «Частный детектив, или Операция «Кооперация» (1990; Могильный), «Официант с золотым подносом», «На Дерибасовской отличная погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» (полковник Петренко) (оба – 1992), «Маэстро с ниточкой» (1993) и др.; скончался 7 января 1999 года на 87-м году жизни).
В последние годы своей жизни Парфенов заметно сдал. Особенно сильно его подводила память: выходя гулять, он мог забыть, где живет, и долго плутал по окрестным дворам. Частенько заговаривался. Плохо себя чувствовала и его жена, Лариса Алексеевна, которая была на 9 лет моложе мужа (они прожили вместе 47 лет). Она была частично парализована и практически не выходила из дома. Иной раз боли были настолько сильными, что Лариса Алексеевна молила Всевышнего, чтобы он поскорее ее забрал. И тот услышал ее молитвы – женщина умерла. Парфенов остался один, и после этого его жизнь превратилась в еще б'oльшую муку. Очевидцы утверждают, что в последние месяцы перед своим уходом он сильно изменился. Отрастил бородку (было тяжело бриться), носил шапку даже в теплое время года, был неопрятен, носил мятое старье. Говорят, он мечтал дожить свои последние дни в пансионате для престарелых при Доме актера имени Яблочкиной, где жили многие из его бывших коллег, но сделать это ему не позволили обстоятельства. Оказалось, что жена артиста перед смертью прописала в квартиру свою внучку (у Ларисы Алексеевны была дочь от первого брака), а в пансионат можно было попасть, только отдав свою квартиру государству. Когда Парфенов узнал о поступке жены, он совсем расстроился и тяжко доживал свои дни. Ухаживала за ним его сестра Антонина Ивановна.
Парфенов скончался у себя в квартире на улице Гарибальди 7 января 1999 года. Врачи констатировали у него разрыв сосудов головного мозга. По словам сестры, перед смертью Парфенов вдруг громко задышал и с улыбкой выдохнул: «Перекрести меня!» Сестра удивилась, поскольку прежде ее брат о вере слова не вымолвил, но просьбу выполнила. После этого Парфенов затих навсегда.
Смерть популярного артиста осталась незамеченной. Об этом не знали не только в Театре имени Маяковского, где много лет проработал Парфенов, но даже его соседи по дому. Одна из них вспоминает: «Мы догадывались: что-то произошло. Кто-то видел труповозку около нашего дома. Я в это время шла на обед и подумала, что это «Скорая помощь». А когда поднялась, то в дверях квартиры, в которой жил Николай Иванович, увидела его сестру, которая впускала двоих мужчин, одетых в униформу. Никто тогда так и не понял, умер Николай Иванович или его отвезли в тяжелом состоянии в больницу. В похоронах из нас никто не участвовал. Тело сюда даже не привозили, чтобы мы могли попрощаться. Все было сделано тайно и тихо…»
Парфенова кремировали в крематории Хованского кладбища. В течение многих месяцев урна с его прахом находилась там, после чего сестра забрала ее домой. Почему забрала так поздно? По ее словам, она думала, что, может, культурные деятели вспомнят о Парфенове, захотят попрощаться. Но никто о нем не вспомнил. В итоге поздней осенью урна оказалась в доме сестры. «Потребность с ним побыть одолела, –
ПАРХОМЕНКО Леонид
ПАРХОМЕНКО Леонид (актер театра, кино: «Вольница» (1955; Плотовой), «Иван Франко» (Михайло Гринчук), «Полюшко-поле» (Захар Гуров), «Павел Корчагин» (все – 1956), «Поединок» (Павел Павлович Веткин), «Неповторимая весна» (оба – 1957), «Идиот» (главная роль – купец Парфен Рогожин), «Поэма о море» (Иван Гуренко), «Хождение по мукам» – «Восемнадцатый год» (Алексей Красильников) (все – 1958), «Хождение по мукам» – «Хмурое утро» (1959; Алексей Красильников), «Хлеб и розы» (звонарь), «Жеребенок» (главная роль – командир эскадрона) (оба – 1960), «Казаки» (1961), «Никогда» (1962; Щербак), «Сотрудник ЧК» (1964; бандит Сева), «Донская повесть» (казак), «Ко мне, Мухтар!» (бандит Фролов), «Товарищ Арсений» (провокатор) (все – 1965), «Неуловимые мстители» (трактирщик Корней), «И никто другой» (оба – 1967) и др.; скончался в январе 1975 года на 45-м году жизни).
Пархоменко погубила весьма распространенная среди актерской братии болезнь – тяга к выпивке. Злоупотреблять этим он начал еще на заре своей киношной карьеры, а в 60-е годы все это привело к тому, что его почти перестали приглашать сниматься. А если и брали, то исключительно в эпизоды. Последняя заметная роль Пархоменко – трактирщик в «Неуловимых мстителях». После чего актера выбросили из профессии. В итоге осенью 1969 года он был осужден за тунеядство на один год тюремного заключения. Вернувшись на свободу, прожил после этого недолго – чуть больше четырех лет. О его смерти ни одно средство массовой информации не сообщило. А буквально за месяц до смерти Пархоменко по ТВ был показан один из фильмов с его участием – «Жеребенок».
ПАСТЕРНАК Борис
ПАСТЕРНАК Борис (поэт, писатель: «Детство Люверс», «Доктор Живаго» и др.; скончался 30 мая 1960 года на 71-м году жизни).
Еще за восемь лет до смерти, в октябре 1952 года, Пастернак перенес тяжелый инфаркт миокарда. После двух месяцев больницы он был отправлен в санаторий в Болшево. Его здоровье пошло на поправку, как вдруг грянул новый удар. В конце октября 1958 года Пастернаку присудили Нобелевскую премию за его роман «Доктор Живаго», и советские власти устроили настоящую травлю писателя. Этот скандал окончательно добил Пастернака.
В апреле 1960 года Пастернака стала мучить боль под лопаткой, и он решил, что у него рак легкого. Сказал об этом родным. Те вызвали в Переделкино врача, который рака у больного не нашел, а нашел отложение солей и назначил ему диету и гимнастику, запретил ужинать. Однако состояние Пастернака не улучшалось.
Рассказывает жена писателя Зинаида Пастернак: «Ночь на 8 мая прошла тяжело: была рвота, приступ аритмии, пришлось вызвать сестру для инъекции пантопона.
Сговорились с Фогельсоном (известный рентгенолог. – Ф.Р.). Он велел сделать все анализы и повторить кардиограмму. Когда все было готово, он приехал в Переделкино и определил глубокий двусторонний инфаркт. Из Литфонда прислали для постоянного дежурства при больном врача Анну Наумовну. В помощь ей было налажено круглосуточное дежурство сестер. Боли не проходили, и Борис очень страдал. 16-го мы созвали консилиум в составе Фогельсона, хирурга Петрова, Шпирта и Анны Наумовны. На этом консилиуме я присутствовала. Петров все допытывался, не жаловался ли когда-нибудь Борис Леонидович на боли в желудке. Как я догадалась по наводящим вопросам Петрова, он подозревал рак.
У Бори стала быстро портиться кровь, падал гемоглобин, подымалась РОЭ. Я вызвала рентгенолога на дачу… Сделали снимок, и через два часа мне стало известно: знаменитый рентгенолог Тагер обнаружил рак левого легкого. Это означало неминуемый конец. Я боялась войти в комнату к Боре, чтобы по моему заплаканному лицу он не понял всего. Союз писателей устраивал ему больницу. До рентгена я уговаривала согласиться – при всей скорости общения с Москвой все же проходил час или полтора, пока машина привозила врачей и необходимые лекарства. Но он ни за что не хотел ехать в больницу, где была приготовлена отдельная палата, попросил меня потерпеть. Он говорил, что скоро умрет и избавит меня от хлопот. Мне пришлось выйти к врачам, приехавшим за ним на машине, и отказаться. После рентгена, когда выяснилось, что это рак легкого, я сказала всем дома: он безнадежен, и я его никуда не отдам. Приехала вторая санитарная машина, с тем чтобы отвезти его в Сокольники, и я вторично отказалась.