Памяти владыки гор Копетдагских
Шрифт:
Мне не передать на ином языке всю соль полушутливой и полуиронической интонации туркменского выражения, с которым Курбан-ага описал выражение лиц тех высокомерных старшекурсниц, лишь смысл: «челюсть вывернулась, и чуть на пол не упала» …
Его же после той первой «Айры-баба» в нашей среде в шутку стали называть «вредителем». Ничего себе переход, не так ли?
А дело в том, что на каждый день во время восхождения в группе назначались дежурные – позаботиться о костре, подготовить еду, и так далее.
К примеру, перед штурмом вершины мы ночевали в домике на святом месте Халыпа-баба. Естественно, утром дежурным нужно было вылезти из спальников раньше всех, чтобы подготовить горячий завтрак до общего подъема. Однако они (одним из них был тот самый Шиленко) не спешили протереть глаза или расстегнуть изнутри свои нагретые спальники, хотя уже проснулись и уже обменивались шутками с остальными членами команды. Курбан, не сказав ни слова, уже был на ногах, уже раскочегарил примус, уже поставил на них тунчи 3 с водой для чая и кофе. И вдруг одна из них вспыхнула голубым пламенем, охватив и примус под ней. К счастью, у Курбана оказалась молниеносная реакция. Он мгновенно схватил примус и вынес наружу, воткнув его в сугроб за дверью – не было ни пожара, ни вероятного взрыва.
3
Тунча – узкогорлый сосуд из меди или латуни, своеобразный походный кувшин
Наш доктор Андрей Поппель нес с собой полуторалитровую пластиковую бутылку со спиртом, неотличимую по внешнему виду от остальных емкостей с чистой водой. Как она оказалась среди них, осталось не выясненным. А запах алкоголя при чересчур холодной температуре ничем себя не проявил.
Курбан сам трезвенник, как и я, поэтому мы с ним вполне могли обойтись без «горючего для сугрева». А остальная группа просто вынуждена была соблюдать «сухой закон» до возвращения после восхождения в поселок у подножия горы. Ну а кто виноват, ведь не ленивые дежурные?
Разумеется, тот самый «вредитель» …
Постепенно с развитием знакомства все больше и больше полагался на участие Курбана Пирмедова в тех или иных проектах. Затем в последующие годы наиболее интересные и сложные экспедиции я планировал только на те даты, когда в них мог участвовать Курбан. Тот уникальная акция – сплав по Каракумскому каналу на плоту из пластиковых бутылок, едва не попавшая в Книгу Рекордов Гиннесса, – без него и Александра Михайловича Супанько (об этом достойном человеке будет рассказано в иной книге) никак и никогда не состоялась бы.
Напомню, при первой встрече с ним мелькнула лишь одна, беспокойная и тревожащая мысль: «что за бомж!?»
(Из книги «Непонятый о непонятом», очерк «Первое впечатление», 2022 года выпуска)
«Кыямат гунин гоншында»
По мотивам Цхинвальской осени 2008 года
….
Принимая во внимание все вышесказанное (и многое другое, оставшееся вне рамок данного очерка) я сам воспринимал как ироническую шутку туркменскую поговорку «Кыямат гунин гоншында» (опять-таки приближенный перевод «В Судный день полагайся на соседа»). Ведь если у тебя за твоим собственным забором проживает сварливый и вздорный сосед (впрочем, не пожелал бы такой напасти никому – ни другу, ни недоброжелателю!), то каждый твой день может обратиться в рутинный, «карманный» Судный день.
Конечно, некоторые концепции мы принимаем на веру, как обычное явление, не беспокоя себя попытками докопаться до их происхождения. Однако, начиная работать над этим эссе, я проконсультировался со своим старшим другом, Курбан-ага, осведомлен ли он о корнях именно этого высказывания и как оно используется в народе. Представьте себе изумление, с каким я выслушал внезапное и, тем не менее, вполне ожидаемое рассуждение!
В соответствии с его обычной манерой беседовать – слегка покачивая головой и полузакрыв глаза, вполголоса, – яшули начал свою речь: «да, существует очень много интерпретаций, в зависимости от велаята страны или племенных отличий. Однако я сам склоняюсь к следующему объяснению: во время Судного Дня Эзраил перед решением судьбы именно у соседа спросит, каков при жизни был покойный, как он провел свои дни. И в зависимости от ответа решит, куда отправить душу – в ад или в рай…».
Согласитесь, кто в состоянии охарактеризовать кого-либо более или менее достоверно, если не сосед, видевший его в повседневной жизни, и наблюдавший все его слабые и сильные стороны с утра и до ночи? По крайней мере, в тех коммунах с крепкими связями между членами, какими являются многие сельские общины. Печально, но в пределах современных городских территорий люди иногда незнакомы с семьями, даже живущими по соседству на одной лестничной площадке.
Естественно, все зависит от личных качеств человека, от способностей и желания отдельно взятой личности, поэтому вряд ли стоит делать обобщения. Опять-таки живой пример зримо встает перед глазами: когда Курбан-ага переехал на дальнюю окраину Ашхабада, в первые недели и месяцы никто из нового окружения не был с ним знаком и не имел представления о характере достойного человека. Буквально через год почти каждый сосед в том подъезде многоэтажного дома сердечно приветствовал яшули при каждой следующей встрече. Более того, подобное уважительное отношение отразилось и на его постоянных гостях и друзьях. Для дополнительного акцентирования: ни один из них даже не знает моего имени до сих пор, после свыше десяти лет. Однако во время моих редких приездов в Ашхабад многие из них здороваются со мной самим все тем же: «Салам, гоншы!» («Здравствуй, сосед!»).
…
(Книга «Будь как дома», очерк «Кыямат гунин гоншында»)
«Лишь бы не он!?»
Выше уже упоминалось, что многие свои экспедиции планировал специально «под участие Курбана». Здесь же, перед переходом к следующему сюжету, должен пояснить для неосведомленных, почему именно эти поездки были довольно-таки притягательными для многих туристов и что в них стремились попасть любители активного отдыха. Как правило, наиболее интересные территории для посещения любителями активного отдыха на дикой природе располагаются или в заповедниках, или в иных природоохранных территориях, а также часто в пределах пограничных зон с их особым режимом посещения. Поэтому для поездки туда, особенно в составе большой группы, в прежние годы в Туркменистане не так-то просто было оформить необходимые разрешения.
А я когда-то работал научным сотрудником в Бадхызском и Копетдагском государственных заповедниках Туркменистана, а затем некоторое время успешно трудился директором ряда туристических агентств. То есть, другими словами, был «вхож» в некоторые важные кабинеты в обоих министерствах (Госкомитета по туризму и Министерства охраны природы Туркменистана), и процедура согласования разрешений проходила чуть более гладко, чем если бы кто пришел «со стороны».
В дополнение ко всему, за моими плечами был еще и опыт армейской офицерской службы, поэтому в иных приемных силовых учреждений также чувствовал себя достаточно комфортно. Согласитесь, крайне полезное преимущество при решении бюрократических проблем, связанных с пропусками в особые зоны.
Плюс к этому – была крепкая репутация среди потенциальных спонсоров, «со скрипом», но практически всегда находил финансирование поездок.
Повторюсь еще раз, и подчеркну потом неоднократно: все свои недоступные для многих «туристов» проекты планировал конкретно под свободные дни Курбана, не обращая особого внимания на «хотелки» иных претендентов на участие в них.
Это-то и стало причиной того незабываемого «адресатом» тоста Ларисы Бадайкиной, которая вроде бы с юмором, но с изрядной долей раздражения заявила в качестве финального пожелания: «и чтобы наши поездки организовывал не он!».