Памятное. Новые горизонты. Книга 1
Шрифт:
Не мог я не заметить и того, что президент старался прибегать к оригинальным выражениям, которые давались ему легко. Он любил шутку. В свою очередь Рузвельту нравилось, когда и его собеседник оживлял свои высказывания шуткой либо ироническими замечаниями, если они, конечно, не относились к самому президенту.
В то же время, беседуя с Рузвельтом, если внимательно к нему приглядеться – а я такую возможность имел на протяжении почти пятилетнего знакомства, – можно было уловить в его глазах, выражении лица налет грусти. Улыбка, иногда веселость в поведении президента казались скорее следствием каких-то внутренних усилий, призванных скрыть, а может быть, в какой-то мере и подавить тоску, таящуюся где-то в глубине души. Причиной тому служил тяжкий недуг.
Еще в 1921 году Рузвельта постигло несчастье. Он перенес болезнь, лишившую его ноги подвижности. Случилось это, когда Рузвельт отдыхал летом вместе с семьей на острове Кампобелло в штате Мэн. Однажды, вернувшись после купания в океане домой, он почувствовал недомогание и сильный озноб. Наутро у него поднялась температура. Отнялась левая, а через два дня и правая нога.
Вызванный из Нью-Йорка профессор констатировал, что у Рузвельта редкое среди взрослых инфекционное заболевание – полиомиелит (детский паралич), который получил тогда распространение в США. Через некоторое время врачи заявили, что они бессильны улучшить его состояние, и Рузвельт понял, что тяжелые последствия этого недуга он будет ощущать всю жизнь.
Однако Рузвельт и не помышлял сдаваться. Благодаря недюжинной воле он развил в своем характере качества, которые позволяли ему, особенно во время публичных выступлений, выглядеть бодрым, волевым и даже здоровым человеком.
Рузвельту много приходилось публично выступать и перед различными аудиториями, и по телевидению – его первое обращение к зрителям с голубого экрана состоялось в 1938 году, еще до того, как в 1941 году в США начался регулярный выход в эфир телевизионных передач. Традиционными были также получасовые радиообращения президента к американцам из Овального кабинета Белого дома – так называемые «Беседы у камина», которые он проводил несколько раз в году. Рузвельт умел мобилизовать необходимый резерв своей воли и сил, для того чтобы выглядеть хорошо. И ему в этом сопутствовал успех.
Во время митингов, выступлений по радио и телевидению президент говорил медленно, произносил слова четко, мысли свои излагал ясно. К жестам прибегать не любил. Выражение его лица было одухотворенным и волевым. В целом все выступления Рузвельта создавали у американцев благоприятное впечатление, вызывали к нему симпатии. И не без оснований его еще при жизни назвали «величайшим трибуном из всех современных ораторов Америки». Это произошло на одной из конференций американской Национальной ассоциации преподавателей ораторского искусства.
В последующем я не знал ни одного президента Соединенных Штатов, который в этом отношении сравнился бы с Рузвельтом. Отмечу еще одну черту, которую я и сам замечал во время встреч с президентом и о которой мне не раз рассказывали американские деятели, часто общавшиеся с ним. Он не имел манеры употреблять резкие слова по адресу своих собеседников или даже прямых политических противников. Разумеется, это не относилось к деятелям тех стран, с которыми США находились в состоянии войны.
В случаях, когда возникала такая необходимость, Рузвельт давал простор скорее своей способности ответить оппоненту с юмором. И те, по чьему адресу президент проходился основательно, имели, как говорится, «тот вид». Юмористические стрелы, выпущенные Рузвельтом, ранили больно. Это качество отмечали даже его политические противники.
Следует сказать и о том, как вел себя Рузвельт, участвуя в переговорах, и прежде всего, конечно, на Тегеранской и Крымской конференциях руководителей трех союзных держав – СССР, США и Англии. Основываясь на собственных наблюдениях за президентом во время Крымской конференции, должен подчеркнуть, что он проявлял стойкую выдержку, стремился даже в самые напряженные моменты работы этой конференции привносить в атмосферу переговоров нотки примирения и деловитости.
В этом смысле американский президент определенно в лучшую сторону отличался от английского премьер-министра Черчилля. Вообще они были людьми во многом разными и по характеру, и по темпераменту. Известно, что на конференциях в Тегеране и Ялте Черчилль не раз приходил в состояние раздражения при обсуждении тех или иных вопросов, хотя и старался оставаться перед собеседниками в рамках общепринятых норм. Таким он предстает и перед читателем в своих мемуарах.
По манере ведения дискуссии Рузвельт скорее приближался к Сталину. У последнего слова никогда не обгоняли мысль, чего нельзя сказать о Черчилле, который подчас не мог сладить с эмоциями, давал волю чувствам. В такие моменты президент США пытался разрядить обстановку, примирить спорящих, пуская в оборот соответствующие слова и фразы.
Понятно, речь тут не идет о какой-то чрезмерной уступчивости Рузвельта. Он также настойчиво отстаивал интересы США, добивался возможного, но делал это тоньше и тактичнее Черчилля.
Нелишне напомнить, что Рузвельт, как представитель класса буржуазии, выражал, конечно, ее интересы. Однако он принадлежал к тем кругам правящего класса Америки, которые более трезво подходили к оценке международной обстановки и к вопросам развития советско-американских отношений. Ведь это же не простая случайность, что именно при нем в 1933 году Советский Союз и Соединенные Штаты Америки установили дипломатические отношения.
То, что Рузвельт сумел в период войны немало сделать для укрепления доверия между Вашингтоном и Москвой, сознавал и ценил гигантский, по его определению, вклад СССР в битву с фашизмом, причем не боясь об этом сказать открыто, лишь подчеркивает его реализм как политического деятеля.
Говоря о встречах американского президента с представителями Советского Союза, следует иметь в виду, что характер и атмосфера этих встреч представляли собой явление особое. Несмотря на ограничительные рамки в отношениях СССР и США, связанные с коренным различием в их общественном строе, оставалось довольно широкое поле для достижения взаимопонимания между ними по проблемам, которые затрагивали общие интересы в борьбе против фашизма, в деле налаживания и развития сотрудничества этих великих держав.
Для тех вашингтонских деятелей, которые забывают это, вовсе не мешало бы обратиться к опыту, накопленному в советско-американских связях, когда у руля политики в Вашингтоне стоял президент Франклин Делано Рузвельт.
О Рузвельте в США написано немало статей и даже книг. Главным образом после его смерти. Подавляющее большинство их посвящено его политической деятельности в период пребывания на посту президента. Это и понятно.
Авторы трудов, как и в целом общественное мнение США, могут быть разделены на две группы. Одна – это те, кто дает характеристику политической деятельности президента как выдающегося лидера, снискавшего глубокое уважение большинства американцев. К другой относятся его противники, которые во многом не разделяют взглядов президента и даже их критикуют. Разумеется, эти вторые тяготеют к Республиканской партии.