Пансионат "Межмирья" Книга -1 "Детские-взрослые игры"
Шрифт:
– Куда и зачем?
– неожиданно грубо спросила я. Девушки переглянулись. Я тут же села и прочистив горло, расплываясь в притворной, добродушной улыбке.
– Наша группа устраивает пикник в оранжерее, можешь присоединиться?
– Уже без опаски спросила Су-раса - девушка дракон. Не знаю, как она выглядела в драконьей сущности, но вот человеческий облик впечатлял высоким ростом, широкими плечами и дивными красными волосами до пояса. Ах, да! Еще глаза. Глаза нечто среднее между змеиными желтыми, и красными демоническими. Хотя, в довольно нежных чертах лица, читалась утонченная женственная натура. Девушка пользовалась успехом у оборотней.
– Будем рассказывать смешные истории, привезенные с каникул и делиться деликатесами. Будет довольно забавно.
– От этих слов, я болезненно
– Сэр Маркалеб в курсе. Мы у него отпросились.
– Пояснили девушки, сочтя, что моя гримаса, вызвана страхом перед нашим куратором. Чуть не рассмеялась.
Да наш куратор самый замечательный и понимающий вампир! Потрясающий в своей легкости и непринужденности характера. У этого болезненного вида вампира, удивительное чувство юмора и галантные манеры настоящего мужчины. Бояться его, - оскорбление для него же.
– Хорошо. Пожалуй, это и вправду будет забавно. - Поджав губы, повторила я слова Су-расы, поднимаясь. Что бы сказала Даша?..
Даша.
Вся перед учебная суета закончилась. Наконец, нас оставили в покое. Точнее меня... меня в покое!.. Мне просто надоело мотаться по этим "дружественным посиделкам", которые устраивала наша группа во главе с куратором. Грозя мне физическим наказанием...хм...Лорд Бранн, принуждал меня присутствовать на этих званых вечерах. Где каждый адепт делится разными вкусностями и историями о своем Мире. Нас это якобы сближает!.. Притяжение Земли - вот, что действительно сближает! Электроны притягивают протоны. Магнит - железо. А все, остальное... так детский лепет. Живые существа, такие как люди, например, неспособны уживаться вместе, хоть мы и стремимся к этому. Одному в Мире не выжить, самостоятельность приводит к разрушению личности и скоропостижной смерти. Мы заводим семьи, повинуясь своим инстинктам выживания и чувствам самосохранения. Это не что иное, как природа. В нас это генетически заложено. Да, люди живут вместе. Стремятся в общество, заводят друзей, но мы все - одиночки. Всегда. Нет целостности в браках. Нет единства. Нет понимая. Да и браков, как таковых нет. И союз, не всегда длительный. Может, есть, конечно, исключения, не берусь утверждать...
Так, к чему, я все это? Ах, да! Те, кто понимает свою истинную человеческую природу - всегда одиночки. Мы считаем себя просветленными и умными, окружение нас считает психами. Наши лечебницы наполнены "просветленными и умными", которые не держали язык за зубами и размахивали своим мнением в "приличном обществе". Я предпочитаю молчать, тихо кивая и попивая чаёк. Пусть Мир хоть в бездну катиться, мое какое дело? Ничто не вечно, как говориться...
И все ничего... и я, как всегда в состоянии апатичной меланхолии, но вот беда: - я стала, выискивать глазами эту высокомерную, длинноухую эльфу. Я просто устала искать спасение от скуки в книгах, а одиночество, не настолько изысканно, чтобы прибывать в нем постоянно. Да и траурный вид, мне не совсем к лицу.
Первые занятия в этом году начались с поездки в морской музей Мерсисайд, который находился в старинных зданиях порта Альберт-дока. Женщина экскурсовод, специально нанятая ректором ЦаДаром, ловко вела нас по бывшим складским помещениям, которые теперь признаны архитектурным памятником и охраняются государством Великобритании. Женщина, даже не подозревая "кого" ведет, бодро шла, впереди рассказывая историю возникновения музея. А мы, внимательно слушали, я бы даже сказала жадно. Хотя мы были замаскированы под обычных школьников, мы оставались собой - существами с разных Миров, которые просто сгорали от любопытства, никогда ранее не видя других цивилизаций. Экскурсовод наверно, впервые в своей жизни наблюдала таких благодарных и тихих слушателей.
– Итак, музей был открыт в 1980 году.
– Торжественно произнесла наш гид, стоя на ступеньках музея. А мы с немым восторгом взирали на огромный, черный якорь прямо на
– Можете сфотографироваться.
– Устало выдохнув, произнесла утомленная долгими речами женщина. Раздалось протяжное "ух-ты!.." и толпа адептов, облепила якорь. Благо он большой и места хватало всем.
В музее, нас ждали маленькие и большие копии морских судов Великобритании. В основном это были гражданские теплоходы. Но детализация, конечно впечатляла. Хотя, меня сложно этим удивить, я ведь родом из Санкт-Петербурга. Я, чуть ли, не каждый день прогуливалась, мимо крейсера "Аврора". Зато остальные адепты, разве что слюни не пускали.
После экскурсии, нас отпустили погулять по Альберт-доку. Предчувствуя это, я захватила мольберт и масляные краски. Не могла упустить такой момент. Села на краю пристани и с энтузиазмом накинулась на белоснежный лист бумаги. Рваными мазками я изобразила реку, сделав ее темной, но спокойной. Небо легко ярким контрастом, аккуратно расположился причал и кирпичного цвета доки. Я увлеклась рисованием, как всегда глубоко погрузившись в свое занятие. Чем бы я ни занималась, я делала это с душой и наслаждением. Отдавала себя всю без остатка, каждый раз наслаждаясь собственными творениями. Я влюблялась в свою музыку, в свои картины, в придуманные мной метафоры и аллегории... Мне очень нравилась красивая речь и люди, которые умело, складывали слова в предложения.
Залюбовавшись оттенками красок и бликами солнца на моей картине не заметила, как на рисунке появилась человеческая фигура. Так случалась довольно часто, и я не сильно удивилась, что не заметила человека ранее. Поразило другое: то, как необычно выглядел этот незнакомец. Сначала я решила, что на картине отобразилась игра моего воображения и поэтому фигура человека кажется такой нереальной, чересчур идеальной. Я окинула рисунок протрезвевшим взглядом поняла, что ничего не поняла и отодвинула холст в сторону. Реальная картина поразила не меньше: тот самый незнакомец, появившийся на мольберте таинственным образом, вживую выглядел еще краше и фантастичней. Он стоял спиной ко мне, на краю деревянной пристани, засунув руки в карманы черных, потертых джинс. Белый стильный пиджак подчеркивал спортивную, немного угловатую фигуру. Черная шляпа с узкими полями закрывала лоб и прятала глаза. На первый взгляд обычный парень, который любуется горизонтом. Но было в его стане нечто таинственное, притягательное. Каждый контур его тела выдавал в нем нечто особенное. Юноша был определенно вне картины. Даже прекрасный вид Мерси, не мог сравниться с его величественной осанкой.
Я настолько залюбовалась молодым человеком, что пропустила момент, когда ко мне подошли.
– Девчонка отлично рисует.
– Довольно сухо проговорил русоволосый парень в сером, строгом костюме, глядя на мою картину через плечо друга. Я не смотрела на них, продолжая рисовать. А они, словно не замечая меня, продолжили разговор. Внешне я была спокойна: что такого, что молодые люди заинтересовались картиной? Все ничего, но говорили они не на английском... Язык "межмирья" знают только избранные. И самое главное во всей этой ситуации: юноши были уверены, что я не понимаю ни слова.
– Азу понравится.
– Весело отозвался второй парень. Я не видела, как он выглядит, потому, как он был за моей спиной. Я и друга то его смогла заметить только краем глаза, потому что он был ближе ко мне.
– Она не в его вкусе. Азраэль ненавидит все розовое и милое.
– Я имел в виду картину.
– Усмехаясь, ответил второй. Раздались шаги, удаляющиеся от меня. Я подняла взор, чтобы рассмотреть тех, кто секунду назад нагло обсуждал меня. Двое молодых людей, таких же фантастически-нереальных, как и парень на причале, не спеша двигались по пристани. У одного были длинные волосы огненно-рыжего цвета. Ребята подошли к своему другу и теперь втроем сияли в лучах яркого солнца. Их очарование настолько бросалось в глаза, что хотелось зажмуриться и потрясти головой. Черноволосый юноша в шляпе неожиданно обернула, видимо тот, что красноволосый ему сказал про меня. Я слишком поспешно отвела взгляд чем, несомненно, выдала себя. Мысленно выругалась всевозможными эпитетами и медленно поднялась, убирая краски. Молодые люди больше на меня не смотрели, и я задышала ровно.