Пантеон

Жгулёв Пётр Николаевич

– Многие из тех, кто уходит на миссии, уже не возвращаются. Без нормального оружия шансы на выживание есть только у сильнейших. Если я останусь здесь, то не проживу долго. Что касается брата… он патриот и сделал свой выбор.

Кажется, насчёт ссоры я не угадал. Хотя сейчас она говорила почти спокойно, чувствовалось, что тема для неё весьма болезненная. Я посмотрел на город и вдруг подумал, что не всё так плохо. Если Охотничья Зона закрепится здесь, то даже если из Японии хлынут беженцы, для игроков, желающих стать сильнее, это место может стать «священной землей». И

неплохо приобрести здесь резиденцию сейчас, когда цены на недвижимость рухнули вниз. Если не самому, то через доверенное лицо. Деньги у меня есть, можно слегка разориться…

Или, возможно, стоит помочь местным и обменять сумку третьего уровня на какой-нибудь скромный небоскреб? Всё же, несмотря на огромные потери, у японцев на данный момент насчитывалось по меньшей мере две-три сотни игроков. Трофеи, захваченные самолично, оставались в моей собственности, и я мог распоряжаться ими так, как мне заблагорассудится. Однако такой вопрос следовало всё же согласовать с руководством. Уверен, в нём можно достигнуть взаимопонимания и, помимо финансовых, получить ещё и политические дивиденды…

– У тебя ведь есть моя визитка? Пусть твой брат свяжется со мной, у нас есть, что обсудить. Ну и сама не стесняйся обращаться, если возникнут проблемы или потребуется помощь.

Казалось бы, зачем мне имущество, но глупо жить, страшась смерти. Об ультиматуме богов я старался пока не думать. Будет день – будет пища. Сорок дней – достаточно долгий срок. В крайнем случае я смогу скрыться на Осколке и провести следующую сотню лет, счастливо топча тараканов и охотясь на крыс. Хороший стимул найти какой-нибудь другой выход.

* * *

Японию мы покинули, так и не прогнав всех членов группы через миссию. Во время стоянки эту возможность успел использовать лишь Хан, расстреляв из гранатомёта слайма. Опыта ему это не принесло, зато значительно повысило шансы на выживание в грядущих миссиях. Теперь он не был так жёстко привязан к сумке.

На третий день, когда мы уже находились в открытом море, раздался рёв пожарной тревоги. Большинство членов экипажа отнеслись к нему равнодушно – ложные сработки случались и раньше. Тем не менее на этот раз всё оказалось не так просто…

– Вот, товарищ лейтенант… – показал мне оператор одну из камер, парой щелчков увеличив ту до размеров экрана. – Похоже, контейнер плавится.

Ящик, в который запихали ворона, и вправду раскалился докрасна, а сквозь щели, пробитые для вентиляции, то и дело пробивалось пламя. Впрочем, его было почти не видно под грудой пены от сработавшей автоматической системы пожаротушения. Весьма важная часть на любом корабле, тем более боевом…

– Пена закончилась, сейчас пойдет вода…

– Этого нельзя допустить, – возразил я. – Капитан, отключите насосы! Мой питомец находится на ключевом этапе трансформации. Если вы зальете его водой, то он погибнет.

– Если огонь перекинется дальше и начнется пожар, то мы все тут можем погибнуть. Мы посреди моря, а от моего решения зависит жизнь полутысячи человек экипажа! Я не собираюсь рисковать своим кораблем!

Какого фига в трюме вообще что-то есть? Какого чёрта огонь так силен? Ворон описывал возможные риски, но вряд ли то, что я наблюдаю, можно обозначить как «незначительные выбросы пламени»…

– Я этого и не требую. Ситуация пока далека от критической, на данный момент контейнер ещё не разрушен, так что блокировки отсека достаточно. Там ведь нет боеприпасов или чего-то подобного? Если груз пострадает, я возьму ответственность на себя!

– Ты думаешь, кто-то будет тебя слушать, если мой «Варяг» станет вторым, затонувшим в этих водах?

Вообще-то легендарный крейсер погиб в районе Сеула, у берегов Южной Кореи, а это Жёлтое море, а не Японское, где мы сейчас находились, но некие аллюзии прослеживаются…

– С кораблем ничего не случится!

– Я не собираюсь…

– Капитан! – рявкнул подошедший адмирал Волков. – Сделайте всё возможное для выживания ворона. Это приказ!

Я кивнул, выражая благодарность. Старик тоже был в курсе важности нашей группы, да и, похоже, здраво оценивал вероятность распространения пожара. Пока что всё было под контролем…

– Слушаюсь! – Офицер кивнул и бросил на меня полный ярости взгляд. Кажется, за эти несколько минут противостояние перешло в разряд чего-то личного. – Отменить закачку воды в пострадавший отсек! Что в соседних? Держите распространение огня и температуру под контролем. Отключите вентиляцию. Нет, герметизировать пока не нужно. Приготовить транспорт для возможной эвакуации. Свяжись с соседними кораблями, пусть подойдут ближе и готовятся принимать людей на борт!

Адмирал кивнул, подтверждая разумность мер. Я недооцениваю опасность? Такое чувство, что они тут тонуть собрались. Почему-то мне казалось, что если корабль пойдет ко дну, капитан может предпочесть остаться на борту – просто чтобы насолить лично мне и ради красивого жеста.

– Пошлите людей, чтобы убрать тюки.

– Я не собираюсь рисковать людьми и вам тоже не позволю.

Я бросил взгляд на экран, с трудом удержавшись от ругательств. Контейнер не просто накалился, а местами уже потек, больше не напоминая прямоугольник. Из какого только хлама его сделали? За ворона было неспокойно, но всё, что я мог сделать, – это ждать и проследить, чтобы ему не помешали. Если выбирать между старым советским кораблем, которому давно пора на металлолом, и питомцем, то далеко не факт, что первый будет ценнее. Пусть даже и стоит сотни миллионов долларов. Вот только капитан со мной вряд ли согласится. Да и правительство тоже…

Пламя вырвалось вновь и накрыло один из тюков. Камера показывала всё хуже – пожар всё же начался и дым закрыл обзор, не позволяя толком разглядеть, что там происходит.

– Включить воду. Я сделал всё, что мог, больше ждать нельзя…

Раздался полный горя крик, и из одной из проплавленных щелей вырвался ворон. Огонь, ещё недавно грозивший охватить весь трюм, внезапно потух, словно втянувшись в птицу. Кажется, из него выйдет хороший пожарник…

– Кажется, в этом больше нет необходимости, капитан. Извините, господа, мне пора…