Папа из другого мира, или Замок в стиле лофт
Шрифт:
– Честно-честно! – поклялся я. – Агнесс докажет… Когда говорить научится.
Странный слуга отпрянул, и зелень его магии засияла ярче. Я невольно отступил ещё на шаг – не к добру это! И точно. Не успел я сделать и вдоха, как оказался в воздухе. Паникуя, забарахтался.
– А-а! – Едва поймав некое подобие равновесия, крикнул: – Эй, худышка, а ну опусти меня на пол! Я кому говорю? Пёселя Лаврентьевича на тебя нет…
Скелет, не слушая меня, развернулся и, подняв руку, сделал пальцем круговое
Благо парил я от силы пару минут. Стоило нам оказаться у распахнутых двустворчатых дверей гостиной, как раздался хлопок, и я свалился на пол. В ноге прострелило болью – неудачно!
– Папа! – бросилась ко мне Джессика. Схватила меня за руку и с восхищением осмотрела. – Тебе идёт эта одежда. Где ты её взял?
– Джонатан подсказал, – с трудом поднимаясь и морщась от боли, ответил я.
– Да? – несказанно изумилась девочка и, прижав ладошку ребром у рта, прошептала: – Ты ему нравишься!
– Неужели? – недоверчиво хмыкнул я. – Именно потому он мечтает выставить меня в небытие?
– Хотел бы – выставил, – чересчур серьёзно возразила девочка и улыбнулась. – Джонатан унаследовал дар отца. Пусть он не такой сильный, как у великого и ужасного Устина, но всё же достоин уважения.
– А этот великий, – заинтересовался я, – где он?
– Далеко, – вздохнула девочка. – Мы никогда не виделись, но мама с ним иногда разговаривала… И с его новой женой! Она тоже из неприкаянных.
Джессика повернулась к скелету и благодарно кивнула.
– Спасибо, что пригласил папу на обед, Герман. Можешь отдыхать.
– Пригласил? – поперхнулся я и потёр место, которым приземлился на пол. – Больше меня не приглашайте. Клянусь, я сам приду.
– Время обеда! – манерно возвестил Джонатан и, взмахнув белоснежной скатертью, постелил её на прозрачное уродство, которое здесь величали столом.
Я только хотел спросить о кухне и продуктах, как в глазах странно и неприятно зарябило.
Глава 13
В детстве мне, как и всем детям, читали на ночь сказки. И я всем сердцем верил в ковёр-самолёт и волшебную лампу. Даже мечтал сам стать Аладдином… Но вырос и пошёл учиться на инженера, потому что жизнь показала: хочешь, чтобы твоя мечта стала реальностью, – сделай сам!
Проблема была в том, что на этом жестокие уроки судьбы не закончились, и я попрощался с мечтой…
А сейчас, глядя, как на белоснежной скатерти сами собой появляются тарелки, наполненные снедью, ощутил себя так, словно оказался в детстве. Мозг взрослого заскрипел, будто несмазанная телега. Казалось, я ощутил каждую ржавую шестерёночку…
Этого не может быть потому, что попросту невозможно!
– Какая интересная голограмма. –
– Надеюсь, тебе нравятся макароны, неприкаянная душа. – Довольный произведённым эффектом, паренёк потёр ладони. – Тётя София их обожает.
– Ты про другую неприкаянную душу, которую тоже занесло в Шаад? – с трудом отрывая взгляд от Джессики, которая с аппетитом вгрызлась в куриную ножку, уточнил я. И пробормотал: – Как бы я хотел поговорить с ней.
– Сами бы не откашались, – проговорила девочка с набитым ртом. – Но свяшь оборвалась.
– Может, я смогу её наладить? – осторожно предложил я. – У меня неоконченное технологическое образование и есть некоторый опыт наладки коммуникаций.
– Ты же не маг, – накладывая себе спагетти, снисходительно фыркнул Джонатан.
– Тётя София тоже, – напомнила Джессика и с улыбкой посмотрела на меня. – Пусть попробует. Может, папа нас удивит?
– Он только это и делает, – скривился парень и кивнул на мелкую. – Пусть для начала попробует Агнесс накормить…
Я перевёл взгляд на малышку, которая сидела в подобии детского стульчика и в этот же момент с энтузиазмом ударила большой ложкой по своей тарелке. Брызги полетели во все стороны, и часть их попала на моё лицо. Зажмурившись под довольный детский смех, я машинально облизнулся.
Сладкая манная каша…
Настоящая!
Так это не голограмма и не обман зрения. Парнишка на самом деле наколдовал нам еду.
Как удобно. Не нужно ни холодильника, ни плиты… Не надо тратить время на готовку. Мечта, а не скатерть!
– И разберётся с посудой, – ехидно закончил Джонатан, и у меня нехорошо засосало под ложечкой. – Тогда и посмотрим.
– Джон! – воскликнула девочка. – Ты же знаешь, что…
– Сама хочешь это сделать? – Её брат дёрнул уголком рта.
– Я уже наелась! – мгновенно сориентировалась девочка, вскочив, на миг обняла меня и чмокнула в щёку. – Я в тебя верю!
И сбежала так быстро, что дурное предчувствие усилилось. Но отступать я не собирался.
– И? – строго посмотрел я на пацана. – Если я сделаю это, станешь меня слушаться?
– Возможно. – Он отодвинул тарелку и тоже поднялся. – Смотря, как ты это сделаешь.
– Если справлюсь, то поможешь мне с ремонтом, – торопливо предложил я, стоило ему сделать шаг к выходу.
– Посмотрим, – не оглядываюсь, ответил он и покинул столовую.
Мы с Агнесс остались один на один.
И счёт был ноль – ноль.
Пока.
Накормить ребёнка и помыть посуду? Разумеется, я справлюсь! Даже не сомневался в этом. Передвинув тяжёлый и жутко неудобный стеклянный табурет, я помянул по бабушке того, кто придумал обставлять столовую в подобной мешанине стилей.