Папа за триста дней
Шрифт:
– Ты сказала, что тебе скоро тридцать.
– Какое это имеет значение?
– Сколько, ты говоришь, у тебя было мужей?
– Своих? Или чужих считать тоже?
– огрызнулась Алена.
– А что, были и чужие?
– не на шутку разозлившись, сощурился Артем.
– Нет, - сникла она, - не было. Не знаю, зачем я это сказала. Просто у тебя какой-то талант выводить меня из себя.
–
– Я уже отвечала. У меня было два мужа. Все.
– Два? А кроме них?
– Артем зарылся в волосы.
– Между?
Алена машинально качнула головой. А вот вслух сказала совсем другое:
– Тебя это не касается. Я не хочу с тобой это обсуждать.
– А чего ты хочешь?
Их взгляды снова встретились. Алена учащенно дышала. Это говорило о ее желаниях намного больше, чем пустые, никому не нужные слова. Ее грудная клетка вздымалась и опускалась, вздымалась и опускалась. Гипнотизируя...
– Ничего не говори! — просипел Артем.
– И так все понятно!
– Правда?
– Алена быстро облизала губы. Растерянным каким-то движением обхватила низ живота руками и снова на него уставилась. Наверняка ожидая каких-то активных действий. Не заплачь Вероника в тот самый момент он бы, скорее всего, поддался наваждению. И потом бы об этом жалел.
– Ой! Это Ника...
– Думаю, тебе лучше вернуться к ней.
Алена кивнула и спряталась за шторками. В комнате послышалась какая-то возня. Шуршание одеяла и снова плач, ласковый шепот Алены, которая пыталась успокоить малышку.
Орлов вернулся за стол. Упал на стул, как подкошенный. Он так и не доел, остатки пюре, размазанные по тарелке, уже успели подсохнуть. Артем смахнул их в ведро, чтобы хоть чем-то занять руки. Раз уж голову занять не получалось.
Какой же он дурак! Еще чуть-чуть, и все бы усложнилось просто катастрофически! А оно ему надо? Нет! Он сюда и приехал только потому, что здесь все было просто. Просто и понятно. Без фальши. Орлов стремился к покою и почти его обрел. А потом на его пороге возникла Алена с детьми, и все пошло псу под хвост.
Нет, встреться они в какой-то другой реальности, он бы ни за что не отказался провести с ней недельку-другую. Но что-то ему подсказывало, что Алена не из тех, с кем можно позабавиться и как ни в чем не бывало бросить. К тому же она была с явным приветом! И собиралась замуж. Все бы ничего. Но ведь основным критерием при выборе мужа для неё было его материальное положение. Такие глупости, как чувства, Алену, очевидно, не очень заботили. А его... Его такой подход не устраивал. Орлов хотел большего. Однажды для своей женщины он уже был чем-то вроде кошелька на ножках, и наступать дважды на одни и те же грабли было, по меньшей мере, глупо. Артем четко для себя решил, что если он когда-то и женится снова, то уж точно на самодостаточной женщине ему под стать. Как это сделал его старший брат Миша. Или средний — Ринат... Последний не женился, но женщина у него была что
– Артем, что-то неладное. Мне кажется, у нее температура.
– Ты уверена?
– Нет! Надо измерить, но я не видела в твоей аптечке градусника.
– Он в другом коробке. Погоди.
Артем сорвался с места и помчался в ванную. Градусник в пластмассовом чехле лежал отдельно от аптечки, на верхней полке. Громкий крик малышки превратился в сиплый икающий плач.
– Ты можешь ее подержать? Она ни в какую не хочет лежать, а у меня уже отваливаются руки.
Орлов скосил на Алену настороженный взгляд. Конечно, вряд ли бы в такой момент она думала о том, как бы их воссоединить с дочкой. Поэтому после недолгих колебаний он все же забрал малышку. Та действительно весила немало. Если верить свидетельству о рождении (может, оно хоть в этом не соврало!) родилась Вероника без двух недель год назад. И для годовалого ребенка она, надо заметить, была достаточно крупной. Хотя... может, это Мишкина Машка - мелкая, он-то с ней Веронику равняет. А может, и зря, ведь та родилась недоношенной.
Алена расстегнула кнопочки на бодике Ники и попыталась поставить градусник. Но не тут-то было! Маленькая вредительница сжала руки в крохотные кулачки и ни в какую не поддавалась. Выгибалась на его руках и кричала.
– Можешь ее зафиксировать?
– чуть не плача, спросила Алена.
Артем кивнул. Осторожно перехватил малышку покрепче. Прижал к себе. Ее личико покраснело от усилий. Щечки-яблочки блестели от слез. Длинные ресницы слиплись, а губки горестно поджались. С них срывались раздирающие душу всхлипы.
– Вот так! — Алене удалось совладать с градусником.
– И сколько ее нужно так держать?
– Пока тот не подаст сигнал. Это же твой градусник. Ты должен быть в курсе, как он работает.
– Я и так знаю, что у нее температура. Она горячая.
– В доме сыро. Я хотела растопить печь и не смогла. Это я во всем виновата...
– Вздор! — возразил Артем.
– Если уж на то пошло, то это временно... кхм... моя дочь. С меня и спрос.
– Ну, сколько?
– Алена вытащила запиликавший градусник и сунула Артему под нос.
– Тридцать девять, - машинально ответил он, не успев задуматься даже о том, почему Алена сама не посмотрела.
– Нужно вызвать врача. Здесь есть врач? И купить жаропонижающее!
– Эй! Эй... Ты чего?
– удивился Орлов, глядя на дрожащую в непонятном ему приступе паники Алену. Нет, он, допустим, тоже не был слишком большим специалистом в детских болячках, но все же дети болели довольно часто. Вряд ли стоило по этому поводу так убиваться. Тем более что никаких симптомов простуды у Ники не было.