Паприка или друзья постельного режима!
Шрифт:
– Придумай. – говорит он.- Все очень просто. Услуга за услугу, Бибер. Ты помогаешь мне, как можешь. Я помогаю тебе, как могу. Потом мы исчезаем и больше никогда не видимся. На этом всё.
Кажется он настроен решительно.
– Хорошо. – говорю я, присаживаясь в кресло напротив него. – Только хочу предупредить тебя, что будет больно. Чертовски больно. Плохо, хреново, невыносимо. Будешь кричать, реветь, как девченка. Не останется ничего, кроме желания сдохнуть.
Парень
– А ты….
– Я прошел через это. – перебил его я. – Это далеко не развлечение. Не думай, что будет легко.
Гарри кивнул.
– Ты больше никогда не прикоснешься к наркотикам.- произнес твердо и медленно. Прозвучало подобно гипнозу. Он должен запомнить.
– А если сорвешься, я найду тебя и въебу так, что ходить не сможешь. А потом возьму всю наркоту, которую найду и засуну тебе в глотку, что бы ты сдох на месте. Понял?- Грубо, резко, страшно. Знаю. – Потому что я не собираюсь трать время зря. – мой голос, пожалуй, звучал слишком холодно. – Если решился, то будешь идти до конца. А я сделаю все, что в моим силах. Тебе нужно будет только слушать меня и держаться.
– Я понял.- Гарри казался спокойным. Даже слишком спокойным. Только пальцы, крепко сжимавшие чашку, чуть побелели. И мне его жаль. Искренне жаль.
– Если я выдержу, я больше не буду наркоманом? – спросил ровным тоном парень.
– Человек, однажды попробывавший наркотики останется наркоманом навсегда. Только каким- выбор за ним.- я бесшумно вдохнул носом воздух.- Я – наркоман. Неактивный. Больше не употребляю, да вот только это не значит, что я застрахован.
Гарри молчит и отворачивается, в его глазах я замечаю страх. Еще бы. Его руки дрожат, он тут же обхватывает ими колени.
– В чем дело?
Этот вопрос... Как же я не люблю этот вопрос - он такой формальный. И, разумеется, Гарри отвечает на него такой же ничего не значащей и пустой фразой:
– Ни в чем.
Неловкие паузы, заминки, запинки — не для нас, мы не подбираем правильных слов, мы просто говорим, наши языки что-то мелят, полнейший абсурд.
– Значит, я должен достать документы, так?- спрашивает спокойно Гарри.
– Для начала да.-киваю я.
– Игры, жертвы, ставки, поиски и вся хрень… Не легче ли сразу поставить всех к стенке и того…
– Неинтересно, - я потянулся и провел ладонью по лицу. — Так кошка играет с мышкой: сразу съесть скучно, но и тянуть долго не следует, иначе жертва убежит.
– Считаешь, что от этой затеи будет польза?- хмурясь, спрашивает он.
– Да никакой. Но нам-то что.- лениво пожимаю плечами я. – Я люблю играть. Мстить. Ты ведь знаешь.
Гарри
А мне придется смотреть как он мучается. И я знаю, заранее знаю, что его боль я никак не облегчу. Никак. В ужасе я распахиваю глаза и зажимаю рот ладонью.Хорошо, что он не смотрит в мою сторону и ничего не заметил.
– Сколько у меня есть времени? – очередной безэмоциональный вопрос.
– Два месяца.- я уже все спланировал. – Ты идешь к Рэйнольдсу, возращаешься на работу, достаешь то, что мне нужно. Потом –дело за мной.
Он кивает и смотрит на меня.
– А потом все?
Мне же обязательно нужно что-то ему сказать, верно? В противном случае он заплачет, точно заплачет, потому что его лицо болезненно кривится, а взгляд полон страдания и отчаяния.
– Не все.- качаю головой я. –А только начало. Джинни*
– Джастин, - шепчу я с улыбкой, засовывая руки в карманы новой меховой шубки, подаренной Бибером. – У меня уже ноги устали. Может посидим?
– Конечно, малыш.- улыбается он, невинно целуя меня в щеку, согревая своим теплым дыханием. – Ты дрожишь. Замерзла? – берет мои чуть покрасневшие от холода руки, все в аккуратных колечках ( Бибер ежедневно задаривает меня дорогими украшениями и прочими подарками), и сжимает в своих неимоверно теплых ладонях. Да уж, мы немного не рассчитали. В Нью Йорке холоднее, чем в Лос-Анджелесе. И да, я немного замерзла. И вот сейчас мы стоим посреди Центрального Парка, прижимаясь к друг другу и Джастин целует меня, согревая. У него получается.
Я засмеялась, когда он с тихим чмоком наших губ отстранился и с нежностью посмотрел в мои глаза.
– Опять ухмыляешься?- подколол с улыбкой он.
– О боже, Бибер, я всего лишь улыбнулась!- в ответ ехидно закатила глаза.
Народа в парке не очень много. Почему? Потому что сегодня первое января. Люди отдыхают после Нового Года. Вчера на Тайм Сквэр был концерт, Джастин выступал, после мы праздновали с его командой и друзьями. Все прошло потрясающе, я так давно не веселилась. Только мешал один маленький нюанс- меня тошнило пол вечера. Ах, да, вполне нормальное явление. Четвертый месяц беременности. Вот она, причина.
– Во сколько нам к врачу?- спросила я у Джастина. Он наклонил голову и посмотрел на наручные часы. Купился. Ловким движением руки я натянула шапку ему на глаза и отскочила на пару шагов назад, засмеявшись.
Бибер растерялся малость, спокойно поправляя серую шапку. Потом поднял на меня грозный взгляд, сунув по привычке руки в карманы.
– Вирджиния.- шаг ко мне навстречу.- Бибер.- еще шаг.- Это хулиганство.- фыркнул он и ехидно ухмыльнувшись схватил за руки и повалил меня на мокрую заснеженную лавочку. Благо людей в области нас не было.