Пара для истинного альфы

Ребехар Реста

Минутная слабость быстро прошла. Я вспомнила, сколько неприятных моментов мне пришлось пережить по его вине. Получить с ним удовольствие? Мерзкое, тёмное, вязкое, словно прошлогодняя грязь? Ну уж нет!

— Удовлетвори себя сам, — приказала ему.

Его рука неуверенно обхватила член, сжала и начала двигаться.

— Медленнее!

Он резко замер. Костяшки пальцев побелели, но ослушаться меня он не смел.

Я встала, обошла его по кругу, понемногу повышая свою власть над ним. Моя сущность рвалась на волю, требовала продолжения, но разум… Мне было противно.

Его рука уже дрожала, медленно перемещаясь по члену

вверх, а затем вниз. Я слышала его частое дыхание, видела, как покраснела кожа в ожидании приближающегося оргазма, и не давала кончить.

— Где видео? — медово-сладким голоском спросила я, наклонившись к его уху. Он задрожал, дыхание стало рваным. Но я схватила его за руку, останавливая. Нет. Никакого оргазма, пока я не узнаю то, зачем пришла.

— Ка-какое видео?

— Нехорошо врать госпоже. Ты подрываешь моё доверие, — пропела я, ещё сильнее сжимая его руку вместе с зажатым в ней членом. — Ты ведь не хочешь, чтобы я в тебе разочаровалась?

Знаю, в его голове сейчас смешалось чувство неудовлетворенности, моё воздействие, его желания и многое такое, чему я не смогла бы найти объяснения. И все это давило на него.

— Нет, — простонал Беккер.

— Хочешь кончить?

— Да…

— Да, госпожа, — с нажимом поправила его.

— Да, госпожа, — покорно согласился он.

— Тогда скажи, где видео, и я разрешу тебе сделать это.

Он не мог сказать, но выбора не оставалось.

— На моем компьютере… Пароль…

Он замолчал.

— Ну? — прикрикнула на него я, — говори пароль, иначе твой член больше никогда не встанет.

Беккер задрожал как лист на ветру и начал кусать губы.

— Раб Кассандры, с заглавных букв, моя госпожа, — наконец выдавил он и покраснел как подросток, застигнутый матерью во время дрочки.

— Можешь кончить, холоп, — и я кинулась к компьютеру.

Раб Кассандры. Вот же затейник. Раб это он. А Кассандра, стало быть, я. И откуда стервец, узнал моё полное имя непонятно. Почувствовал своим извращенским мозжечком на краю головки члена? Потому что он был прав. Я — вовсе не защитница людей, Сандра. Я — Кассандра, запутывающая мужчин. Не думали же вы, что я пойду на задание, рассказав всем своё настоящее имя. А фамилия… Это пусть пока останется тайной.

Я быстро ввела пароль и вошла в систему под стоны Беккера. Он дергался, кончая. Мне понадобилась пара минут, чтобы стереть компромат с жёсткого диска. Я захлопнула компьютер и приблизилась к мужчинке, присев рядом с ним и поймав его за подбородок.

— А теперь слушай меня внимательно, у меня для тебя есть маленький подарочек, — я улыбнулась улыбкой искусительницы, — Гарсия. Кармен Гарсия. Её поймали Штейны и наверняка уже допросили. Она шантажировала меня этими записями. Твоя госпожа недовольна. Эта тупая шлюха предаст тебя, если уже не предала, и потянет нас с тобой на дно. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя госпожа расстроилась? — состроила недовольное личико.

Я сильно задрала его подбородок вверх, так сильно, что от подбородка до яремной ямки можно было приставить линейку и она почти полностью соприкасалась бы с кожей. Я провела пальчиком второй руки дорожку, то и дело нажимая ногтем и оставляя след.

— Да, моя госпожа, я все понял, — задыхаясь от возбуждения, прохрипел Беккер.

— Отлично, тогда сделай приятно нам обоим и разберись с этой сукой, — я убрала руку и больно куснула его за подбородок. Он вскрикнул и кончил.

А я мысленно фыркнула. Ну и извращенец. Мазохист.

Чтобы убраться из его квартиры, много времени не потребовалось. Я сразу же направилась домой — отмыться от этого дерьма. А по дороге позвонила Адоре. Мне срочно требовалось кое-что с ней обсудить и кое о чём попросить. Чем дальше, тем хитрее и коварнее я становлюсь. И жаднее. Поскорее бы приехал этот Росс Штейн, не терпится увидеть папочку моих близнецов и сломить и его волю, заполучив его в мою постель.

* * *

На следующее утро я уже начала жалеть, что вчера не занялась с Беккером сексом по-настоящему. Голод снова просыпался, и мне все сильнее хотелось вновь ощутить то сладостное чувство, кода толстый член распирает изнутри, заполняет без остатка, почувствовать, как сильные мужские пальцы мнут соски, а язык властно исследует рот… Хм. Кажется, я увлеклась. Но невозможно вспоминать об этом без некоторого стона. Что поделать, Беккер мог доставить женщине удовольствие. Кожа всё ещё хранила прикосновения его языка и то, как страстно он ласкал меня. Мой самый нежеланный раб. Как ни крути, удовольствия он точно не сможет доставить именно мне, суккубу. Он бы не смог одним прикосновением довести меня до высшей точки наслаждения, не смог бы поцеловать так, чтобы одно прикосновение сожгло меня в пламени желания.

Ладно, все равно Беккер не мог бы мне всего этого дать. Мне нужен был Дэмиан, один или вместе с братом. Голод впивался в меня своими когтями, жажду бы не смог загасить ни один человек.

Поэтому на работу я собиралась особенно тщательно. Выбирала долго и даже не заметила, как тикали часы. Надела белую блузку, сквозь тонкую ткань которой соблазнительно просвечивали соски, и накинула сверху пиджак, который можно было в любой момент снять или распахнуть, выбрала юбку покороче. Посмотрела в зеркало и для себя заключила, что сегодня ни Дэмиан, ни Райан просто не посмеют пройти мимо. Оставалось встретиться с кем-то из братьев в коридоре…

Но утром я так и не увиделась ни с кем из них, а потом меня сразу же взяла в оборот Крес, которой, видимо, не понравилась моя короткая юбка или немного более уверенное поведение. Она завалила меня таким количеством заданий, будто в фирме Штейнов никогда не было секретаря, и все его обязанности годами копились, чтобы сейчас рухнуть мне на голову. До самого обеда я не могла и носа высунуть в коридор. Что ж, во всяком случае, выполняла свои прямые обязанности.

Немалая часть работы была монотонной, и ничто не отвлекало от мыслей. А сексуальные фантазии со временем сменились не такими радостными думами.

Я вспомнила вчерашнюю сцену с Кармен и нехороший взгляд Дейма. Он всерьез задумался над ее обвинениями. И хотя он велел схватить ее и допросить, я видела, что он мог бы ей и поверить. А если она на допросе будет особо убедительной, то его сомнения лишь усилятся…

Как странно. Я была виновна во всем том, что выкрикивала Кармен, но сейчас хотела отвести от себя подозрения не для того, чтобы не провалить задание, а для того, чтобы не упасть в глазах Штейнов. Если бы они начали презирать меня, это ударило бы очень больно в первую очередь… по моему сердцу? Если бы в их голубых глазах, таких теплые и понимающих у Райана и суровых, но могущих быть невероятно ласковыми, у Дейма поселилось презрение… Наверное, я бы этого не вынесла.