Парад кошмаров
Шрифт:
А майор уже набегал на человека, открывшего огонь по десантникам, – единственного члена вооруженной группировки, который после появления вертолетов не попытался скрыться в лесной чаще. Подпрыгнув вверх, Батяня вложил всю свою силу в удар ногой по автомату, который сжимали здоровенные руки бандита. Автомат полетел в кусты, но его хозяин после удара почти не шелохнулся. Стоящий перед майором противник был выше его и намного шире его в плечах. Его лицо под темно-красной чалмой было почти полностью замотано куском ткани, незакрытой оставалась лишь узкая полоска сверху, откуда на майора Лаврова с ненавистью смотрели глаза врага. Шагнув к майору, гигант с неожиданной быстротой метнул вперед громадный кулак правой руки, целясь в голову. Не без труда Батяне удалось увернуться от удара. На поясе Андрея
Подбираясь маленькими шажками к майору и нанося удары кулаками, громадный человек в темно-красной чалме постепенно придвинул его к бамбуковому частоколу, окружающему яму с заложниками. Женские крики оттуда стихли – стоявший к частоколу спиной майор не мог видеть, как из увеличившихся после взрыва гранаты щелей между кольями за их схваткой наблюдают чьи-то испуганные глаза. Бандит в очередной раз метнулся вперед, его увесистый кулак с громадной скоростью полетел в голову Батяни. В самый последний миг майор нырнул под удар и оказался лицом к лицу с врагом. Ткань, которой было замотано лицо бандита, слетела – из-под темно-красной чалмы на Батяню с ненавистью смотрел Ян Гаврилов.
– Ты? – Майор на мгновение замер.
– Да, я… твою мать! – захрипел верзила, хватая его своими громадными руками, швыряя на землю и наваливаясь сверху всем своим тяжеленным телом. – Теперь уже… не вывернешься, майоришка! – ревел он, в то время как его гигантские ручищи добрались до шеи Андрея Лаврова.
«Ну, все! – подумал Батяня. – Он зажимает мою шею, сейчас мое дыхание прервется, кровь перестанет поступать в мой мозг, и я потеряю сознание. Хотя с такой силищей он может и переломать мне шейные позвонки. Или совсем оторвать голову – если захочет!»
Но гориллоид не стал отрывать майору голову. Он, наверное, решил поиграть с беспомощным сейчас Лавровым, как кошка с мышкой.
– Ну, че, десантура? – наглым тоном спросил Гаврилов. – Так ты понял наконец, кто из нас «козел»?
Майор молчал. Отвечать негодяю он не собирался, да и не мог этого сделать.
– Сейчас придушу тебя, Лаврушка, как котенка! А потом и с московскими хлюпиками разделаюсь! – хрипло заревел бандит.
Совсем рядом, за загородкой, снова раздался испуганный женский крик. Волосатые толстые пальцы на горле Батяни снова начали сжиматься. В глазах у майора потемнело, воздуха в легких не хватало, сознание стало куда-то уплывать. Вдруг верзила дико заревел и захрипел, его пальцы снова ослабли. Сверху на лицо майора хлынула струя теплой солоноватой жидкости. Пальцы Гаврилова разжались совсем. Открыв глаза, Андрей Лавров увидел, что сидящий на нем великан обеими руками ухватился за собственное горло, только что разрезанное от уха до уха кем-то, находящимся у него за спиной. Алая струя хлестала из перерезанной сонной артерии и заливала все вокруг пульсирующими потоками горячей крови. Высвободившись из-под тяжелого тела врага и поднявшись на ноги, майор увидел перед собой пожилого человека в ярко-синей чалме и одеждах такого же цвета. Белобородый предводитель сикхов тщательно обтер куском ткани свой изогнутый кинжал и повесил его на пояс. «Спасибо, вождь!» – хотел было сказать Батяня, но из его рта вылетел только слабый хрип. «Что там с Никоновым?» – было его первой мыслью сразу после того, как он осознал, что спасен.
Над лежащим в траве прапорщиком склонились две фигуры в сикхских тюрбанах. Подойдя поближе, Андрей Лавров увидел, что они перевязывают раненого. Прапорщик Никонов был без сознания.
– Две пули попали ему в живот, – сказал Батяне по-русски молодой сикх в белой чалме. Другой, тоже уже знакомый майору сикх с черной бородой, заканчивал перевязку.
– Он будет жить? – преодолевая боль в горле, выдавил из себя майор.
– Это очень серьезно! Мы не можем остановить
– Нам пора! – Сзади раздался голос старого предводителя сикхов. – Это мой сын и мой внук.
– Вы спасли нас! – сказал майор. – Если бы не вы…
– Ничего, вы почти все уже сделали сами. Мы только немного помогли вам, – сказал ему Амар Сингх. – Правительственные вертолеты возвращаются. Нам пора уходить. Знай, что никто из скрывшихся в джунглях преступников не останется в живых. Прощай! И повторю – мы не воюем с Россией!
– А заложники? Что с заложниками? – спросил майор.
– Трое из них там! – Амар Сингх махнул рукой в сторону загородки. – Еще один сейчас у нас, и мы отпустим его, как только он расскажет перед телекамерой всю правду о своих связях с похитителями. Прощайте, русские! Среди вас тоже встречаются подлецы, но ты, майор, вполне мог бы родиться сикхом!
Направляясь к загородке с заложниками, майор не думал о том, не вернулись ли вновь зашумевшие над его головой вертолеты для того, чтобы выпустить по лагерю свои ракеты. Тем не менее ему стало легче, когда он понял, что военные вертолеты идут на посадку и приземляются где-то неподалеку. А из-за загородки уже вылезали наружу трое людей.
Наверное, никто, кроме ждущих в Москве их возвращения близких родственников, не признал бы в этих грязных и ободранных существах известных представителей «московской золотой тусовки». Осунувшийся Терминатор был похож на опустившегося бомжа, вылезшего из печной трубы; модный визажист напоминал зачуханного беспризорника из старого советского фильма «Путевка в жизнь», но непригляднее всех выглядела известная телеведущая. Ее фигура со слипшимися волосами в лохмотьях непонятного цвета была с головы до ног перепачкана кровью и вонючими испражнениями погибшего охранника. Сейчас она более всего напоминала вылезшую из канализации то ли Бабу-ягу, то ли кикимору. Тем не менее Батяня не стал удерживать дочку депутатки, когда она, зарыдав во весь голос, благодарно кинулась ему на грудь. Двое других спасенных стояли рядом, на их грязных лицах блуждали счастливые улыбки, и было видно, что и они вполне готовы к тому, чтобы обнять и расцеловать своего главного спасителя.
Три человека вышли из лесной чащи и приблизились к освобожденным заложникам – это были капитан Шилов, лейтенант Томин и индус в военной форме и летном шлеме.
– Майор, в этих вертолетах есть два свободных места! – сказал Батяне Павел Шилов. – Двоих из заложников мы можем отправить на базу прямо сейчас.
– Почему только двоих? – спросил у него Николай Сивый. – А что, всем сразу улететь нельзя?
– Не «двоих»! – возразил майор Лавров. – Только одного из вас! Выбирайте одного! Первым мы отправим нашего прапорщика. Он тяжело ранен.
– Ну, тогда пусть улетает Клава! – вздохнув, заявил Миша Шавловский. – Конечно, Клавдия пускай сейчас летит!
– Да, Клава, конечно, – неуверенным голосом подтвердил визажист.
– Что? – зазвучал громкий, уверенный и хорошо поставленный голос «обшарпанной кикиморы». – Никуда я отсюда сейчас не полечу! Вы что? Обалдели? А если меня «такую» кто-нибудь на видеокамеру заснимет? Не собираюсь я сейчас никуда лететь! Ясно? А ты, Михаил, немедленно сбегай в поселок! Должна же там быть хоть какая-то вода и мыло! И пока я не приведу себя в порядок, я никуда отсюда не двинусь! Не хватало мне еще позора! Сивый, иди, садись в вертолет! Первым улетишь отсюда ты!
Громадный «Боинг» летел над Атлантическим океаном, направляясь из Амстердама в одно из небольших государств, находящихся в Карибском море. В комфортабельном салоне бизнес-класса, кроме богатых западных туристов, разместились и несколько россиян – участников нового телевизионного реалити-шоу. Все они были известными в России людьми – актерами, журналистами, писателями, спортсменами и телеведущими. Вообще-то всех людей, участвующих в шоу, было более двадцати, но всех остальных – тех, кто не являлся ВИП-персоной и на шоу попал, только преодолев несколько нелегких отборочных туров, разместили в том же самолете, но в более дешевом туристском классе. Там же находились и другие участники нового телевизионного проекта – его организаторы, телеоператоры и техники.