Парадокс Вигнера
Шрифт:
– Ой! Мне показалось, что он прикоснулся ко мне сзади, – выдавила из себя, изнемогая от страха Юлия.
Женщина быстро развернулась и округлёнными глазами смотрела на пациента. Илья Кузьмич тоже почувствовал, как внезапно возникший страх, сделал полость его рта и гортань сухими. Но пациент спокойно лежал на спецкровати без признаков жизни, показания монитора соответствовали состоянию комы.
– Началась ночь, – выдавил из себя Протасов, – жди сюрпризов! Пошли отсюда, Юля! Может профессор объяснит мне сегодня, что бы это значило с точки зрения квантовой теории….
Они вышли из палаты и направились в ординаторскую, где Протасова ждал Куликов. Юлия отказалась
– С чего начнём, профессор? – спросил Илья Кузьмич, вернувшись после обхода в ординаторскую и усаживаясь за свой стол.
– Мне кажется, нужно вначале объяснить, что изучает квантовая механика! – предложил Куликов, – только прошу Вас задавать вопросы, если что-то будет непонятно изначально. Я же постараюсь «на пальцах», то есть понятным языком посвятить Вас в квантовую теорию. Вы согласны?
– Вполне! – с иронией ответил Илья Кузьмич.
– Итак, – начал Куликов, – квантовая механика изучает состояния микрочастиц и их систем. Я имею в виду атомы, молекулы, элементарные частицы их ядер. Изучает изменения этих состояний во времени, связь величин, характеризующих эти процессы. Изучаемые явления лежат за пределами нашего чувственного восприятия, а все законы этой науки имеют вероятностно-статистический характер. Квантовая механика исследует уровни энергии, пространственные и импульсные характеристики систем элементарных частиц. И наконец, она изучает вероятности переходов между состояниями под влиянием взаимодействия друг с другом и внешних возмущений, в том числе наблюдений за ними. Проще говоря, это механика микромира. Понятно?
– Пока да, – отозвался Протасов с долей юмора.
– Вам я надеюсь известно, что электроны в атоме вращаются вокруг его ядра, как планеты нашей солнечной системы по вполне определённым орбитам вокруг светила, – продолжил Куликов.
– Само собой разумеется, – утвердительно кивнул головой Протасов, улыбаясь.
– Если сделать допущение, что наша Вселенная представляет собой объём отдельно взятого вещества, то её солнечные системы, галактики и их взаимодействие можно рассматривать, как атомы, молекулы и их соединения, аналогично микромиру. Вы никогда не задумывались об этом?
– Нет, профессор, у меня нет времени на это, – с улыбкой ответил Илья Кузьмич.
– Так вот, – продолжал рассуждать Куликов, – наша солнечная система, это наш с вами мир и чтобы представить себе параллельные миры, нужно вообразить размеры нашей Вселенной, как бесконечное множество систем, подобных ей в такой же интерпретации относительно всех существующих галактик….
– Но Вы ещё не доказали связь законов квантовой механики с существованием параллельных миров! – иронически возразил Протасов.
– Не торопитесь, друг мой! – убеждал Куликов, – я к этому иду! Если проанализировать общепринятые понятия: пространство, время, материя, поле, взаимодействие и другие, на которых базируются фундаментальные науки, то нетрудно заметить, что все они представляют набор неких условностей. Мы пользуемся этими понятиями так, будто подразумеваются вполне конкретные физические явления. Но в действительности это далеко не так!
Из школьного курса физики известно, что два подвешенных на ниточках шарика притягиваются, если они имеют противоположные заряды, а в случае одноименных, наоборот. Физики объясняют это взаимодействием электростатических полей шариков, подразумевая область пространства, где они проявляются –
Предполагается, что существуют некие силы взаимодействия тел на расстоянии, которые мы можем не только наблюдать, но и описывать законами математики и рассчитывать. Такая концепция оказалась очень удобной, поскольку создаётся впечатление, будто с её помощью мы способны ответить на многие вопросы мироздания. Поля приобретают кажущуюся конкретность, которая воспринимается как некая физическая сущность.
Что такое пространство? Практически мы сводим его понятие к условностям, связанным с закономерностями нашего восприятия и распространения в нем электромагнитных взаимодействий, то есть оптических лучей. Именно так формируются наши метрические представления о пространстве и понятия о его прямолинейности и кривизне. Поэтому воспринимаемое нами пространство можно назвать световым или оптическим. Наблюдая в природе искривления лучей, мы воспринимаем это обыденно, в то же время в классической оптике оговариваем условность – световой луч распространяется прямолинейно.
Каждый, наверное, наблюдал утреннюю зарю, солнце ещё не появилось из-за горизонта, но мы уже видим его лучи, называя это зарей. Они огибают Землю из-за неоднородности гравитационного поля планеты, поэтому достигают нашего глаза раньше, чем появится светило. Таким образом, оптическое восприятие мира не всегда отражает то, что есть на самом деле. Ведь лучи солнца, согласно условиям оптики, должны распространяться прямолинейно. И пока солнце не появилось, мы не можем видеть его лучей. Зная это, мы предполагаем существование некоего «идеального» или «истинного» пространства и пытаемся скорректировать свои наблюдения в соответствии с этими понятиями. Видимо, само пространство нельзя рассматривать вне характеристик и возможностей конкретного наблюдателя-субъекта, пытающегося его оценить. Выходит, что пространство – субъективное понятие.
При распространении лучей вблизи мощных гравитационных образований происходит их колоссальное искривление. В формулах Фридмана, описывающих эти закономерности, есть коэффициент, отражающий степень воздействия гравитации на световой луч, характеризующий кривизну пространства. Например, если внимательно следить за какой-либо звездой, которая перемещается к солнечному диску, то можно увидеть, что она совершает как бы «прыжки» при подходе к светилу и появлении из-за него. Это происходит вследствие искривления светового луча вблизи массы Солнца. Она, конечно, сравнительно малая и имеет небольшую плотность по космическим меркам, но во Вселенной существуют тела с гигантской плотностью – нейтронные звезды.
Вблизи таких тел световой луч не просто искривляется, сделав полный оборот вокруг планеты, он замыкается сам на себя. Если стоять на поверхности такого небесного тела и смотреть прямо перед собой, то можно увидеть свой затылок….
– Поэтому я наблюдал одновременно лицо ведьмы, и её затылок, глядя на неё сзади? – прервал Куликова Протасов, – то есть, Вы хотите сказать, что ведьма обладала гигантским гравитационным полем?
– Вряд ли, – отвечал Куликов, – если бы это было так, то чтобы наблюдать подобный эффект, Вам необходимо было взобраться на ведьму верхом! Кроме того, такая колоссальная гравитационная сила могла бы натворить много бед в глобальном смысле….