Парадокс жнеца. Книга вторая
Шрифт:
Юлия не сама встала на этот путь, но упоминать я это не стал. Кайсара и Антоний же смотрят внимательно, но похоже все еще не полностью понимают, что к чему.
— Ты тоже не был в группе избранных после разделения потока в Академии? — посмотрел я на Антония, и тот отрицательно покачал головой.
— Я много думал над тем, как именно нас собрались тренировать на перегринах, которые не отрицают наше божественное происхождение и безусловное право повелевать. Легенда — научиться управлять, стараясь при этом минимизировать потери человеческих и иных ресурсов. Но может быть это лишь предлог? Может быть все гораздо проще, а направление «избранных» в Военной Академии банально
Вот теперь, похоже, все трое прочувствовали наконец глобальность происходящего.
— Свое предназначение я вижу в том, чтобы исключить возможность безальтернативного превращения этого и других миров в захваченные паразитом ульи, или муравейники, если хотите. И это не предположение и не теория: я был там, во мгле, частью единого организма. И я не увидел там вообще ничего человеческого. Я был как девственно чистый лист, истинная табула раса, в полном смысле этого слова. Если с созданием единого разума все получится, то его обладатели уже не будут людьми, а станут нечеловеческой расой. И ваша задача — сделать так, чтобы эта туманная зараза не поглотила человечество.
Тут я споткнулся словно на середине мысли.
«Кастеры», — одновременно с этим, а может быть чуть раньше, но может быть и чуть позже, проснулось эхо чужого голоса в моей голове.
— Кастеры, — произнес уже вслух я, посмотрев на Кайсару. — Есть среди кастеров измененные? Повелители Мглы, псайкеры как ты, жрецы и прочие владеющие заемной силой?
— Нет, кастеры уже измененные, отличные от человека. У них нет ни ауры, на которую можно воздействовать, ни способностей.
— То есть они иммунные? — озвучил я теперь уже очевидное. — Вот вам еще вариант: симбиоз человеческой расы и паразита может быть шагом к тому, чтобы властелином мира стали именно кастеры. Один из возможных вариантов будущего, в который вполне укладывается вторжение Пакта на Альбион. И, как мне кажется, это знание вам тоже необходимо распространить и в Просторе Селены, и в Просторе Гелиоса.
— Давайте эти планы обсуждать уже когда мы захватим штаб-квартиру, — впервые за все время подал голос Антоний. Его, похоже, убедил.
— А вдруг не все доживут до этого момента? — поинтересовался я. Забавно — судя по выражению лица, такой вариант Антоний не предусматривал.
Еще несколько минут нам потребовалось, чтобы обсудить способы покинуть штаб-квартиру, не привлекая внимания, после чего Кайсара снова сняла полную блокировку зала планетарного совета. Перед этим она, воспользовавшись подсказками помощника Варрона, выключила все системы наблюдения в прилегающих коридорах, после чего мы тесной группой вышли из зала совета.
К лифтам не пошли — слишком рискованно, очень уж много помещений нужно миновать. Вела нас Кайсара, и следом за ней мы меньше чем через полминуты пришли к эвакуационным шаттлам. В ситуации, когда часть станции уничтожена, вряд ли их использование послужит причиной серьезных подозрений.
Пока Кайсара — вместе с Юлией и раз за разом подтверждавшим допуск помощником Варрона разбиралась с направлениями отправления, я написал Виталику короткое сообщение, что ушел через черный ход. Посоветовал сохранять спокойствие и держаться, несмотря на отсутствие денег. Бросать его здесь — не очень хороший вариант, но иного выхода я не видел. Выбор сейчас — или спасть Виталю, или спасать человеческую цивилизацию. Надеюсь, он поймет меня и простит.
В один из эвакуационных шаттлов уже зашел Антоний. Вместе с ним улетали Юлия и плененный помощник Варрона. Отправлялись они на корабли Четвертого легиона, и должны были сюда вернуться в самом скором времени вместе с десантно-штурмовыми группами.
Во второй эвакуационный шаттл — отправляющийся на флагман нашей эскадры, села Кайсара. Я же, в третьем шаттле, летел в другую сторону — на корабли Пятой бригады космодесанта. Кайсара уже отдала нужные указания, и сейчас поднятые по тревоге десантники готовились к высадке на облачную цитадель Альтергена.
У всех, кроме меня, были допуски пилота ближнего космоса. Даже у Юлии — у нее есть собственная яхта, она на ней в орбитальных регатах принимала участие. И у них, если что случиться непредвиденное, будет возможность взять управление в свои руки. Я же сейчас — как в лифте без кнопок. И мне ведь еще добираться было дольше всех — Пятая бригада над другой стороной планеты; корабли же остальной нашей эскадры — совсем рядом, буквально руку протяни. Так что, когда я прибуду на место, здесь уже все решится.
Когда эвакуационный шаттл стартовал и удалялся от станции-кольца я ожидал неприятностей. По спине водило холодком плохого предчувствия — ждал, что челнок собьют, что он откажется вести меня по маршруту и над ним перехватят контроль, и кучу всего остального ждал, не менее страшного.
«Ты просто боишься», — неожиданно сообщило мне эхо незнакомого голоса.
Может и так, легко согласился я. Несмотря на страх — всегда боюсь, когда не могу ни на что повлиять, шаттл благополучно добрался до посадочной палубы транспорта Пятой бригады. Здесь уже царила суета боевой работы — штурмовые группы, под красным аварийным освещением опасности возможной разгерметизации, грузились в десантные челноки, рядами выстроившиеся на посадочной палубе.
Десантные челноки крупные — вместительностью под полусотню человек каждый. Вторая волна. Первая — рой капсул каждая на четверых бойцов, на аналоге которой мы совсем недавно десантировались на темную сторону Альбиона, уже высадилась на облачной цитадели Альтергена и создав плацдарм, продвигалась к центру цитадели. И как только что доложили снизу, на переговоры корпораты не идут. Вообще никак.
В это же время дела делались и наверху. Кайсара уже стала центром информбюро, в прямом эфире разъясняя новую политику партии, а Антоний — уже в качестве исполняющего обязанности лорд-протектора, сидел в штаб-квартире Протектората, откуда мы вышли совсем недавно. Вот так буднично, и совершенно незаметно для меня — во время короткой космической поездки из точки «А» в точку «Б», власть сменилась.
На десантно-штабном корабле Пятой бригады я пробыл всего несколько минут — только облачился в тяжелый бронекостюм. Не очень привычный, не очень удобный: мой личный остался в Академии, а этот — стандартный армейский, пусть и офицерский. Разница чувствуется сразу — как если бы игрок хоккейной лиги примерил бы хоккейную экипировку прошлого века. Теоретически играть можно, можно даже рекорды ставить, показывая чудеса на льду, но разница ощутима. Впрочем, пообвыкал — на фоне взвинченного состояния неудобства тяжелого и неудобного доспеха постепенно чувствовал все меньше и меньше.