Параллельные миры
Шрифт:
В 1947 году потерял управление и разбился американский военный самолет, на борту которого находилось 32 человека. Среди обломков самолета не оказалось ни живых, ни погибших. Не было ни крови, ни других следов, подтверждающих, что во время аварии на борту самолета находились люди.
В декабре 1900 года на острове Фланнан бесследно пропали 3 сторожа маяка острова Эйлин-Мор (Западная Шотландия).
Когда корабль «Геспер», перевозивший продовольствие, пристал к острову, на берегу не было никаких признаков жизни. Его пассажир Джозеф Мур, смотритель маяка с соседнего острова, был встревожен. Он заметил, что уже 11 дней, начиная с 15
Мур и команда обыскали весь маяк и остров, но не нашли ничего необычного, разве только исчезли непромокаемые плащи, принадлежавшие двум из трех смотрителей. Мол был немного поврежден штормом, и, возможно, всех троих смыло оттуда гигантской волной, но можно ли предположить, чтобы три бывалых человека вели себя настолько неосторожно, что отправились на мол в шторм? И почему тогда третий не взял плащ?..
В 1935 году пропала очередная экспедиция на острове Энваитинет. Это небольшой участок суши посреди озера Рудольфа на севере Кении (недалеко от границы с Эфиопией), о котором издавна идет дурная молва. Местные жители не селятся здесь, называя это место проклятым. Название острова длиной и шириной всего в несколько километров на языке племени эль-моло означает Безвозвратный.
На острове работала английская экспедиция Вивиана Фуша, в один из дней туда отправились двое — Мартин Шефлес и Билл Дайсон. Через пару дней они световыми сигналами дали знать: все нормально. Но на 15-й день, обеспокоенные отсутствием сигналов от Дайсона, ученые послали на остров трех спасателей.
Те не нашли никаких следов своих товарищей. Самолет два дня облетал остров, а 200 местных жителей за обещанное вознаграждение перевернули все камни. Никаких следов найдено не было.
В марте 1966 года в известной аномальной местности на юго-западе Китая, в провинции Сычуань, в лощине Хэйчжу (ее еще называют Долиной смерти, или Долиной черного бамбука), пропали бесследно люди — экспедиция военных картографов в полном составе. Поиски ни к чему не привели. Впрочем, это были не первые и не последние жертвы Долины черного бамбука…
В 1976 году в той же лощине Хэйчжу исчезла большая часть группы инспекторов-лесников. Те, кому удалось выбраться из леса, поведали о почти мгновенно сгустившемся странном тумане, в котором раздавались непривычные звуки и терялось ощущение времени.
Вскоре туда была направлена экспедиция Академии наук КНР, которой руководил Ян Юнь. Спасатели и ученые обошли территорию долины и склон горы Мэань, но останков пропавших не обнаружили. Зато приборы зафиксировали спонтанные выделения из земных трещин смертоносных, ядовитых паров, оказавшихся продуктом гниения некоторых пород деревьев. Конечно, это вполне могло стать причиной смерти людей, но… куда же подевались их тела?
Некоторые ученые считают, что рядом с нами могут существовать так называемые параллельные мирыи порой они соприкасаются с нашим миром — проходы открываются во время мощных энергетических выбросов. Так что молния вполне может служить «ключом» к дверям в такой мир.
Ученые установили, что шаровые молнии могут свободно плавать в атмосфере и даже двигаться против ветра. Существует гипотеза, что шаровые молнии являются накопителями информации и помогают устанавливать связь между различными мирами.
Одно из главных свойств разума — способность выявлять причинно-следственные связи и на основе их предвидеть развитие событий. А для этого нужен определенный объем информации. Ее-то сбором и занимаются огненные шары.
Вот что рассказывал заслуженный штурман СССР, флаг-штурман полярной авиации Валентин Иванович Аккуратов:
— На большом четырехмоторном самолете мы возвращались из дальней ледовой разведки на базу полярной авиации в Москве. Шли в облаках, на высоте 1200 метров. Вахту нес штурман первого класса Зубов. Здесь же, в кабине навигатора, в трех метрах позади него сидел и я. Вели самолет опытные летчики — командир экипажа Задков и второй пилот Самохин. Под их кабиной, в рубке радиста, сидел наш «снайпер эфира» Олег Куксин.
«Выходим из облаков, приготовь сигнальную ракету «Я — свой», — напомнил я Зубову. И тут же возле его головы вспыхнул ослепительный белый шар и повис, пульсируя и покачиваясь. «Штурман, — закричал я, — ты что, с ракетницей обращаться не умеешь?» И тут же в мозгу мелькнуло: шаровая молния. Но откуда? Зима, грозы нет. Да и как она могла оказаться в герметичной кабине? Все это пронеслось в голове, покуда я, как зачарованный, глядел на пульсирующий сгусток огня.
А он, повисев возле Зубова, словно нехотя, поплыл вдоль левой стороны кабины в мою сторону. Вжавшись в стенку, я стиснул в руках целлулоидную навигационную линейку. Может, ударить по нему линейкой? А он, все так же пульсируя и покачиваясь, приближался к моему креслу.
Оставалось каких-нибудь сантиметров 40. Но тепла я не чувствовал, зато явственным было покалывание в верхней части головы под шлемофоном. Неужели он зондирует меня каким-то излучением? Ударить или нет? А вдруг от удара он взорвется?
Сколько прошло времени, я не знаю. Мы с Зубовым сидели, онемев. Вдруг цвет шара стал меняться на зеленовато-золотистый, он медленно отошел от моей головы и, снижаясь, поплыл в рубку бортрадиста. Я не успел предупредить Олега, как шар подкатился под его кресло и со страшным грохотом взорвался. Радист скрылся в вихре искр.
Я бросился на второй этаж к пилотам: «Немедленное аварийное снижение!» Потом — вниз, туда, где Зубов и Куксин боролись с огнем. Втроем мы сбили пламя с горящей обшивки, аварийной посадки не потребовалось.
Радист очень удивился, когда я сказал, что под ним взорвалась шаровая молния. Поверил только тогда, когда увидел оплавленные ножки своего кресла. Потом я внимательно осмотрел свою кабину. Ни одной щели, все иллюминаторы и люки задраены на совесть. Плотно закрыто даже отверстие, куда вставляется ракетница.
Второй пилот Самохин рассказал, что видел, как на правом крыле около ходового зеленого огня появился яркий белый шар, затем медленно пополз по лобовой кромке крыла и исчез под носовой частью машины. Но Самохин не успел ничего сообщить нам — раздался треск, повалил черный дым, связь прервалась.
В его докладе меня поразил один факт: шар двигался по кромке крыла так, словно на него совершенно не влиял воздушный поток, хотя мы летели с приличной скоростью — около 400 км в час. Появление шаровой молнии на такой высоте, в закрытой кабине, да еще зимой — о таком за тридцать лет полетов я не слышал никогда! К тому же меня не покидало ощущение, что этот огненный шар, прежде чем взорваться, внимательно осмотрелся и после некоторого «раздумья» направился к радисту, точнее, к расположенному под его сиденьем выходу выпускной антенны.