Паранойя
Шрифт:
— Да цел я! Двое убежали, я схватил третьего... О черт! Черт, мне не нужны проблемы! Ты должен мне помочь!
Сейчас такие разговоры были особенно некстати. До меня из трубки доносилось какое-то мычание, возня, стоны...
— Успокойся, — сказал я. — Сделай глубокий вдох и сядь.
— Я и сижу. На этом козле. Что меня больше всего вырубает — он говорит, что тебя знает.
— Знает меня? — У меня возникло смутное подозрение. — Опиши его, а?
— Ну, не знаю, белый...
— Как выглядит?
Антуан совсем растерялся.
— Прямо сейчас? Лицо красное
Я вздохнул:
— Господи, Антуан, спроси, как его зовут!
Антуан положил телефон. Раздался рокот его баса и какое-то повизгивание. Антуан снова взял трубку:
— Он говорит, что его зовут Мичем.
Передо мной мелькнула картинка: Арнольд Мичем с разбитым в кровь лицом лежит на кухне под Антуаном Леонардом, который весит почти полтора центнера. На какой-то момент я даже порадовался. Видно, за мной и вправду следили, когда я заходил в квартиру отца, и Мичем решил, что я там что-то прячу.
— Да нет, не беспокойся. Обещаю, что этот козел тебя не тронет. — На месте Мичема я бы воспользовался программой защиты свидетелей.
В голосе Антуана послышалось облегчение:
— Слушай, парень, извини, а?
— Ты что, и не думай извиняться! У меня давно не было таких хороших новостей!
И, наверное, уже не будет.
Я прикинул, что прежде чем появится Годдард, нужно убить несколько часов. Я не мог просто сидеть и мучиться по поводу того, что натворил или как меня накажут. Вот я и выбрал самый привычный способ убить время: вышел в Интернет.
Вот именно тогда я и начал соображать, что к чему.
90
Дверь в конференц-зал открылась. Зашел один из моих знакомых охранников.
— Мистер Годдард внизу, на пресс-конференции, — сказал охранник. Он был высокий, лет сорока, в очках в толстой оправе. Синяя форма «Триона» плохо на нем сидела. — Он сказал, чтобы вы спустились в приемную.
Я кивнул.
Главный вестибюль крыла "А" кишел людьми. Больше всех шумели фотографы и репортеры. Я вывалился из лифта прямо в этот хаос и совершенно потерял ориентацию. Ничего не было слышно, все вокруг гудело. Одна из дверей в большой зал постоянно открывалась и закрывалась. Я мельком увидел на экране огромное лицо Джока Годдарда, услышал его голос из колонок.
Кое-как протиснулся через толпу. Меня вроде бы кто-то окликнул по имени, но я двинулся дальше, медленно и упорно, словно зомби.
Зал полого спускался к сияющей сцене, где в свете софитов стоял Годдард в черной водолазке и пиджаке из коричневого твида. Он напоминал профессора классической литературы в маленьком колледже Новой Англии, если не считать оранжевого грима на лице (специально для телевизионных съемок). За ним висел огромный экран, на который проецировалась говорящая голова Джока.
Б зале было много журналистов; софиты слепили глаза.
— Это приобретение, — говорил Годдард, — удвоит объем штата наших продавцов, а также удвоит, а в некоторых секторах и утроит проникновение на рынок.
Я не мог понять, о чем он. Я стоял в задних рядах и слушал.
— Соединяя две огромные компании, бывших конкурентов, мы создаем лидера технологии мирового класса. Теперь корпорация «Трион системс», без сомнения, один из ведущих производителей потребительской электроники в мире.
Годдард продолжал:
— Я бы хотел сделать еще одно объявление. — Он проказливо улыбнулся, глаза его блеснули. — Я всегда считал, что нужно не только брать, но и отдавать. Поэтому сегодня утром «Трион» с радостью объявляет о создании необычного благотворительного фонда. Мы начинаем с полутора миллионов долларов, однако в ближайшие несколько лет надеемся дать компьютер каждой малообеспеченной семье Америки. Мы считаем, что это лучший способ преодолеть цифровое неравенство. Этот проект, который «Трион» готовит давно, получил название «Аврора», в честь греческой богини рассвета. Мы верим, что проект «Аврора» станет рассветом нового, светлого будущего для всей нашей великой страны.
Кое-где зааплодировали.
— И наконец, позвольте мне тепло поприветствовать почти тридцать тысяч талантливых и трудолюбивых служащих «Уайатт телекоммьюникейшнз» в нашей семье. Большое спасибо.
Годдард слегка наклонил голову и сошел со сцены. Раздались новые аплодисменты, которые постепенно перешли в овации. Огромная проекция лица Джока Годдарда сменилась телевизионными новостями — утренней финансовой программой на Эс-эн-би-си под названием «Громкоговоритель».
На одной половине экрана Мария Бартиромо делала репортаж с Нью-Йоркской фондовой биржи. На второй половине сияли логотип «Триона» и график роста акций компании за последние несколько минут: линия, которая взмывала вертикально вверх.
— ...акции «Трион системс» достигли рекордной отметки, — говорила корреспондентка. — Их стоимость уже удвоилась и, по всей видимости, будет продолжать расти. Это началось после объявления, сделанного утром основателем и генеральным «Триона» Огастином Годдардом о приобретении своего главного конкурента, компании «Уайатт телекоммьюникейшнз», которая переживала сложный период.
Меня кто-то тронул за плечо. Это была Фло, элегантно одетая, с очень серьезным выражением лица. На ней были наушники беспроводной связи.
— Адам, ты не мог бы подняться в пентхаус, в зал торжественных приемов? Джок хочет тебя видеть.
Я кивнул, но продолжал смотреть. Я с трудом соображал, что надо делать.
На большом экране показывали, как Ника Уайатта выводят из головного офиса «Уайатта» двое охранников. Панорамная съемка показала зеркальные окна здания, изумрудно-зеленые газоны, стада пасущихся журналистов. Было видно, что Уайатт в ярости и унижен, потому что его ведут как преступника.
— Долги компании «Уайатт телеком» составили почти три миллиарда долларов. Вчера стало известно, что экстравагантный основатель компании, Николас Уайатт, не получив разрешения правления и даже не поставив его в известность, подписал тайный контракт на приобретение небольшой калифорнийской компании под названием «Дельфос» за пятьсот миллионов долларов наличными, — говорила Мария Бартиромо.