Паранойя
Шрифт:
…Кадр ожил.
– Не заказан пропуск, - говорят.
– Но ведь вы же вчера при мне Косячкову звонили, правда ведь?! И подтверждение приема у Петрушина… Может, это Слипчак козни строит?
В голосе Уткина было столько тревоги, обеспокоенности, столько искренней, детской обиды, что его становилось даже жалко.
– Да, пожалуйста. Перезвоните. Конечно, я подожду.
Пока начальство перезванивалось, Уткин прогуливался по площади, наблюдая за ее утренней жизнью, но не на миг не выпуская из поля внимания будку проходной.
Наконец, охранник привысунулся из будки, сделал едва заметный подзывающий
– Как говорите?
– Уткин? Проходите. Знаете, куда идти?
– Да уж… не первый раз…
И мигом приосанившийся Уткин /прошел/, бросив на охранника пронзительный, /запоминающий/ взгляд…
…А Петрушин ехал в это время в своем "Мерседесе" в обществе длинной синьоры Анжелотти по совершенно свободному загородному шоссе и говорил в мобильник:
– Да, Люсенька, знаешь: стр-рашная авария. Все шоссе забито! Даже я пробраться не могу. Мигалка - и та не помогает! Сколько раз я говорил, что первым помощникам - ну просто для дела!
– необходимы автомобили сопровождения. По протоколу три! Ну ладно, короче: двое из группы содействия выборам должны подойти и от этого… из Нижнего… шестерка Кравчука. Извинись эдак… культурненько… попроси посидеть в приемной. Минут через сорок, думаю, доберусь…
– …Поняла, Николай Васильевич, все сделаю, в лучшем виде! Ой, извините, тут другой аппарат звонит, а Вера больная, не вышла. А-га, сделаю… - и повесила трубку, чтоб взять другую с другого аппарата, который и впрямь заливался.
– Приемная Петрушина… Ой, Светка, ты? Правда? Прямо щас? Ой, я тут в приемной одна… Ну ладно, забегу, жди. Забегу, говорю, шефа все равно нету… - и, повесив трубку, направилась к выходу…
…где едва не столкнулась нос к носу с Крошкой Цахесом. Но, скрытая коленом коридора, разминулась.
Крошка Цахес приоткрыл дверь приемной, оглядел внутренности и, никого не обнаружив, зашел.
– Есть кто живой?
Подождал ответа, будто рассчитывал, что /живой/ вылезет из-под стола или спрыгнет с книжной полки. Потом направился к следующей двери, приоткрыл и ее. Осмотрел, пока с порога, "черный кабинет".
– Есть кто живой?
– повторил реплику и, снова не дождавшись ответа, прикрыв дверь за спиною, оказался внутри…
…Вера наблюдала в крохотный монитор крохотной видеокамеры за манипуляциями Крошки Цахеса. Тот, мельком оглядев кабинет, прошел в дальнюю дверь, ведущую к комнате отдыха, просунулся и в нее, и там осведомился: "Есть кто живой?" - после чего возвратился в кабинет и осмотрел его уже повнимательнее.
Изображение на мониторчике было, конечно, так себе, но все же -удовлетворительное.
Крошка Цахес присел за стол, в рабочее кресло Петрушина, чуть-чуть попрыгал на нем задом, проверяя "на мягкость", после чего вдруг, неожиданно, резко, закрутил его, да так резво, что оно сделало два с небольшим оборота. Которыми, поджав ноги, Крошка Цахес и насладился.
Вышел из-за стола, плюхнулся в одно из гостевых кресел, попрыгал и в нем, вскочил и точно, целенаправленно направился прямо к объективу Вериной камеры, - Вера аж отшатнулась. Движение Крошки Цахеса было удивительным, почти мистичным: Вера замаскировала объектив профессионально. Искаженное чрезмерным приближением к широкоугольному объективу, лицо заняло весь монитор, и вдруг Уткин подмигнул и высунул язык.
Вера захлопнула мониторчик, выдернула
…А в "черном кабинете" уже шел очередной прием: правда, Петрушин за своим столом чувствовал себя как-то не вполне уютно: все менял позы, /устраивался/, - словно чуял, что в кресле посидел кто-то посторонний.
В креслах посетительских сидели мужчина и женщина. Докладывала женщина:
– …И дальше несколько программ на те категории, на которые мы особенно хотели бы обратить внимание с привлечением президентских структур, правительственных программ: это инвалиды, которых у нас девять миллионов все-таки. Если с каждым инвалидом по два участника придут - это двадцать семь миллионов. Поэтому мы с ними договорились - они были у меня, и слепые, и глухие, - договорились сотрудничать…
Крошка Цахес, осторожно, на малую щелочку приотворив дверь, слушал из комнаты отдыха.
– …Скажем, Совет при Президенте по делам инвалидов сделал бы для них какую-то программу, взять их кандидатов, этих кандидатов показать, что они будут заботиться об этих категориях людей, поддерживать и их структуры, и наши. Договорились с социальным советом при премьере… попробовать здесь найти еще какие-то ключевые позиции с тем, чтобы можно было эту тему особенно… поехать порассказать. Такая программа, мне кажется, должна быть. Должна быть и программа наук с теми же основами. Эта та многомиллионная армия озверелых наукой людей, которых, может быть, надо попытаться или расколоть, или по крайней мере…
Дверь из комнаты отдыха отворилась и на пороге появился Крошка Цахес:
– И слепые хороши, и глухие… И даже ученые. Но на выборах можно победить только одним способом: пообещать уничтожить врага, который мешает нам всем жить хорошо. Чеченца. Поклясться уничтожить их всех до одного! Отлавливать и в горах, и в лесах, и в сараях, и в квартирах. И в Грозном, и в Москве, и в Питере… Вот тогда весь электорат будет ваш! Весь народ превратится в слепых и глухих!
При появлении Крошки Цахеса у Петрушина даже челюсть отвисла:
– Вы… вы… вы как здесь оказались?
– Я?
– переспросил Уткин.
– Я - зашел. Мне было назначено, насчет встречи Алексей Алексеевича с Борис Николаичем. В приемной никого не было…
– А там, там вы что делали?
– кивнул не пришедший в себя Первушин на дверь комнаты отдыха.
– Там? Вас искал… Ванну потом принял. С дороги…
– Долго однако искал…
– Ну у вас же тут секретов особых не было… А если были - сами и виноваты. Лучше охранять надо.
Петрушин набрал двузначный номер.
– Алексей Дмитриевич! Если свободен - загляни ко мне на минутку. Тут какой-то странный человек в кабинет проник.
Странный человек странно улыбнулся и плюхнулся в свободное кресло:
– Только не надо меня запугивать, договорились?..
…У Василькина дома крутился видеомагнитофон:
– …Если с каждым инвалидом по два участника придут - это двадцать семь миллионов. Поэтому мы с ними договорились - они были у меня, и слепые, и глухие, - договорились сотрудничать…
– М-да… слепые и глухие, - протянул Василькин, остановив демонстрацию пленки стоп-кадром.
– /Слепые и глухие/. Как раз то, о чем мы с тобой говорили, помнишь, в машине?