Парень, который будет жить вечно (рассказ)
Шрифт:
– Да, это так, - согласился мистер Озден. Положив в рот миндальное печенье, поданное в блюдце, он разглядывал мальчика.
– Может, будешь работать в американском консульстве, как твой отец?
– Может быть.
– Однако Стэн знал, что этого не произойдет. Разговор об этом уже был. Американцы не собираются нанимать переводчика моложе двадцати одного года.
– Это былр бы замечательно, - провозгласил мистер Озден.
– Особенно если произойдет быстро. Как ты знаешь, платить за квартиру нужно завтра, а еще нужно заплатить за прошлую неделю, а также и за предыдущую. Как ты думаешь, тебе хорошо будут платить в
– Все в воле Божьей, - как можно набожней ответил Стэн. Старик кивнул, разглядывая мальчика. От этого взгляда Стэн почему-то почувствовал себя неловко.
– Если хочешь, - сказал наконец старик, показывая в улыбке дорогие зубы, - я поговорю о тебе со своим братом.
Стэн выпрямился: двоюродный брат мистер Оздена работал у него содержателем борделя.
– Вы думаете, я смогу работать у него? Но что я буду делать?
– То, за что хорошо платят, - строго ответил мистер Озден.
– Ты молод и, мне кажется, здоров. Если повезет, сможешь заработать хорошие деньги.
Что-то зашевелилось в животе и чреслах Стэна. Ощущение не очень приятное. Время от времени он видел, как проститутки, работающие у двоюродного брата мистера Оздена,
загорают на плоской крыше, когда посетителей немного. С ними бывают один-два мальчика. Обычно они моложе его, преимущественно курды или выходцы из горной Анатолии. Но бывают также из Алжира и Марокко. Похоже, надолго они здесь не задерживаются. Стэн и его друг Тан часто развлекались, выкрикивая им оскорбления с безопасного расстояния. Ни один из этих мальчиков не казался особенно счастливым.
Прежде чем Стэн смог ответить, мистер Озден продолжил:
– Ты ведь знаешь, клиенты моего брата не только мужчины. К нему часто приходят женщины, богатые вдовы, туристки из Европы или с Востока, которые очень благодарны молодым людям, доставляющим им удовольствия, какие уже не могут доставить мужья. Они дают большие чаевые, и брат позволяет оставить себе почти половину; вдобавок он обеспечивает своих людей Временной медициной - пока они у него работают, а также комфортом и хорошей едой - за умеренную цену. Женщины, клиентки моего брата, часто бывают привлекательны. Конечно, - добавил он, понизив голос, - естественно, будут и мужчины.
– Он встал, оставив чай и печенье почти нетронутыми.
– Но, возможно, в консульстве тебе сделают лучшее предложение. Тебе все равно нужно как можно быстрей позвонить туда, чтобы сообщить о печальном происшествии с твоим отцом. Может быть даже, ему там еще не все заплатили, и тебе хватит, чтобы заплатить за квартиру. Завтра утром я снова зайду.
Когда Стэн позвонил в консульство, мистера Гудластора на месте не было, но его пожилая секретарша была потрясена новостью,
– О Стэнли! Опять этот ужасный Гнев! Как я тебе сочувствую! Твой отец был… гм… очень хороший человек.
Стэн знал, что в общепринятом смысле это было справедливо лишь отчасти. Его отец был добрым, мягкосердечным, великодушным и очень ненадежным пьяницей, и единственной причиной того, что в консульстве ему предоставили работу, было то, что он американец, а американец не должен наниматься на работу к туркам. И когда Стэн почтительно спросил, не остались ли какие-нибудь невыплаченные отцу суммы, секретарша была сама тактичность.
– Боюсь, что нет, Стэнли. Ты знаешь, я отправляю все чеки от имени мистера Гудпастора. И уверена, что ничего не осталось. На саном
Для Стэна ее слова не были новостью: он знал, что отец хронически нуждался в деньгах. Тем не менее это обострило его проблемы. Американцы, возможно, и не потребуют с него денег, но мистер Озден определенно потребует. Он уже потребовал. И он сделает все, чтобы эти деньги получить. Когда в последний раз жильца его дома выселили за неуплату мистер Озден забрал себе все его вещи вплоть до последней нитки, чтобы продать их и покрыть долг.
Последнее соображение заставило Стэна оценивающе осмотреть крошечную квартиру. Мебель не в счет, потому что принадлежит мистеру Оздену. То же самое - постельное белье и кухонная утварь. Скудный гардероб отца, конечно, заберут. Древний музыкальный плеер Стэна и стопка записей американского джаза, его собрание космических приключений - для бодрствования и для сна, его учебники, небольшое количество еды на полках -если взять все вместе, полученное вряд ли покроет долг. Единственная относительно ценная вещь - музыкальные инструменты: побитая труба и барабаны. Конечно, на барабаны мистер Озден не имеет права, поскольку они не принадлежат Стану. Их принес его друг Тан, когда его родители заявили, что больше музыки в своем доме не потерпят.
Относительно этих вещей можно кое-что предпринять. Когда Стэн позвонил, ответила мать Тана. Услышав новость, она заплакала. Прошло немало времени, прежде чем миссис Кусмероглу сообщила Стэну, что Олтана нет дома. Он на работе, но она передаст ему печальную новость, и если они что-нибудь могут сделать…
Поговорив с миссис Кусмероглу, Стэн посмотрел на часы. У него достаточно времени, прежде чем идти в морг, поэтому он отдернул занавеску, за которой спал - лечь в постель отца он еще не готов, - и лег: вдруг захочется поплакать еще.
Но он не плакал. Он мгновенно уснул, что для него оказалось гораздо лучше. И несколько часов спустя его разбудил Тан Кусмероглу. Стэн услышал крик муэдзина, призывавшего правоверных к молитве с маленького минарета на углу. Но возбужденный голос Тана почти заглушил этот крик. Тан тряс Стэна, пытаясь его разбудить.
– Давай, Стэн, проснись! Старый пердун на молитве, а я занял у босса фургон. Лучшего времени, чтобы вынести наше добро, не будет!
Это означало, что у них в лучшем случае есть десять минут. Стэн не стал спорить. Чтобы: загрузить в фургон трубу, барабаны, драгоценные музыкальные диски и кое-какую мелочь, потребовалось даже меньше времени. Они уже отъезжали, когда Стэн вспомнил.
– Мне нужно в морг, - сказал он.
Тан отвел взгляд от туристического автобуса перед ними и грузовика, который пытался подрезать их сбоку, - отвел настолько, чтобы успеть искоса посмотреть на -Стэна, У него было необычное выражение - сочувственное и одновременно слегка возбужденное, словно он задумал какое-то новое приключение.
– Я об этом думал, - провозгласил он.
– Тебе не нужно туда идти.
– Но я должен опознать тело отца, так что придется идти.
– Нет, не придется. Что с тобой сделают, если ты не придешь? Ведь тебя заставят платить за погребение, а как ты это сделаешь? Никак. Не показывайся там.