Пари на любовь
Шрифт:
Стрелять? Не отрываясь от блестящих девчоночьих глаз, Максим, как завороженный, переложил винтовку. «Она что, читает мои мысли?!»
Она умела. Потому что вдруг сама потянулась к нему, взяла за руку. И он ответил на пожатие, и они бы еще долго летели в ослепительную пропасть, если бы тишину не прорезал оглушительный крик, за которым последовал сухой резкий хлопок и львиный рык.
— Это там, около прайда! С ними что-то случилось! — Максим вскочил и ринулся на шум. Следом, волоча винтовку, спешила Лиза.
Картина, открывшаяся их глазам, напоминала поле боя. В кустах громко всхлипывала и причитала Оксана, рядом засел мрачный Шумейко, целясь во льва из огромной рогатки.
— Не надо! — предостерегающе крикнул Максим.
Но было поздно: Сергей отпустил резинку, и лев вдруг дернулся, а потом запрыгал с оглушительным, страшным рыком.
— Прячьтесь! За деревья! — завопил Максим, выхватывая у Лизы винтовку и толкая девочку к баобабу.
Он вскинул ружье, и, не целясь, спустил курок. Дротик со снотворным настиг льва прежде, чем тот успел прыгнуть. Оглушенный зверь споткнулся, сделал несколько неверных шагов и тяжело завалился на бок в каком-нибудь полуметре от вопящей Оксаны.
Шумейко проявил больше самообладания. Он вскочил и увлек спутницу за собой, к дереву, где прятались Максим и Лиза.
Снова стало тихо, однако прошло еще несколько минут, прежде чем лев окончательно перестал шевелиться и заснул, раздувая ноздрями пыль.
Максим перезарядил ружье, подкрался к спящему животному. Красное оперение вонзившегося в лопатку дротика мерно покачивалось в такт дыханию.
— Ты попал из рогатки ему в глаз! — сообщил Максим, осмотрев льва.
— Я нечаянно, — невинным голосом произнес Шумейко.
— Это нарушение правил заповедника, — продолжал Максим. — Здесь запрещено применять оружие.
— Оружие? Какое оружие? — Шумейко огляделся с наигранным удивлением. — Надеюсь, не это? — он сорвал с рогатки резинку, отбросил в сторону. — И не это? — он отшвырнул рогулину и высыпал в пыль горстку металлических пулек, в которых Максим узнал шарики от подшипников.
— Как видишь, у меня нет никакого оружия! И не было. Ты ничего не докажешь! — ухмыльнулся Шумейко.
— Та-ак… А выстрел был от петарды, — догадался Максим.
— А выстрела вообще не было, — Сергей, не мигая, смотрел ему в глаза. — Это ветка треснула. И вообще, ты бы лучше спросил, почему я стрелял! А я, между прочим, только что спас Оксану. Эта зверюка набросилась на нее! Не веришь, спроси сам.
— Это правда… Я сама во всем виновата… Мне было страшно… Я выбирала музыку… И на свет айфона наползли пауки и скорпионы… И… и змеи… Я закричала… Потом побежала… Наверное, я оказалась слишком близко… Он вдруг зарычал, бросился на меня…
Оксана говорила тихо и монотонно, всхлипывая и пряча глаза. Максим выслушал ее молча, с каменным лицом. Он сжимал и разжимал кулаки, но что теперь можно было поделать?
— Отправляйтесь к домику. Я останусь со львом, пока он не проснется. Или пока Олег не вернется. Бросать его тут одного нельзя, — отрезал он и показал на снующих поблизости гиен.
— Я с тобой, — Лиза встала рядом с Максимом.
Оксана промолчала. Вяло кивнув, она позволила Сергею взять себя за руку и увести с места происшествия.
Максим смотрел ей вслед с чувством бесконечного сожаления. Как выяснилось, розовый фламинго совсем не умел летать.
ВЕЧЕР
Солнце коснулось волнистой линии гор, стало так тихо, что каждый звук разносился на много миль вокруг. Тихое сопение спящего льва, одинокие птичьи крики, треск сучка под ногой ночного животного, шорох осыпающегося со слонов песка, стоны гиен — музыка вечерней саванны успокаивала и завораживала.
Олега не было. Однако нельзя сказать, что пристроившихся между камней наблюдателей это очень огорчало. Они были одни в огромном чужом мире, который с каждой минутой становился ближе и роднее — хотя бы потому, что соединил и сблизил их.
Пальцы Лизы лежали в руке Максима. Он сжимал их — но нежно, совсем чуть-чуть, на большее не осмеливался. И пальцы отвечали — тоже нежно и едва заметно, но каждое шевеление заставляло его трепетать и задыхаться от счастья.
Впервые в жизни Максим испытывал такое. Он забыл о том, где находится, о времени года и суток, о спящем льве и снующих вокруг животных. Вся жизнь сконцентрировалась в теплых пальцах, зажатых в его ладони, в огромных мерцающих глазах. «Лиза!» — подумал он вдруг. Ей нет аналога в животном
«Лиза!» — подумал он вдруг. Ей нет аналога в животном царстве, потому что она — Лиза, новый вид, единственный, неповторимый и невероятно прекрасный, и называется этот вид ее волшебным волнующим именем.
И он готов посвятить всю жизнь изучению именно этого вида, и написать о нем кучу книг, и снять горы фильмов….
— Ты знаешь… — начал он, но девочка вдруг выдернула руку и с криком вскочила:
— Осторожнее! Физи!
Спокойствие саванны оказалось обманчивым. Маленькую беззащитную группку окружила стая гиен.
Красные глаза ощетинившихся животных были налиты такой лютой злобой, что по спине Максима поползли мурашки. Лиза в опасности! Он прыгнул, чтобы прикрыть ее, но Лиза обогнула его и перебежала на другую сторону.
Распростертый на земле лев оказался между ними. Девочка первая поняла, что спящему животному угрожает не меньшая, если не большая опасность, — и именно он нуждается в защите. Поведение физи непредсказуемо. Обычно они довольствуются падалью, но могут нападать и на живых. Пока что гиены, эти угрюмые псы с тупыми мордами, осторожны.