Парижский поцелуй
Шрифт:
— Почему вы не вернулись? Он оставил вам наследство и вы можете теперь не работать? — Анри посмотрел в ее грустные глаза и сказал, смягчившись: — Вы плохо выглядите. Похудели. Шина, разве вы не видите, что сводите меня с ума. — Он произнес это так страстно, что Шина широко раскрыла глаза.
— Мне… жаль, — колебалась она.
Он обнял ее за талию, притянул к себе:
— Чего вы ждете? Поедем ко мне. Я вам это уже предлагал. Я дам вам квартиру, одежду, деньги. Все, что захотите. Я люблю вас, Шина. Люблю с того момента, как увидел. Мы никому не скажем. Никто ничего не узнает. Это будет нашей тайной. Я сделаю вас счастливой. Клянусь вам!
Его губы были так близко, но Шина уклонилась, отодвинув его свободной рукой.
— Пожалуйста, не предлагайте мне этого, — попросила она. — Я не могу жить с вами, потому что не люблю вас.
— Для вас это имеет значение? — удивился де Кормель. — Я же не прошу, чтобы вы остались со мной навеки. Мы просто позабавимся вместе. Я научу вас наслаждаться жизнью. Вы будете проще смотреть на вещи. Поедемте со мной, Шина.
— Нет, нет, это невозможно! — воскликнула Шина. Она попыталась встать, но он не пускал ее. Позвольте мне уйти, иначе я потеряю свою работу, — просила Шина.
— Где вы работаете? — спросил он. — Я заберу вас оттуда.
— Нет, нет, — протестовала она. — Это ничего не даст.
— Вы хотите сказать, что мы больше не увидимся?
Шина кивнула:
— Да, именно это. Мы ничего не значим друг для друга. И мы очень разные.
— Фантастика! — вскричал он. Вы приехали в посольство гувернанткой, привели всех в восхищение и исчезли. И вы еще говорите, что у вас нет мужчины. Вы хотите меня заставить поверить в то, что сменили работу?
— Все, что вы говорите, смешно, ответила Шина. — Но я ничего не буду вам объяснять. Оставьте меня в покое.
— И вы надеетесь, я отпущу вас? — спросил Анри де Кормель. Вы говорите, что у вас работа. Хорошо. Я пойду с вами и узнаю, чем вы занимаетесь. Я поговорю с вашим хозяином, если уж это так важно для вас, и объясню, что предложу вам нечто лучшее, чем вы имеете.
— Не с ним, а с ней, — поправила Шина. Ее смешила и злила навязчивость виконта.
— Женщина? — переспросил Анри де Кормель. — Тогда это упрощает дело. Женщина поймет, что со мной вам будет намного лучше.
— Но я не хочу быть вашей любовницей, — рассердилась Шина. — Мне очень лестно, но я люблю другого.
Виконт сел от неожиданности:
— Вы живете с мужчиной?
— Нет, я с ним не живу. Мы даже не видимся. Но я люблю его. Теперь вы понимаете, почему я не могу пойти с вами. Я… я должна оставить вас и возвратиться к своей работе.
— Вы так сильно его любите? — понимающе спросил он.
— Да, — ответила Шина. — Больше всего на свете.
Он посмотрел на нее и с нежностью произнес:
— Моя бедная малышка!
В этот момент на них упала тень, и они обернулись. Шина вскрикнула. Рядом с ними стоял Люсьен. Его лицо потемнело и исказилось. Она никогда не видела его таким раньше.
— А вот и наш полковник! — сказал Анри де Кормель.
Но Люсьен, не слушая его, заговорил:
— Я заметил ваш автомобиль. Так вот кто скрывал ее все это время.
— Я не понимаю, о чем вы, — удивился де Кормель.
— Вы все понимаете. Я думал обо всем, что угодно, но только не об этом. Вы ничтожная грязная свинья! Теперь ничто меня не остановит сделать с вами то, что мне давно хотелось.
Люсьен подошел к виконту, и Шина опять вскрикнула. Он схватил Анри, приподнял и ударил в челюсть. Виконт пошатнулся, но, ухватившись за скамейку, удержался на ногах. Затем, сплевывая кровь со своих губ, бросился на Люсьена. Полковник был крупнее виконта. Они отчаянно боролись. Их шляпы упали. Их ноги скользили по траве.
Шина неподвижно наблюдала эту сцену. Затем, заплакав, побежала.
Она бежала, ничего не видя перед собой, через Елисейские Поля, расталкивая прохожих. Ей хотелось скрыться от всех.
Глава 13
Шина бежала, задыхаясь от слез, до тех пор, пока не закололо в боку. Она понятия не имела, куда и от чего бежит. Ей хотелось освободиться от Люсьена, Анри, забыть эту безобразную драку. Она шла и шла среди людской толпы, не замечая серого автомобиля, который ехал по Елисейским Полям, и человека, который высовывался из окна, выискивая ее взглядом. Она не видела, как автомобиль обогнал ее, остановился и человек вышел.
Он преградил ей дорогу. При виде его Шина чуть не вскрикнула. Люсьен схватил ее за руку:
— Почему вы убегаете?
Она не могла ответить, потому что у нее перехватило дыхание. Глаза закрылись, и ее голова упала ему на плечо. Он смотрел на нее — хрупкую, но такую стойкую. Ее светлые локоны спадали на покрасневшие щеки, глаза были прикрыты ресницами, вздрагивающими при каждом вздохе. Ей трудно было дышать.
Внезапно Люсьен взял Шину на руки. Она открыла глаза.
— Пустите меня! Пустите! — задыхаясь, закричала она.
— Только когда вы объясните мне кое-что, — мрачно произнес он.
Шина не могла вырваться. Он понес ее к автомобилю, посадил на переднее сиденье и сел рядом.
— Я не поеду с вами, — отчаянно сопротивлялась она, но было слишком поздно.
Автомобиль уже ехал, свернув с площади Согласия на безлюдную улочку, которая шла вдоль Сены. Вода голубела и серебрилась, но это зрелище не вызывало у Шины никаких чувств. Она испытывала только гнев и страх. Но к этому примешивалось еще кое-что, в чем она боялась себе признаться.