Парни из С.В.И.Н.Т.У.С.А и Р.О.Б.О.Т.А

Ладыженский Олег Семенович

– Вы предпринимали что-нибудь еще?

– Мы стали избегать плато. Это не Земля, мистер Эрбер, так что не ищите аналогий. Это чужая планета с чужой жизнью, и человеческие поселения – только угри на ее коже. Разве мы знаем, какие создания бродят здесь ночью? Мы поселенцы, а не искатели приключений. Мы научились избегать плато – по крайней мере, ночью – и никогда больше не встречаемся с подобными феноменами.

– Поэтому вы и вызвали Патруль?

– Мы вызвали Патруль, потому что совершили ошибку. Старые колонисты мало рассказывают о плато, и новички подумали, что это просто сказка. Некоторые из них стали сомневаться в памяти старожилов.

Однажды отряд исследователей решил подыскать место для поселения шахтеров, и единственная свободная площадь вблизи города оказалась на плато. Туда ушел отряд под руководством Хэна Дэвиса, несмотря на все наши дурные предчувствия.

– Он имеет какое-то отношение к вашей помощнице?

– Он ее брат.

– Это объясняет ее волнение. Что же произошло?

Взгляд Хейдина стал рассеянным.

– Это ужасно, – сказал он. – Мы провели всестороннее обследование местности и днем следовали за ними на геликоптерах, но вскоре остановились. У группы Дэвиса была радиостанция, и она непрерывно работала. Ночь прошла спокойно. Потом, перед самым рассветом, радиостанция без всякого предупреждения замолкла. Мы подождали минуту и двинулись вперед, но было уже поздно.

Страшно описывать то, что мы обнаружили. Оборудование, палатки, запасы – все разбито и уничтожено. Везде была кровь, забрызгавшая сломанные деревья и землю, но люди исчезли. Никаких следов ни людей, ни машин, ни животных – ничего.

– Да, это потрясает, – кивнул Брон. – И вы там больше ничего не обнаружили?

– Мы тоже не дураки. У нас есть техника и ученые. Там не было никаких следов, и радары тоже ничего не заметили. Я повторяю – ничего.

– После этого вы послали нам вызов?

– Да. Наше терпение лопнуло.

– Вы были абсолютно правы, губернатор. Я займусь вашим делом. У меня уже есть кое-какие идеи по этому поводу.

Хейдин вскочил на ноги.

– Неужели? Какие же?!

– Я убежден, что ваши страхи преувеличены. Утром я пойду и осмотрю место гибели ваших людей. Вы можете указать мне на карте точные координаты? И пожалуйста, никому обо мне не говорите.

– Конечно, – сказал Хейдин, глядя на свинку. Она встала, потянулась и громко хрюкнула, заметив на столе блюдо с фруктами.

– Жасмин очень любит фрукты, – улыбнулся Брон. – Так вы никому не скажете?

– Нет.

– Отлично.

– Идите и помогайте себе сами, – сказал губернатор и закрыл окно за удалившимся Броном, записанными координатами и свиньей-лакомкой.

Глава 4

Брон торопился исчезнуть из рощи до рассвета. Когда он вернулся в лагерь, небо на востоке уже светлело, животные проснулись и разбрелись по роще.

– Я думаю, вы останетесь здесь до завтра, – сказал Брон, раздав из ящика витаминизированные пайки. Квини и восьмисотфунтовая свинья Полли радостно захрюкали в ответ и стали подбрасывать в воздух листья.

– Здесь удобно искать пищу, особенно после путешествия на космическом корабле. А я сейчас отправлюсь на небольшую экскурсию, Квини, и вернусь, когда стемнеет. Ты пока следи за остальными.

Он повысил голос:

– Карли! Мэй!

Не успело стихнуть эхо его крика, как по подлеску пронеслись два длинных серо-черных тела – тонны костей, мускулов и копыт. Ветвь толщиной три дюйма оказалась на пути Карли, но он не пригнулся и не свернул. Раздался короткий треск, и он очутился рядом с Броном со сломанной веткой на спине. Брон снял ветку и оглядел своих бойцов. Это были боровы-близнецы по тысяче фунтов каждый.

Обыкновенный

дикий кабан весит семьсот пятьдесят фунтов и представляет собой упрямое, очень опасное и раздражительное создание. Карли и Мэй были мутантами, весили на треть больше, чем их дикие предки, и были много умнее. Но остального в них не меняли – они оставались сильными, опасными и имели скверный характер. На их десятидюймовые клыки были надеты стальные коронки, предохраняющие кость от стирания.

– Мэй, ты останешься с Квини и будешь помогать ей управлять стадом.

Мэй сердито взвизгнул и замотал огромной головой. Брон схватил в пригоршню его шкуру в любимом месте для чесания и стал тискать. Мэй счастливо захрюкал. Он был гением среди свиней, его разум достигал разума слабоумного человека – только он не был человеком. Мэй понимал простые приказы и исполнял их в пределе своих возможностей.

– Оставайся и охраняй, Мэй, оставайся и охраняй, смотри на Квини, она знает, что делать. Охраняй, но не убивай. Здесь много пищи, и ты после моего возвращения получишь конфету. Карли пойдет со мной, а все остальные потом тоже получат конфеты. – Со всех сторон раздалось радостное хрюканье, а Квини потерлась жирным боком о ногу Брона. – Иди и приведи Мейзи Мулафут, ей тоже не мешает размяться. И Жасмин.

Жасмин представляла собой проблему. Хотя по размерам она походила на поросенка, она была совершенно взрослой особью из группы необычайно маленьких свиней, выведенных специально для лабораторных экспериментов. У них развился разум, и Жасмин имела самый высокий коэффициент интеллекта из всех свиней, когда-либо выходивших из лаборатории. Но из-за этого возникали трудности: ее разум был нестабилен, происходили припадки, почти человеческие припадки, словно ее рассудок балансировал на лезвии ножа. Когда ее оставляли в стаде, она начинала дразнить и задирать остальных свиней, поэтому Брон предпочитал брать ее с собой.

Мейзи была совсем другой – типичная круглая свинья, выращенная для обычных целей. Разум был неразвит, на уровне простых свиней, а плодовитость высока. Бессердечные люди сказали бы, что она годится только для бекона. Но она была хороша сама по себе, будучи при этом хорошей матерью. Сейчас ее разлучили с последним пометом. Брон хотел прогулкой отвлечь свинью от горя и хотел также, чтобы она хоть немного избавилась от жира, накопившегося во время космического путешествия.

Брон развернул карту и обнаружил старую дорогу, ведущую почти к самому плато. Он со свиньями мог с достаточной легкостью идти вообще без дороги, но она экономила время. Брон достал из кармана гирокомпас и установил на нем направление. Затем он разработал маршрут, по которому они должны были идти до дороги. Он показал рукой направление, и Карли, опустив голову, рванулся вперед, как камень из пращи. Только треск шел, когда он прокладывал себе путь через кустарник – прекрасный следопыт и отличный первопроходчик.

Легко было шагать по пути, выложенному дерном. Лагерь лесорубов оказался покинут и, видимо, давно, так как на дороге не было колеи от колес. Свиньи сопели в сочном дерне, ухватывая наиболее вкусные травинки, хотя Мейзи тяжело дышала от непривычных усилий. Вдоль дороги росли деревья, но большая часть равнины была очищена от леса и засеяна пшеницей. Вдруг Карли завертелся на месте, кинулся в сторону небольшой рощицы, остановился и вопросительно захрюкал. Жасмин и Мейзи остановились рядом с ним и посмотрели в том же направлении, вытянув головы и прислушиваясь.